Семь с половиной лет назад он согласился стать Избранным Воином, а потом — меньше, чем через год — встретился с Темным Лордом с холмов Гэлбек на вершине той башни неподалеку от Сломанного Тростника. Он убил Лорда-Чародея, отомстив за смерть невинных в Каменистом Склоне, а потом вернулся домой в Безумный Дуб, надеясь, что больше у него никогда не появится причина покидать родные места.
И вплоть до сегодняшнего дня причин не было. Новый Лорд-Чародей не делал ничего такого, что могло привлечь внимание или вызвать озабоченность Меча, и никто из остальных Избранных не приходил, чтобы что-нибудь обсудить. Не было никаких доказательств, что нынешний Лорд-Чародей убил кого-нибудь или как-то еще нарушил запреты: Несколько известий о нем, дошедших до Безумного Дуба, были весьма и весьма хорошими.
Но строительство дорог, растревожившее несчетное число лерров, — хоть и не преступление, однако совсем не то, что можно ожидать от Лорда-Чародея. Это слишком неожиданно, такого еще никто никогда не делал. И это могло быть признаком сумасшествия.
Если нынешний Лорд-Чародей спятил, как и предыдущий, то его, как и предыдущего, следует уничтожить. До сих пор еще не было двух подряд Темных Лордов, это Меч знал абсолютно точно, но сие вовсе не означает, что такое невозможно в принципе.
Однако если строительство дорог — сумасшествие, то может ли существовать такая штука, как полезное сумасшествие? Ликующая толпа поселян внизу явно не видит в новых дорогах ничего дурного, и не важно, как относятся к этому дикие лерры. Диких лерров никто особо не любит, они опасные надоеды, те, кого надлежит уважать, но отнюдь не любить. Потеря всяких связей с Ивовым Берегом, когда старый проводник отошел от дел, создала некоторые неудобства для многих обитателей Безумного Дуба, и теперь люди были счастливы получить новую дорогу.
С другой стороны, две несчастные жрицы, что бы они там ни думали о самой дороге, страдали от воздействия оной на местных духов природы. Обе выглядели больными, хотя и не могли толком объяснить, что их беспокоит. Младшая жрица сказала, что у нее болит душа, а не тело.
Если Старшая жрица права, и новая дорога может послужить причиной нападения злых духов на общину, то остальные тоже вскоре пожалеют о случившемся.
Но ведь это последствия временные, разве нет? Когда зловредных духов изгонят, потревоженные лерры уйдут и снова воцарится гармония, а дорога по-прежнему будет на месте. И все, кто захочет, смогут за полдня добраться до Ивового Берега.
Дорожная бригада сказала, что такие дороги уже проложили по всей Долгой Долине, до самого Зимовья, что у подножия скал на востоке Среднеземья. Дороги также строили до прибрежных городов на западе, и до Южных Холмов. Этот план осуществляется уже несколько лет. Наверняка строительство тех дорог тоже выгнало с мест кучу лерров, и все же оно продолжается. Значит, последствия не такие уж страшные.
Толпа местных жителей и строители направились к павильону, чтобы отпраздновать все как следует. Меч увидел, как Флейта и Скрипка спешат за своими инструментами и скорее всего позовут Барабанщика и Арфу, сестру Меча. Будут музыка и танцы, и кто-нибудь наверняка уговорит Пивовара выкатить пару бочек лучшего пива.
В последнее время Мечу редко доводилось танцевать. Его опыт Избранного не слишком способствовал танцулькам.
Хотя, быть может, он не прав? Может, пора ему встряхнуться? Дорога — это, конечно, перемена, и большая, но не перемена ли к лучшему? Может же Лорд-Чародей использовать свое могущество не только для того, чтобы защищать Барокан от злых колдунов и стихийных бедствий, но и для того, чтобы улучшить жизнь простых людей?
Меч не слышал, чтобы хоть один Лорд-Чародей когда-нибудь совершал подобное, но почему бы и нет, в самом деле?
Встревоженные лерры довольно скоро исчезнут, пройдет и вызванное ими недомогание жриц. А дорога останется. И каждый, кто захочет отправиться в Ивовый Берег или еще дальше, сможет это сделать, хотя последний проводник до Ивового Берега и ушел на покой, не подготовив себе замены. Да, несколько перьев арра — очень неплохая штука, чтобы держать враждебных лерров на расстоянии, но дорога… Это же настоящий ровный и открытый путь в другие места. И, вероятно, через некоторое время у нее появятся собственные лерры, и как лерры практически всех сделанных руками человека вещей, эти дорожные лерры будут полезными и покладистыми. Лерры всегда являются отражением предмета, которого одушевляют, так что, если лерры молотка помогают бить точно и сильно, лерры ножа помогают резать, можно предположить, что лерры дороги будут направлять путников в нужную сторону.
Конечно, иногда лерры ножа жаждали крови, поскольку это тоже было в природе клинка. Матери Меча пришлось как-то выбросить один нож, потому что тот при каждом удобном случае норовил порезать пальцы. У лерров дороги тоже могут оказаться какие-нибудь неприятные свойства, но, по правде говоря, вряд ли они окажутся столь же опасными, как дикие лесные лерры.
Быть может, лерры дороги начнут уговаривать людей странствовать, бродить по свету, станут внушать желание посмотреть, что там, за следующим поворотом.
И тут Меч поймал себя на мысли, что хотя лерры дороги еще даже почти не образовались, пожалуй, пора ему самому малость попутешествовать. Было совершенно очевидно, куда он направится — по новой дороге до Зимовья, поговорить с Лордом-Чародеем, а может, пообщаться с кем-нибудь из Избранных.
Ему доводилось уже бывать в Зимовье много лет назад, во время правления Темного Лорда с холмов Гэлбек. Нынешнего Лорда-Чародея он тоже встречал тогда же — в те времена был еще Красным Магом, рядовым членом Совета Бессмертных. Красный Маг даже посетил Безумный Дуб, когда Меч бился в поединке за право стать Избранным.
Было бы интересно взглянуть, насколько изменились и Зимовье, и чародей.
И тут веселая толпа ввалилась в павильон с шумом и гамом. Время для серьезных размышлений миновало, пришла пора присоединиться к общему веселью. В считанные минуты выкатили бочку пива, раздали пироги и заиграла музыка.
Меч предпринял героическую попытку слиться с толпой. Он станцевал пару туров с Младшей жрицей, пытаясь отвлечь ее от встревоженных лерров, но та быстро пожалела о своем танцевальном рвении и предпочла вернуться в кресло. Потом он сплясал гавот с юной Горшечницей, буквально на днях расставшейся с детским прозвищем Глиняный Пирожок. Но по большей части он подпирал стену, наблюдая за веселящимся народом, и меча у него на поясе вполне хватало, чтобы отпугнуть любого, кто рискнул бы отвлечь его от размышлений или втянуть в общее веселье.
Мужчины из дорожной бригады оказались довольно приятными в общении, и хотя они весьма охотно плясали с местными женщинами, насколько видел Меч, никаких вольностей себе не позволяли. Возможно, они просто слишком устали после тяжелого дня.
Меч вдруг подумал, что кто-нибудь из них мог бы захотеть жениться на женщине из Безумного Дуба. И это показалось ему… странным.
Обычно жители Долгой Долины женились и выходили замуж за односельчан, поскольку мало кто путешествовал, но с новой дорогой все может измениться. Мужчинам Безумного Дуба станет легко ходить за невестами в Ивовый Берег, или наоборот, мужчины из Ивового Берега придут в Безумный Дуб, а всем известно, что незнакомцы куда как интересней, чем те, с кем ты вырос. Поэтому-то местные девушки частенько флиртовали с проводниками и барочниками, но флирт редко заканчивался свадьбой: кочевая жизнь этих мужчин мало кого привлекала.
