Затрещала ограда. Почувствовав угрозу, бык заметался. Услыхав его жалобное мычание, Томас бросился вперед к чудовищу и, схватив его за короткий хвост, попытался оттащить в сторону. Но пальцы скользили по зеркально гладкой поверхности. Тогда он навалился на него сверху и, обхватив толстое туловище руками, сцепил пальцы в замок. Покраснев от напряжения и жутко скривив лицо, Томас оторвал чудовище от земли. Короткие лапы, как заведенные, продолжали молотить воздух. Томас еще сильнее сдавил выгнувшееся под руками зеленое тело. Его толстые, короткие ноги елозили в навозной жиже, растекшейся вокруг свинарника.
Вилли, как загипнотизированный, смотрел на отливающие лиловым шестигранники и извивающийся тонкий язык. Вдруг существо, потеряв опору и осознав тщетность борьбы, затихло, растопырив перепончатые лапы с тремя когтистыми пальцами на каждой. Затем цвет его кожи начал изменяться. Быстро проскочив светло-желтый и розовый цвета, гладкая змеиная кожа вдруг вспыхнула цветом сочного апельсина.
— А-а!.. Дьявол! — вскрикнул Томас, судорожно разжимая руки. — Оно жжется!
Грузная туша рухнула, обдав его грязными брызгами и подняв тучу мух. Тут же под ней зашипела вода, окутав существо облаком серого пара.
Томас с удивлением смотрел на свои покрасневшие ладони. Но, пока его любимцу угрожала опасность, отступать он и не думал. Вцепившись в толстую жердину ограды, он выдернул ее, готовый к продолжению схватки.
Но чудовище уже потеряло к нему интерес. Выбросив вперед тонкий язык, оно зашипело и, загребая лапами липкую грязь, поползло в сторону сбившихся в кучу свиней. Ограда треснула, и усыпанная лиловыми шестигранниками голова протиснулась в щель, втаскивая вслед неуклюжее тело.
Сбивая друг друга с ног, поросята с визгом бросились врассыпную.
Застывшее на несколько секунд чудовище дернулось и с непредставимой для его массы проворностью бросилось наперерез стаду. Одним броском преодолев несколько разделяющих их метров, оно впилось когтистой лапой в черную, заросшую густой щетиной спину самой крупной свиньи и сбило ее с ног.
Застыл и Томас, так и не успев пустить в ход свою жердину.
Вилли содрогнулся. Он ожидал увидеть что угодно — огромные зубы, разрывающие свою жертву, фонтаны крови из ран. Но зеленое существо неожиданно будто вывернулось наизнанку. Раскрыв неестественно широко беззубую пасть, оно обдало свинью от загривка до розового брюха мутной слизью.
Истошный визг жертвы подстегнул наблюдавших за расправой поросят. Сорвав с петель раскрытую дверь, они бросились внутрь свинарника, ища спасения за хлипкими стенами. Но очень быстро визг начал стихать. Брыкавшиеся в неравной борьбе копыта задергались в конвульсиях. Затем, слабо хрюкнув, свинья затихла.
— О, господи, — прошептал Вилли, закрывая ладонью глаза Кармен.
От того, что он увидел дальше, к горлу у него подкатил приступ тошноты. Туша свиньи на глазах превращалась в кровавый студень. Торчавшие прежде черные уши обвисли бесформенными тряпками и, будто раскисшие, стекали по обезображенной голове. Чудовище припало раскрытой пастью к свиному загривку и с хлюпающим чавканьем всасывало плоть.
Томас перекрестился, шепча голландские молитвы.
Очнувшись, Вилли дернул за руку Кармен и, не разбирая дороги, потянул ее напролом, через кусты.
— Бежим, — осипшим голосом выдохнул он.
Потрясенная Кармен не сопротивлялась.
Когда они наконец остановились, руки у Вилли дрожали крупной дрожью, выкатившиеся от страха глаза блуждали по обступившим вокруг веткам. Тяжело дыша, он пытался отцепиться от впившихся в китель колючек.
— Что это было? — спросила бледная Кармен.
— Я думал, ты мне скажешь, что за твари обитают на вашем острове!
— Вилли, я не знаю, что это, — растерянно ответила девушка.
— Кармен, этот монстр вылез из ваших джунглей! И это ваших свиней он жрет… Ты еще скажи, что это мы вам его привезли.
За деревьями синело море. Он потащил Кармен на песчаный берег. Оглядевшись вокруг, выбирая, в какую сторону бежать дальше, Вилли увидел отчаливающую спасательную шлюпку и в ней старшего помощника с командиром.
— Вот досада! — прижался он вновь к кустам, испуганно соображая, успели их заметить или нет. — Мне нужно скорей назад!
— Идем. Я тебя отведу.
Теперь уже Кармен потянула его за рукав.
Вилли снова оглянулся и вдруг увидел вдалеке, на горизонте, торчавшую спичкой из моря мачту. Сам корабль еще скрывался за дрожащей чертой слившихся неба и моря, но паруса уже просматривались, и у Вилли возникло впечатление, что они горят красным пламенем.
— Посмотри! — остановил он Кармен.
— Это Пабло вернулся, — ответила она, лишь на миг взглянув на море.
— С чего ты взяла?
— Его красный кливер виден за много миль. Идем.
Вилли не запомнил, как он перелез через забор. Он думал только о том, что он больше никогда не увидит Кармен. Возвращение командира вместе со старшим помощником могло означать лишь одно: они скоро уйдут.
Растянувшись на клочке соломы и уткнувшись носом в колючее сено, он слышал, как дежурный встречает командира. Слышал, как командир спрашивает о нем, но Вилли был ко всему безразличен. В душе была такая бездонная пустота, что, заглянув в нее, Вилли взвыл от собственного бессилия.
17
После потрясения, испытанного у ворот барака, дон Диего слег. Он лежал на подушках, которые стащила из всех комнат и заботливо уложила ему под спину донна Дебора. Рядом на столе стоял таз, в котором кухарка смачивала тряпку и обтирала его лицо. Дон Диего стонал и мял рукой грудь, у него пошаливало сердце.
Тихонько скрипнула дверь, и в комнату неслышно проскользнул пастор Соломон. Учуяв запах заваренного донной Деборой зелья, он поморщился.
— А тебе чего надо? Не дождешься, когда я сдохну? Уж не исповедовать ли ты меня пришел? — недовольно заворочался дон Диего. — А это ты видел?! — И он показал пастору здоровенный кукиш.
— Успокойся, Диего. Я всегда говорил, что ты меня переживешь. — Соломон поставил на стол кувшин. — Я принес тебе настойку на меду. Мне лично всегда помогает, хоть с похмелья, хоть от какой другой хвори.
— Ладно, Соломон, мне не так уж и плохо. Просто надо отлежаться. Проклятые чужаки!
Пастор улыбнулся одними краешками глаз, но промолчал.
— Уж не думаешь ли ты, что я их испугался?!
Пастор улыбнулся шире, но вновь промолчал.
— А… — безнадежно махнул рукой дон Диего. — Позови ко мне лучше Чуи.
«Все не так! Все идет не так! — думал губернатор, глядя в окно на промелькнувшую сутану пастора, отправившегося искать его охранника. — Все планы тают, как следы от сапог на песке прибоя».
