— Следует. Заруби это себе на носу и сделай для меня первоначальный отчет как можно скорее. Усек?
Бриггс кивнул на молодую женщину, которая терпеливо ждала их.
— Джек, познакомься с мисс Чет… то есть сержантом Мэри Джонс.
— Привет, — сказал Джек.
— Рада познакомиться, сэр, — откликнулась женщина.
— Взаимно. С кем вы работаете?
— Ноне… то есть Джонс ваш новый сержант, — сказал Бриггс, почему-то начиная потеть. — Переведена с первоклассной характеристикой из Суиндона.
— Бэйсингстока, — поправила Мэри.
— Прошу прощения. Из Бэйсингстока.
— Я ничего не имею против сержанта Джонс, сэр, но я надеялся на Мяснейка, Глупера или…
— Невозможно, Джек, — отрезал Бриггс. — Ладно, я пошел. Оставляю вас с мисс…
— Джонс.
— Да, Джонс. Значит, познакомились. Помни, мне этот отчет нужен как можно быстрее. Усек?
Джек вполне усек, и Бриггс удалился.
Шпротт поежился от холода и снова взглянул на молоденькую напарницу.
— Значит, Мэри Джонс?
— Да, сэр.
— И что вам удалось обнаружить?
Она полезла в карман за блокнотом, не нашла его и потому начала загибать пальцы.
— Имя убитого — Сонни де Фаблио.
Воцарилось молчание. Джек ничего не говорил, и Джонс, немного испугавшись, продолжала так, словно он ответил ей:
— Время смерти? Пока сказать не могу. Вероятно, три пополуночи, плюс-минус час. Узнаем больше, когда нам передадут тело. Пистолет? Узнаем когда…
— Джек, с вами все в порядке?
Он устало сел и уставился в землю, подперев голову руками.
Я огляделась по сторонам, но доктор Сингх, ее ассистенты и безымянные офицеры деловито играли свои роли, явно не желая вмешиваться. А может, просто стеснялись.
— Не могу больше, — прошептал Джек.
— Сэр, — не отступала я, пытаясь внести немного отсебятины, — хотите осмотреть труп или мы можем его забрать?
— А смысл? — всхлипнул откровенно павший духом главный герой. — Нас никто не читает, чего ради стараться?
Я положила руку ему на плечо.
— Я пытался сделать роман интереснее, — продолжал он срывающимся голосом, — но все напрасно! Жена не хочет со мной разговаривать, меня, того и гляди, уволят, наркотики просто наводняют Рединг, и если я не сделаю повествование хотя бы относительно читабельным, его уничтожат. Останется от нас только дырка на книжной полке да память в голове автора о том, что могло бы получиться!
— Супруга бросила вас только потому, что у всех детективов-одиночек проблемы в личной жизни, — объяснила я. — Уверена, на самом деле она вас любит.
— Нет-нет, не любит! — снова всхлипнул он. — Все пропало. Разве вы не видите? Детективы обычно ездят в необычных машинах, а у меня был замечательный «дилейдж-тальбот суперспорт» двадцать седьмого года. Но эту идею украли и заменили на чудовищный «остин-аллегро». Если удалить хоть какие-то сцены, мы точно пропали.
Он поднял глаза и посмотрел на меня.
— Как вас зовут?
— Четверг Нонетот.
Он внезапно оживился.
— Четверг Нонетот? Потусторонний агент беллетриции, ученица мисс Хэвишем Четверг Нонетот?
Я кивнула. В Кладезе новости расходятся быстро.
Его глаза возбужденно засверкали.
— Я читал о вас в «Слове». Скажите, а вы не могли бы как-нибудь выяснить, когда Книжная инспекция собирается прочесть нашу книгу? Я нашел семь трехмерных генератов-добровольцев класса В2, готовых в нужный момент вступить и придать книге немного остроты, хотя бы на пару часов. С их помощью мы сумели бы продержаться, но для этого надо знать когда.
— Мне очень жаль, мистер Шпротт, — вздохнула я. — Я тут новичок. Что такое Совет жанров?
— Они следят за исполнением литзаконности, — ответил он. — В основном драматических конвенций. В Совете заседает по представителю от каждого жанра, и именно они определяют рамки правильности повествования, и именно они — посредством Книжной инспекции — решают, сохранить неопубликованную книгу или уничтожить.
— О, — откликнулась я, осознав, что Книгомирье руководствуется почти таким же огромным количеством законов и правил, как и мой собственный мир, — тогда я не смогу вам помочь.
— А Главное текстораспределительное управление? Там у вас никого нет?
Я только слышала о ГТУ: они проводят мониторинг книг Великой библиотеки и сваливают все текстуальные проблемы на беллетрицию, которая является всего лишь полицейским управлением. Больше я ничего не знала и снова покачала головой.
— Черт, — ругнулся он, уставившись обратно в землю. — Я обращался в Совет насчет кросс-жанровой переработки, но с тем же успехом можно взывать к самой Великой Шишке.
— А почему бы вам не переделать книгу изнутри? — спросила я.
— Без разрешения?! — выдохнул он, потрясенный моим предложением. — Это же бунт! Я хочу привлечь внимание Совета, но не таким же способом! Главы не пройдет, как нас уничтожат!
— Но коль скоро инспекция до вас еще не добралась, — медленно проговорила я, — то как они смогут узнать о произведенных изменениях?
Он некоторое время обдумывал мои слова.
— Легче сказать, чем сделать. Если я примусь мухлевать с повествованием, оно сложится, как карточный домик!
— Так начните с малого, — предложила я. — Изменитесь в первую очередь сами. Если это сработает, начнете помаленьку и сюжет перекраивать.
— Д-да-а, — протянул Джек. — И что вы предлагаете?
— Бросить пить.
— Откуда вы знаете о моих алкогольных проблемах?
— Да все детективы-одиночки с проблемами в личной жизни закладывают за воротник, — ответила я. — Распроститесь с выпивкой и поезжайте домой к жене.
— Но меня не так написали, — недоверчиво ответил Джек. — Я просто не могу так поступить… это же выбивается из рамок типажа… читатели…
— Джек, нет у вас читателей! И если вы хотя бы не попытаетесь сделать, как я вам предлагаю, их и не будет никогда. И никакого Джека Шпротта тоже. Но если все пойдет хорошо, то у вас, возможно, даже появится… продолжение.
— Продолжение? — повторил Джек с мечтательным выражением в глазах. — Вы хотите сказать, целая серия книг о Джеке Шпротте?
— Кто знает, — подлила я масла в огонь. — Вдруг однажды даже подарочное издание «Приключений Джека Шпротта» выйдет…
Глаза его засверкали. Он встал.
