– Эй, вы что, сигнала тревоги не слышали?
Тим обернулся и увидел Марка в сопровождении двух офицеров, одетых в униформу летного состава.
– Мы в жилой модуль, – сообщил Тим. – Успеем.
– Экий вы быстрый, господин комиссар, – с явной иронией ответил Марк. – Вы не понимаете, что я за вашу жизнь отвечаю, пока не вернулся господин полномочный представитель? Давайте со мной. Оба.
В первую секунду Картер хотел воспротивиться. Но Марина сжала его руку, словно подавая знак не вступать в конфликт. Тим уже задумался, а есть ли у него хоть одна причина доверять самой женщине, не пудрит ли она ему мозг по заданию Рика Соло? Может, это вообще все спектакль? Включая странный вопрос на въезде и другие странности, весь смысл которых состоял в отвлечении внимания проверяющего от чего-то действительно важного.
На миг у Картера голова пошла кругом. Он понял, что достоверной информации у него ноль, что ничему из увиденного пока нельзя верить настолько, чтобы включить это в цепь логических заключений. А депешу придется отправлять в формате «что видел, о том пою», в надежде, что Грувер сам разберется. Но это потеря лица. Даже для стажера, которым являлся Тим.
Как бы там ни было, Марк, несмотря на шутливый тон, настроен был вполне решительно. А устраивать драку с ним и двумя летчиками посреди базы было не очень умно. Это означало как минимум раскрытие истинной роли Тима, того, что он не является проверяющим от Корпорации. А в худшем случае стычка могла иметь и более пагубные последствия. Выиграть же таким образом нельзя было вообще ничего.
Картер пожал плечами и послушно поплелся вслед за Марком и пилотами. Марина семенила рядом, продолжая держаться за руку.
– Я понимаю, господин комиссар, что у вас полномочия, – на ходу говорил Марк. – Но у меня тоже есть некоторые, особенно когда тревога объявлена. Так что придется вам остаться в ангаре под присмотром моих людей, пока все не кончится.
– Ладно, – с усмешкой согласился Тим. – Как раз будет время этих ваших людей допросить.
– А надо оно вам? – чуть напрягся Марк. – У всех работы невпроворот, а вы со своими допросами. До завтра не подождете? Вернется господин полномочный представитель, с него и начнете.
– Да я уж сам разберусь, с кого начать, – с нажимом ответил Картер.
Он посмотрел на Марину и поймал ее взгляд, адресованный Марку. Она, не имея возможности произнести нужные слова, таким безмолвным способом просила у командира спасателей помощи и поддержки. Вот только в чем?
– Ох, не хочется мне вас одного оставлять, – признался Марк, отвернувшись от Марины. – Наломаете вы тут дров. Тревога, люди заняты, а вы их уже вознамерились дергать попусту. Не хотите прокатиться, кстати?
Марина снова стиснула пальцы Тима, подавая знак. Только смысл этого знака остался загадкой. Удержать она его хотела от согласия или, наоборот, подтолкнуть к нему. Разбираться было некогда.
– И на чем кататься? – заинтересовался Картер.
– На дирижабле! – подмигнул Марк.
– Интересно…
– Ну, так милости просим, господин комиссар!
– Я бы тоже не прочь, – призналась Марина. – Хоть развеюсь. А то вернется господин полномочный представитель и снова нагрузит работой так, что не вздохнуть будет, не выдохнуть.
– Да пожалуйста! – весело ответил спасатель. – А полог-то уже сняли. Давайте ножками, ножками! Не ровен час, кто-нибудь из летунов спустится за легкой добычей.
Добрались до ангаров. Их было пять, и оказались они куда больше, чем Тим себе представлял. Ему много на чем приходилось летать, но вот на «статиках» ни разу. Каждый ангар был метров сто в длину и метров двадцать пять в ширину, при высоте явно более пятнадцати метров.
– Приехали, – сообщил Марк. – Давайте под крышу, а я организую вам легкие скафандры, без них в воздух подниматься нельзя.
Ангар имел двое ворот. Одни огромные – для вывода самого дирижабля, другие – для прохода людей и проезда обслуживающей техники. Через них все пятеро пробрались в ангар. Марк с пилотами тут же затерялся среди решетчатых ферм, а Тим с Мариной остались стоять в стороне, чтобы никому не мешать. Потому что работа кипела вовсю, как и положено по тревожному расписанию.
– А зачем дирижабли при метеоритной угрозе? – поинтересовался Картер.
– Как зачем? – искренне удивилась Марина. – Летунов отгонять. А то стоит полог открыть, они опускаются и мешают пуску ракет. Еще не хватало, чтобы по вине этих тварей нам термоядерная боеголовка на голову рухнула.
Этого действительно не хотелось. Тим умолк и начал наблюдать, как медленно раскрываются створки ангара, а низкие оранжевые тягачи выстраиваются у порогов в ряды, готовясь вытащить наружу огромную тушу небесного кита – дирижабля.
Картер слышал, что летательные аппараты легче воздуха, на жаргоне именуемые «статиками», активно использовали при освоении некоторых диких планет, и принцип их действия был ему вполне понятен. Как и преимущества перед реактивными крылатыми машинами тяжелее воздуха. Реактивные самолеты использовали там, где важны скорость и маневренность, но если требовалась практически неограниченная грузоподъемность и очень большая дальность автономного хода при минимальных затратах энергии, то дирижабли были незаменимы. В военных целях они не применялись, на отсталой планете, откуда Картер был родом, тем более, так что ему негде их было увидеть.
Он предполагал, разумеется, что аппараты, имеющие рабочую длину до двухсот метров, должны выглядеть грандиозно, но сколько бы знаний об этом ни было, первое знакомство с дирижаблями воочию способно поразить кого угодно.
Едва створки ангара полностью распахнулись, тягачи потянули за буксировочные фалы. Дирижабль начал медленно выходить под открытое небо. Он ничего не весил, но его инерционная масса, судя по всему, была просто огромной. Это видно было по фалам, натянутым чуть не до треска, и слышно по вою моторов напрягшихся тягачей.
Дирижабль был спроектирован по жесткой схеме, с полноценной оболочкой, глянцевой, словно панцирь невиданного насекомого. Солнце играло бликами на белоснежных пластинах его тончайшего, легкого, но прочного корпуса, созданного из молекулярных стереометрических композитов. Обычно спасатели предпочитали машины, окрашенные в яркие броские цвета, такие как красный, оранжевый или желтый. Но на Асуре, ввиду окраски растительности и колористики атмосферы, самым броским цветом был белый. Так что средства спасения здесь использовались вообще без окраски, за исключением алых зигзагов эмблемы и «крылышек» спасательной службы на борту.
Несмотря на колоссальные габариты, дирижабль продолжал увеличиваться. Он не только раздувался по мере выдвижения из ангара, но и раскладывался в длину. Каждое из полуколец его несущей оболочки было задвинуто одно под другое, а под действием растущего в газовых отсеках давления пластины расправлялись, все более удлиняя корпус.
Мощные бортовые компьютеры воздушного корабля контролировали объем и наполнение каждого из отсеков настолько точно, что дирижабль висел всего в десятке сантиметров над грунтом, не поднимаясь выше и не опускаясь до возникновения нежелательного трения. При этом балласт ему не был нужен, все управление по вертикали происходило за счет физического расширения или сжатия соответствующих полостей.
