Появляется Галина.
Что случилось?.. Что-нибудь забыла?
ГАЛИНА. Нет, я вернулась, чтобы… Я хочу сказать тебе правду. Я уезжаю насовсем.
ЗИЛОВ. Насовсем?
ГАЛИНА. Да.
Маленькая пауза.
ЗИЛОВ. «Насовсем» — это как понимать? Навеки, навсегда, так, что ли?
ГАЛИНА. Так… Навеки, навсегда.
ЗИЛОВ. Ты это серьезно?
Маленькая пауза.
И давно ты это надумала?
ГАЛИНА. Да.
ЗИЛОВ. Выходит, ты могла уехать — и ни слова?
ГАЛИНА. Не смогла, как видишь…
ЗИЛОВ. И ты уверена…
ГАЛИНА (перебивает). Меня ждет такси. Прощай.
ЗИЛОВ. Подожди. Так такие дела на делаются. Собираешься навеки и даже не поинтересуешься, что я об этом думаю.
ГАЛИНА. Прошу тебя, не надо больше никаких разговоров. Зачем? Мы уже все сказали… за шесть лет… Я больше не могу… Прощай.
ЗИЛОВ. Нет, так не пойдет. «Навсегда», «навеки», «прощай» — это ты выбрось из головы. Ты едешь на месяц, ровно на месяц.
ГАЛИНА. Я опоздаю на поезд.
ЗИЛОВ. Плевать я хотел на этот поезд. Дай слово, что ты вернешься. Иначе я тебя не пущу. Дай слово и оставь мне адрес, слышишь?
ГАЛИНА. Какой тебе адрес?
ЗИЛОВ. Какой?.. Твой, конечно. Адрес твоего дяди, какой еще?
Маленькая пауза.
ГАЛИНА. Я еду не к дяде.
ЗИЛОВ. Что?.. Куда же ты едешь? К кому?.. К другу детства?
Маленькая пауза.
К нему?
ГАЛИНА. Да.
Маленькая пауза.
ЗИЛОВ (закипает). Так вот оно что…
ГАЛИНА. Брось. Хватит тебе прикидываться. Куда я еду, к кому — тебе это все равно. И не делай вида, что тебя это волнует. Тебя давно уже ничего не волнует. Тебе все безразлично. Все на свете. У тебя нет сердца, вот в чем дело. Совсем нет сердца…
ЗИЛОВ (трясет ее). А у тебя, дрянь такая, у тебя есть сердце? А? Где оно? Где оно, я тебя спрашиваю? Покажи мне его, если оно у тебя есть!
ГАЛИНА. Пусти меня… Пусти.
ЗИЛОВ. Ах, ты торопишься… Я понимаю, тебе не терпится наставить мне рога… Ну уж нет, черт возьми! (Тащит ее в другую комнату.) Не так-то это просто! (В другой комнате усадил ее на стул.) Сядь и не шевелись! Шлюха! (Выходит на балкон, кричит.) Эй, шеф!.. Шеф!.. Эй! Будьте любезны, позовите водителя!..
Галина сидит, опустив голову.
Когда появится, скажите ему, чтобы поднялся на пятый этаж… Будьте любезны…
Галина вдруг поднимается и выходит в первую комнату.
И пусть прихватит чемодан!.. Спасибо!.. (Оборачивается, бежит к двери, но в это время Галина закрыла ее на ключ.) Открой! (Стучит.) Открой немедленно! (Разбегается, ударил дверь плечом. Безуспешно.) Открой!.. Открой — хуже будет!..
Галина, опустившись перед дверью на пол, плачет.
(Мгновение постоял молча.) Открой, добром тебя прошу… Не доводи меня, пожалеешь…
Галина плачет громче.
(Некоторое время стучит, потом перестает стучать. Постоял молча.) Ну ладно, открой. Я тебя не трону… А этого друга, слышишь, я его убью… Открывай!.. Никуда ты не уйдешь… Это просто немыслимо.
Галина поднялась, вытерла слезы.
Не забывай, ты моя жена… Когда я услышал от тебя такое — удивляюсь, как я тебя не задушил. (Помолчал.) Послушай! Я хочу поговорить с тобой откровенно. Мы давно не говорили откровенно — вот в чем беда…
Галина тихо уходит.
(Искренне и страстно.) Я сам виноват, я знаю. Я сам довел тебя до этого… Я тебя замучил, но, клянусь тебе, мне самому опротивела такая жизнь… Ты права, мне все безразлично, все на свете. Что со мной делается, я не знаю… Не знаю… Неужели у меня нет сердца?.. Да, да, у меня нет ничего — только ты, сегодня я это понял, ты слышишь? Что у меня есть, кроме тебя?.. Друзья? Нет у меня никаких друзей… Женщины?.. Да, они были, но зачем? Они мне не нужны, поверь мне… А что еще? Работа моя, что ли! Боже мой! Да пойми ты меня, разве можно все это принимать близко к сердцу! Я один, один, ничего у меня в жизни нет, кроме тебя. Помоги мне! Без тебя мне крышка… Уедем куда-нибудь! Начнем сначала, уж не такие мы старые…
Появляется Ирина.
Ты меня слышишь?..
Ирина останавливается.
Слышишь?
ИРИНА. Да…
ЗИЛОВ. Я возьму тебя на охоту. Хочешь?
ИРИНА. Хочу.
ЗИЛОВ. Вот и прекрасно… Знаешь, что ты там увидишь?.. Такое тебе и не снилось, клянусь тебе. Только там и чувствуешь себя человеком. Я повезу тебя на лодке, слышишь? Ведь ты ее даже не видела. Я повезу тебя на тот берег, ты хочешь?
ИРИНА. Да… (Она, проникаясь его волнением, стоит перед дверью, не шелохнувшись.)
ЗИЛОВ. Но, учти, мы поднимемся рано, еще до рассвета. Ты увидишь, какой там туман — мы поплывем, как во сне, неизвестно куда. А когда подымается солнце? О! Это как в церкви и даже почище, чем в церкви… А ночь? Боже мой! Знаешь, какая это тишина? Тебя там нет, ты понимаешь? Нет! Ты еще не родился. И ничего нет. И не было. И не будет… И уток ты увидишь. Обязательно. Конечно, стрелок я неважный, но разве в этом дело?.. На охоту я не взял бы с собой ни одну женщину. Только тебя… И знаешь почему?.. Потому что я тебя люблю… Ты слышишь?.. Ну! открой же меня!
ИРИНА. Открыть?.. Разве ты закрыт?
Зилов толкнул дверь.
В самом деле. (Повернула ключ.)
Зилов распахнул дверь. Пауза. Зилов поражен, растерян.
Что ты так на меня смотришь?
Маленькая пауза.
ЗИЛОВ. Черт возьми!.. Ты просто королева!.. Какое платье! Чудо! Где ты его взяла?
ИРИНА. Это?.. Но оно старое… Я вчера была в нем и позавчера…
ЗИЛОВ. Не может быть… Все равно, сегодня ты особенная… Такую я тебя еще ни разу не видел.
ИРИНА (рада). Это правда?.. А кто тебя закрыл?
ЗИЛОВ. Закрыл?.. Ах, закрыл! Сосед… Взрослый человек и все придуривается.
