– Давно не виделись, стрелок, – ровным, бесцветным голосом произнес силуэт.
– Я тоже рад тебя видеть, Японец, – отозвался Снайпер.
* * *
Сколько стоит человеческая жизнь?
Маркитант, торгующий рабами, назовет точную цену своему товару, но на вопрос, почем бы он отдал свою собственную, лишь недоуменно пожмет плечами и отвернется от странного покупателя. Для него, торгующего чужими жизнями, собственная бесценна – впрочем, как и для большинства живущих на этой земле.
Для большинства.
Но не для всех…
Человек, сжимающий в руках пулемет с единственной лентой, точно знал цену своей жизни. Он сам ее обозначил только что и на полном серьезе был готов расплатиться сполна. За его спиной небольшой отряд уходил в развалины, и ценой жизни пулеметчика были минуты, мгновения, мельчайшие крупицы времени в невидимых песочных часах, падающие вниз с каждым ударом его сердца. Вопрос был только один: сколько этих крупиц даст ему судьба в обмен на самое дорогое, что есть у каждого человека?
Данила усмехнулся. Там, в Мертвой Зоне, когда дружинник насмерть торговался с купцом из Зоны трех заводов, он дал себе зарок больше никогда не связываться с куплей-продажей. Мечом махать да стрелять намного проще, чем выгадывать лишнюю монету, строя в уме нескончаемые колонки цифр.
Но судьба – коварная интриганка. Не прошло и недели, как ему вновь приходится заключать сделку – пожалуй, самую крупную в его жизни. Впрочем, впервой ли? Не раз приходилось дружиннику играть со смертью в опасные игры, где ставкой была его собственная жизнь. Впрочем, нет. Разница очевидна. То игры, в которые можно как проиграть, так и выиграть. А это – сделка, в которой смерть по-любому заберет свое.
– Ладно, костлявая, поторгуемся, – прошептал Данила, крепче вдавливая в плечо приклад пулемета.
В проломе уже показались первые темные фигуры, но дружинник не стрелял. Слишком мало было патронов, поэтому бить надо было наверняка, подпустив врагов как можно ближе.
А враги торопились, уверенные, что погоня не будет слишком долгой. И опасности они не чуяли. Фыф научил дружинника, как блокировать ментальный радар псиоников, и сейчас Данила изо всех сил напрягал воображение, представляя себя обломком бетона, грязным и незаметным на общем фоне бруствера.
Впрочем, и визуально ему маскироваться особой нужды не было. Серая пыль успела въесться в кожу, осесть на кольчуге. Она была везде – на зубах, под ногтями, в воздухе. Она надежно скрывала Данилу от глаз врагов… до тех пор, пока дружинник не нажал на спуск.
Двоих самых шустрых собакоголовых просто швырнуло на «Рекса», переваливающегося следом: выпущенные почти в упор пули калибра 7,62 – страшная сила. Впрочем, робота это не остановило. Он просто отшвырнул трупы с дороги и бросился вперед, намереваясь массой задавить пулеметчика.
В другое время Данила, может быть, и совершил бы хитрый кульбит, уходя с линии атаки. Но сейчас он держался из последних сил. Острая кровопотеря давала о себе знать, с каждой секундой отнимая последние силы. Кольчуга давила на плечи, пулемет в руках казался вдвое тяжелее «Корда». Еще немного, и тело совсем перестанет слушаться. Поэтому оставалось только одно. Рухнуть вниз, пропуская над собой грузную тушу боевого робота…
Челюсти «Рекса» клацнули вхолостую. Био резко затормозил задними лапами, но все же проехался по инерции вперед, мощной грудью кроша бетонную плиту и вертя башкой во все стороны. Робот пытался понять, куда это вдруг делась довольно крупная добыча? Только что была тут, и вдруг раз – и нет ее?..
Широкая туша биоробота заслонила тусклое солнце. Но Данила успел рассмотреть, что пластинчатая броня на брюхе «Рекса» не в пример тоньше той, что покрывала голову, шею и грудь монстра. Туда и всадил дружинник длинную очередь, задрав вертикально ствол пулемета.
Внутри био что-то затрещало, заискрило. Механический ящер попытался отпрыгнуть в сторону, но получилось у него это довольно неуклюже. Впрочем, тут же стало понятно почему. Новый сноп искр вырвался из брюха монстра. Следом почти сразу отвалился целый бронепласт и повис, словно большой кусок полуоторванной кожи. Далее рухнули вниз какие-то кабели, в которых био запутался лапами, словно раненый зверь в собственных кишках, и рухнул на землю, ревя, суча конечностями и выдирая из себя механические внутренности.
Увидев такое дело, лавина нападающих невольно подалась назад. Мутанты тут же залегли, роботы принялись нерешительно переминаться с ноги на ногу, выискивая, откуда вдруг ни с того ни с сего появилась опасность.
– Неплохо, – усмехнулся про себя Данила и попытался подняться. К удивлению дружинника, у него получилось. «Интересно, смогу ли я подняться еще раз»? – пронеслось в его голове. И тут же пулеметчик отогнал от себя предательские мысли. «Сможешь, дружинник, сможешь. Пока ты стоишь на ногах, пока словно живой бьется в твоих руках пулемет, ты всё сможешь…»
Он больше не скрывался за полуразрушенным бруствером. Внезапно Данила ощутил неожиданный прилив энергии, словно московская выжженная земля только что поделилась с ним неведомой силой. Дружинник встал в полный рост, улыбнулся своим врагам и принялся косить в упор, не разбирая, кто перед ним – мутанты или практически неуязвимые боевые роботы. Он щедрой рукой рассыпал перед собой огонь и горячий свинец, уже не заботясь, попал или не попал. Сейчас это было уже неважно. После минутного замешательства враг, осознавший, что перед ними всего-навсего один-единственный человек, пер сплошной стеной. Вот она, минута истины! Последняя минута, в течение которой очень остро осознаешь, что ничто в мире не важно, кроме тех, кого ты защищаешь в эти последние мгновения, за кого так легко отдаешь самое дорогое, что у тебя есть…
Пулемет выстрелил в последний раз – и замолчал. Плевать…
Данила перевернул свое оружие, схватился за горячий ствол и ринулся на врагов, занося «Печенег» над головой на манер дубины.
Вот они, ненавистные морды, спрятавшиеся за бронированными стеклами тактических шлемов! Достать бы напоследок хоть одного, обрушить на башку полпуда стали – а там пусть убивают, не жалко, и так уже предостаточно вражьей силы отправил сегодня в Край Вечной Войны. Хорошее сопровождение будет у него в последнем пути…
«Но почему они не стреляют?» – ворохнулась в голове дружинника удивленная мысль. Более того – собакоголовый, чью башку Данила наметил себе целью, даже не пошевелился для того, чтобы уйти от удара. Даже наоборот, вроде как морду наклонил, словно дисциплинированный преступник, приговоренный к казни.
Остановить удар Данила уже не мог, хоть и почуял неладное. Страшный удар обрушился на голову собакоголового, смяв бронированный шлем и вбив череп глубоко в плечи. Мутант без звука рухнул на колени уже мертвым… а за его спиной, прямо над смятым шлемом, Данила увидел дульный срез чего-то крупнокалиберного, нацеленного прямо в него.
«Ну вот и все», – промелькнула мысль…
Из ствола ружья, которое держал в лапах громадный собакоголовый, вырвался сноп пламени. Дружинник почувствовал сильный удар в грудь. Тренькнули, разрываясь, звенья кольчуги. Данила пошатнулся и, не устояв на ногах, упал на одно колено.
