— Да, босс.
— Мне передают факс. Узнай, пожалуйста, откуда.
Она подходит к факсу, нажимает какие-то клавиши и ждет пару секунд.
Машина мелодично чирикает.
Факс передается из медицинского центра, от Роберта Николсона. Узнать источник самой информации?
Из машины выползает вторая страница, потом третья. Появляются данные отправителя. Диди стоит молча, ожидая моего ответа.
— Нет, не надо. Спасибо.
Я беру обе страницы, кладу их на середину своего стола и молча гляжу на них.
Факс сигналит снова, и из него ползет листок. Заголовок, кажется, тот же. Быть может, запрос Диди приняли за требование повторить передачу.
Первый листок падает на лоток. За ним следуют данные отправителя. Один титульный лист — и все? Я подхожу к факсу. Странно — бланк с данными отправителя чист. Я беру листок, смотрю на него и роняю с криком.
Диди вбегает, смотрит на листок, лежащий на полу. На нем значится:
Дженни Шесть Альфа История болезни
Лечащий врач — доктор Роберт Николсон.
И чуть пониже большими буквами:
ХОЧЕШЬ ЖИТЬ ВЕЧНО?
Диди проверяет, но не может выяснить, откуда взялась передача.
Звонит телефон. Мы с Диди обе смотрим на него. Огонек мигает на первой линии. У меня снова начинает стучать в висках. Я беру трубку. Видеокартинка прорывается с сильным разрядом, как будто на том конце линии высокое напряжение. Фигура в кадре стоит ко мне спиной, словно намеренно загораживая камеру. Это может быть и ван Меер, и кто угодно. Голос шепчет:
— Мисс Шестал. — Да.
Он называет мне адрес.
— Встретимся там через час.
— Зачем?
Сначала молчание, затем:
— Приходите, если хотите получить ответ. — Он поворачивается к камере, и картинка гаснет.
16
У него имелось от силы несколько минут. Это была его последняя стратегическая цель. Последний раз — и можно будет завязать с этим малоприятным занятием.
Вся загвоздка заключалась в системе безопасности. Он изучал ее несколько месяцев, готовился, взвешивал разные варианты и отбрасывал их один за другим, поскольку все так или иначе его компрометировали.
Проблемы были следующие:
1. Крыша была слишком опасной. Сплошные датчики давления — попробуй проберись, хотя бы и со смежного дома. Нужна была бомба, чтобы попасть в отопительно-вентиляционную будку и оттуда вниз. Он оставил бы за собой слишком много следов.
2. Вестибюль тоже слишком хорошо охранялся. Камеры, наружные мониторы. Привратники, люди и искины, прибытие полиции гарантировано в считанные минуты. Выбрав этот путь, с тем же успехом послать открытку.
Без магии было не обойтись. Он нашел в доме женщину, которую мог выносить настолько, чтобы изредка спать с ней. Добыл новое удостоверение специально для нее, раскошелился, прибегнул к легкому внушению. Подогнал свой визит так, чтобы обеспечить себе алиби. В назначенный день вошел в здание, низко надвинув шляпу и пряча лицо от камер — за добрых два часа до намеченного действа.
Позанимался обычным сексом. Быстро ушел. Поднялся к квартире ван Мееров и притаился на полутемной лестнице. Было несложно, поскольку система безопасности по периметру дома считалась супернадежной, и на лестницах детекторы отсутствовали. Его партнерша, полагая, что он давно ушел, никогда бы не связала его с совершенным преступлением.
Он знал, что мужа миссис ван Меер дома нет. Сквозь дверь он нащупал сознание прислуги, внушил ей, что нужно выйти по какому-то мнимому поручению, велел оставить парадную дверь открытой. Вошел, застал Жаклин ван Меер врасплох, загнал ее на кухню. Во время работы он насвистывал. Швырнул ее на пол во встроенном холодильнике, тихо напевал что-то, вторгся в ее мозг — он напевал мелодию, которую Дженни должна узнать, вспомнив что-то давно забытое…
…направил смертельный импульс так, чтобы она поймала это ощущение, коснувшись тела Жаклин ван Меер, — он пытался это сделать с самого начала.
Ах да — еще послание. Он прошептал его на ухо Жаклин с любовью к Дженни. Выходя, он, правда, несколько засветился — он надеялся, что авось сойдет.
17
Таинственный звонок привел меня к престарелому складскому зданию тех еще времен, когда убийцы подкарауливали президентские кортежи с оптическими винтовками, а люди были еще настолько невинны, что верили в понятие «национальная трагедия». Почтенному возрасту соответствовала аура ветхости и заброшенности. Ограда местами обрушилась, а единственная опознавательная надпись облупилась и едва поддавалась прочтению:
ДЕЛТЕК ИНДАСТРИЗ
Одно это название должно было подсказать мне, что дело нечисто, — но не подсказало.
Электрокар я оставила на улице, хорошенько его заперев — место было пустынное. Мои каблуки стучат, пока я шагаю по зданию. Каждый шаг отдается болью в висках. Покидая офис, я вспомнила о сито гене — но таблетки остались у меня в квартире. Я, правда, могла бы взять ту, что предложил Деррик…
Войдя внутрь, я понимаю, что это действующее предприятие. Возможно, облезлый фасад — просто маскировка. Интересно, почему мистер Икс пожелал со мной встретиться именно здесь, загадочно молвив: «Приходите, если хотите получить ответ».
Склад освещен прожекторами, хотя над головой видны дорогие натриевые светильники. Ну хорошо, я здесь, а где же ты? Я расслабляюсь и обшариваю огромное помещение на предмет чужого сознания. Мне странно так напрягать свои способности — обычно я, напротив, отгораживаюсь от надоедливого шума.
<все, крошка, теперь ты моя>
Заводится мотор — одна из последних моделей внутреннего сгорания, чрезвычайно громкий и зловонный даже здесь, в обширном складском помещении. Слышится визг шин, и потолочные светильники справа от меня зажигаются. Автомобиль, черно-синий или черный, вылетает из укрытия, раскидывая ящики на пути. Он мчится прямо на меня.
Похоже, тут не остается места для моральной дилеммы. Если попытаешься меня задавить — тебе тоже каюк. Скорость этой колымаги впечатляет — маленькие электрокары просто не обладают таким вращающим моментом, чтобы заставить такую массу стали двигаться столь быстро на столь короткой дистанции.
Остальные нервы побоку — целиться в такую мишень не представляет труда. Мой пистолет наготове. Цель, взятая на мушку, кажется размытым пятном. Выстрел, отдача! Выстрел, отдача! Выстрел, отдача!
Никакого эффекта — хотя мои пули с разбросом в пару дюймов должны были разнести водителю голову, даже если она у него маленькая и остроконечная.
В самый последний момент я отскакиваю в сторону, и мотоснаряд проносится мимо. Звук, издаваемый им, отнюдь не облегчает мою головную боль. Он разворачивается на двух колесах — резина оставляет черные следы на бетоне. Я использую этот маневр, чтобы вогнать в машину еще несколько пуль — но они отскакивают от бронированного корпуса.
