Зима наступила очень рано. Возможно, на равнинах она всегда приходит в такое время. Назакри этого не знал, а местных жителей, у которых можно было бы спросить, не осталось. Те, кого не успели убить, сбежали.
Конечно, многие из убитых превратились в Бредущих в нощи и пополнили ряды армии; у некоторых даже сохранились остатки первоначальной памяти, но это теперь не имело никакого значения. Зима уже наступила, и войску мятежников предстояло её пережить, чтобы весной возобновить марш на запад.
Армия успела пересечь большую часть равнины. Азакари где-то ухитрился получить эту информацию. Может быть, она исходила от ученых-матуанцев с их географическими картами, или успел её сообщить перед смертью какой-нибудь местный житель, или сказал Бредущий в нощи - естественно, после смерти. Источник информации Ребири не волновал, важно лишь то, что они, по словам Азари, преодолели две трети пути между Ай Варачи и Зейдабаром. В ста милях к западу лежал торговый город Дривабор, рядом с ним - мост через Гребигуату. А в каких-то двухстах милях от Дривабора находился Зейдабар.
Его армия была не в состоянии передвигаться зимой - снег и мороз слишком замедлили бы движение. Бредущие в нощи на холоде деревенели и становились неуклюжими. А у живых вся энергия уходила на сохранение тепла. О том, чтобы снимать лагерь, совершать переход, снова разбивать лагерь, добывать пропитание и топливо, - и все это за одну ночь, - не могло быть и речи.
Хорошо, что этот трижды проклятый Генерал Балинус со своими домдарцами не сможет напасть на него среди снегов. А когда наступит весна, они уже через полсезона окажутся у ворот Зейдабара…
"Нет”.
Ребири замер. Он не понял, кто это сказал. Может быть, даже он сам. Не исключено, что он про себя произнес это односложное отрицание.
Если так, то с какой стати? Ребири в недоумении оглядел шатер и убедился, что пребывает там в полном одиночестве. Слуги, которых он послал отогреться и приготовить ему ужин, ещё не вернулись. Видимо, все же это была его собственная мысль. Странно, что она прозвучала как-то… вне его.
Сделав пару резких движений, чтобы согреться, он вернулся к своим размышлениям. Итак, до Зейдабара три сотни миль - возможно, не более тридцати ночных переходов…
"Нет!”
Ребири вздрогнул и в диком испуге закрутил головой.
- Кто здесь? - спросил он, потянувшись к своим кристаллам.
"Брось эту штуковину. Она меня раздражает”.
Рука Ребири замерла, едва не коснувшись доски из черного дерева.
Он, строго говоря, не услышал эти слова. Он их почувствовал всем сердцем. Ощущение, которое он при этом испытывал, было ему знакомо, хотя так ярко оно ранее никогда не проявлялось. К нему обращался дух его Предназначения.
Он медленно отвел руку, выпрямил спину, скрестил ноги, положил ладони на колени и спросил:
- Как прикажешь к тебе обращаться?
"Это не имеет значения. Я - суть того, чем являюсь, и как бы ты ни назвал меня, суть эта не изменится. Обращайся ко мне как пожелаешь”.
- Но у тебя же должно быть имя! Бредущие в нощи говорят, что ты - бог. А разве боги не имеют имен?
"Да, я - бог. Но имя мое не имеет значения. На разных языках оно звучит по-разному”.
- Скажи, чей ты бог? Бог олнамцев?
"Я - твой бог, Ребири Назакри, бог, который ведет тебя по пути отмщения. Разве этого знания тебе недостаточно?”
- Достаточно. - Кто бы с ним ни говорил, главное было сказано. - Почему ты решил заговорить со мной сейчас, после стольких сезонов молчания?
"Я никогда полностью не умолкал, Назакри. Во всяком случае, с того момента, когда твой сын принес тебе весть о Новой Магии”.
- Но ты, О Божество, никогда раньше не общалось со мной при помощи слов.
"Наши узы окрепли. И теперь ты готов меня слышать, а я могу тебе сказать то, что без слов ты бессилен уразуметь”.
- В чем же, бог, состоит моя ошибка?
"Ты слишком торопишься напасть на Зейдабар, Назакри. Ты достигнешь Зейдабара ещё до наступления следующего года, но не этой весной. Ты и те живые, что идут с тобой, не должны пересекать Гребигуату до разгара лета”.
- Но… но почему? Разве это не даст Домдару дополнительного времени на подготовку?
"Домдар готовился к обороне тысячу лет. Чтобы сломить её, следует нанести удар, только когда все будет готово”.
- Не понимаю.
"Ты и не должен понимать”.
- Но как я могу повиноваться, если не понимаю? Как я узнаю, что настало время вступить на мост у Дривабора?..
"Те не будешь переходить реку у Дривабора. Найди другое место”.
- Но другого места нет! Это же единственный мост!
"Мост тебе не потребуется. Средства переправы окажутся в том месте, которое ты изберешь”.
- Лодки? Нам придется строить лодки?
"Средства переправы у тебя появятся, когда наступит срок”.
- В разгар лета?
"Да”.
- Как же я узнаю, что день наступил?
"Так же, как ты узнал о том, что следует отправиться в Фадари Ту, как узнал о том, что следует искать пещеру”.
- Ты мне скажешь? Значит, ты будешь часто общаться со мной? Неужели я должен стать твоим оракулом?
"На оракулов для меня наложен запрет. Возможно, я буду говорить с тобой, а возможно, и нет. Пока я не могу этого предсказать”.
На самом деле Назакри почувствовал облегчение. Ему страшно не хотелось становиться ни жрецом, ни оракулом. Он был более чем удовлетворен тем, что является Военачальником Олнами.
"Да, и ещё кое-что, Ребири Назакри”.
- Слушаю.
"Я не требую, чтобы ты неукоснительно придерживался традиционного образа жизни. Оставаясь в шатре во время приближения зимних ураганов, ты подвергаешь себя смертельной опасности. Находи себе укрытие, когда того требуют обстоятельства. Гибель ради бессмысленных традиций, совершенно не подходящих для этих мест, вовсе не означает воздаяния почестей предкам”.
В этот миг вдруг что-то исчезло. Ребири Назакри смотрел прямо перед собой на янтарные угли умирающего костерка, зажженного в центре черного шатра. Узкая лента дневного света под нижней кромкой шатра сгинула, а на её месте возникла полоса занесенного внутрь и начинающего подтаивать снега.
Бог, дух или иная бывшая здесь только что сущность улетучилась. По крайней мере на время. Ребири не мог объяснить, как он это узнал, но то, что он это знал, не вызывало никакого сомнения.
В его памяти навсегда отложились все услышанные им слова. Он должен ждать, он не смеет пересекать реку до верхушки лета… Когда настанет час, ему об этом сообщат. Реку следует переходить не по мосту в Дриваборе, а форсировать в другом месте.
