— Привет, — бросил Виктор, пытаясь пройти мимо.
Один из громил заступил ему дорогу и положил громадную руку ему на плечо.
— Добрый день, сэр. Хороший день. Могу я видеть ваш пропуск?
— Конечно, — сказал Виктор, роясь в кармане.
Он показал пропуск, не вынимая его из бумажника, сквозь прозрачный, но потертый пластик. Если гориллы достанут его и увидят, что это фотокопия, все пойдет прахом.
— Я не видел вас прежде, сэр, — сказал с подозрением второй охранник.
— Естественно, — ответил Виктор. — Вы же по моей карточке видите, что я принадлежу к ветви спирали Берика-на-Туиде.
Первый передал бумажник своему товарищу.
— У нас ведь уже бывали проблемы с чужаками, не правда ли, мистер Европа?
Второй хрюкнул и вернул бумажник Виктору.
— Имя? — спросил первый, вынимая папку.
— Меня может не оказаться в списке, — медленно проговорил Виктор. — Я опоздал. Я звонил доктору Мюллеру вчера вечером.
— Не знаю никакого доктора Мюллера, — сказал первый, втягивая воздух сквозь зубы и сверля Виктора сузившимися глазами, — но если вы рандевист, то для вас не составит проблемы назвать планету с самой высокой плотностью.
Виктор посмотрел на одного, на другого и рассмеялся:
— Конечно нет.
Он сделал шаг вперед, но гориллы перестали улыбаться. Один из них протянул лапищу поперек дороги:
— Ну?
— Это же нелепо! — возмутился Виктор. — Я тридцать лет рандевист, и со мной еще никогда так не обходились!
— Мы не любим чужих, — снова сказал первый. — Они нас обзывают нехорошими словами. А вы знаете, как мы поступаем с фальшивыми членами общества? А теперь еще раз: у какой планеты самая высокая плотность?
Виктор смотрел на них, а они злобно смотрели на него.
— У Земли. Самая низкая у Плутона. Хватит?
Охранники переглянулись, но не успокоились.
— Детсадовский вопрос, мистер. Сколько времени длится уикенд на Сатурне?
В двух милях от заставы мы с Безотказэном, сидя в безотказэновской машине, лихорадочно выискивали ответы и подсказывали их Виктору через ушной микрофон. Машина была набита астрономическими книгами, но мы могли лишь надеяться на то, что вопросы не будут слишком туманными.
— Двадцать часов, — с облегчением выпалил Безотказэн.
— Около двадцати часов, — повторил Виктор для громил.
— Орбитальная скорость Меркурия?
— В афелии или перигелии?
— Не прикидывайся самым умным, парень. Средняя.
— Дайте подумать… Складываем обе… О господи, неужели это окольцованный зяблик?
Громилы даже не обернулись.
— Ну?
— М-м, сто шесть тысяч миль в час.
— Спутники Урана?
— Урана? — переспросил Виктор, стараясь потянуть время. — А вам не кажется забавным, что у них поменялось произношение?
— Спутники, сэр!
— Конечно. Оберон, Титания, Умб…
— Стоп! Настоящий рандевист начал бы с самой близкой!
Виктор вздохнул, и Безотказэн начал диктовать в обратном порядке:
— Корделия, Офелия, Бьянка, Крессида, Дездемона, Джульетта, Порция, Розалинда, Белинда, Пэк, Миранда, Ариэль, Умбриэль, Титания и Оберон.
Громилы посмотрели на Виктора, кивнули и расступились, сразу став подчеркнуто вежливыми.
— Спасибо, сэр. Извините, но, думаю, вы прекрасно знаете, как много народу лезет не в свое дело. Я уверен, что вы нас понимаете.
— Конечно, и хвалю вашу бдительность, джентльмены. Всего хорошего.
Виктор пошел было дальше, но его снова остановили.
— Вы ничего не забыли, сэр?
Виктор обернулся. Я перепугалась, что они спрашивают о каком-нибудь пароле и, если так, дело швах. Виктор предоставил инициативу охранникам.
— В машине забыли, сэр? — спросил первый после короткого молчания. — Вот, возьмите мою.
Охранник сунул руку в карман куртки и вытащил — не пистолет, как заподозрил сначала Виктор, а бейсбольную перчатку кэтчера. Улыбнулся и протянул ее гостю.
— Думаю, мне она сегодня не пригодится.
Виктор хлопнул себя по лбу:
— Голова — как дырявая кошелка. Наверное, дома забыл. Представляете, приехать на Рандеву с Землей и забыть перчатку!
Все вежливо рассмеялись, затем первый охранник сказал:
— Удачи, сэр. Рандеву начнется в четырнадцать тридцать две.
Аналогиа поблагодарил обоих и торопливо прыгнул в дожидавшийся его «лендровер» — пока не передумали. Затем раздраженно посмотрел на перчатку. Чем они тут занимаются, прости господи?
«Лендровер» высадил его у восточного входа в крепость на холме. Внутри толкалось около пятидесяти человек, все в стальных касках. В центре форта стояла большая палатка, ощетинившаяся антеннами и спутниковыми тарелками. Выше по склону располагался радар, его сканер медленно поворачивался. Виктор ожидал увидеть телескоп или что-то вроде этого, но, похоже, ничего подобного здесь не водилось.
— Имя?
Виктор обернулся и увидел низенького человечка с пронзительным взглядом. В руках у него была папка, на голове — стальная каска, и, похоже, он вовсю пользовался своей ограниченной властью.
Виктор попытался блефовать.
— Вот я, — показал он на имя внизу списка.
— Мистер Смотринаобороте?
— Выше, — торопливо поправил Виктор.
— Мистер Торопыга?
— О, ну нет. Церера. Огастес Церера.
Коротышка тщательно просмотрел список, ведя по строчкам стальной шариковой ручкой.
— Такого имени здесь нет, — медленно проговорил он, с подозрением глядя на Виктора.
— Я из Берика-на-Туиде, — объяснил Виктор. — Я опоздал. Вряд ли меня успели вписать. Доктор Мюллер сказал, что я могу явиться, когда пожелаю.
Коротышка подпрыгнул.
— Мюллер? Здесь нет никаких Мюллеров! Мы должны называть его доктор Кассиопея. — Он подмигнул и широко улыбнулся. — Отлично. Теперь, — добавил он, сверившись со списком и оглядываясь по сторонам, — давайте-ка усилим периметр. Там маловато народу. Можете занять позицию бэ-три. Перчатка у вас есть? Хорошо. А каска? Ладно, не берите в голову. Возьмите мою, я себе другую достану, со склада. Рандеву начнется в четырнадцать тридцать две.
Виктор взял каску и пошел на указанное место.
— Слышала, Четверг? — прошептал он. — Доктор Кассиопея.
— Слышала, — ответила я. — Посмотрим, что можно из этого вытрясти.
