– Как раз откуда, мы уже установили: запасной выход был открыт. – Алексей не стал напоминать о том, кто отвечал за это, а Привратник в свою очередь ни слова не сказал о вчерашней аварии в сети. Получилось, что они оба, не выполнив, как следует, свои обязанности, создали такую ситуацию.
– Примем меры к усилению… – сказал Грицких, откладывая вещмешок наемника. – Хорошо бы подготовить проект новой организации работы охраны.
– Хорошо бы, – подтвердил Алексей. Но сам ничего не предлагал, в его планы не входило выполнять поручения. Станешь чьей-то «правой рукой» – головой уже никогда не работать. Это он проходил с Нестеровым.
Тело наемника прикрыли ветхой тканью; больше тут делать было нечего.
– Пусть врач, если хочет, проводит вскрытие, плевать, чем он там болел при жизни, – продолжал рассуждать вслух Привратник. – Потом голову отрезать и предъявить для опознания соседям. Хотя заранее скажу, что это не их человек. Он может быть наемником со стороны, тогда они будут молчать. Кажется, Алексей, у нас тут завелся кто-то третий. Я давно подозревал, что наши места не так уж необитаемы, но Борис Владленович не хотел выделять ресурсы на дальнюю разведку местности. Думаю, что сейчас нужно и этим заняться, кроме усиления охраны.
И он выжидательно посмотрел на Алексея. Тот решил, что время для радикальной критики старого режима еще не пришло. Легко предавший не достоин доверия в будущем.
– При Борисе Владленовиче такого и не происходило. А если это его упущение, то он единственный пострадавший. Теперь, конечно, придется принять меры, у нас просто нет выбора…
На Совет его не пригласили. В любом случае, еще одного часа в подобном напряжении Алексей не продержался бы. Убийство – дело хлопотное и очень энергозатратное…
Оказавшись в своей комнате, он первым делом сжег документы Василия Филипова, тридцати семи лет. Оба комплекта: и от Союза кольцевых станций, и от Конфедерации Печатников. Вызывало беспокойство отсутствие в вещах собственного письма. То есть, если бы его нашли, это была бы катастрофа, но Алексей рассчитывал изъять его раньше. Всё сработало! На краю везения, но все пункты были выполнены. А царапина заживет. И только самый большой компромат куда-то подевался. Счастливый соперник с собой унес? Жаль, сейчас наверх не выйти, по свежим следам найти Дениса было бы так просто! Найти, чтобы он никогда больше не возникал в поле зрения. Но удача разделила свои дары между ними поровну, придется с этим смириться.
Дверь скрипнула. Он забыл запереть ее, хотя никто и не должен был побеспокоить. Неужели Грицких еще что-то от него понадобилось? Алексей сделал вид, что спит, отвернувшись к стенке. Кто-то присел рядом с ним. Уж точно не Привратник!
– Лёш, ты спишь?
– Ленка, для тебя – никогда! – Ее лицо оставалось таким же безучастным, она просто сидела рядом и смотрела в пол. – Это тебе нужно поспать, ложись, тебе никто тут не помешает.
Он хотел уйти, но Елена уже устроилась под боком. Оставалось только подвинуться и укрыть ее одеялом. Еще недавно Алексей многое бы отдал за такой визит, но не теперь. Он же не животное, все-таки. Одно дело разборки с Нестеровым, старик сам обладал достаточной проницательностью, чтобы разгадать интриги, не заметил на свою беду, но была борьба равных противников. Совсем другое – Лена, обмануть ее полудетское доверие невозможно, она пришла к нему как к другу, по привычке. И потому что больше некуда идти.
* * *
– Ну, чего орешь?
Денис повернулся на голос, но успел увидеть только черный силуэт на фоне ослепительной солнечной вспышки. Боль обожгла глаза. Он закрыл рукой стекла противогаза, отвернулся, но боль не утихала, а зрение не возвращалось. Только опять послышался голос, уже не такой недовольный, а сочувственный:
– Во как плющит-то! Парень, ты откуда такой выполз? Света никогда не видал?
– Глаза болят. Мы же всегда в темноте…
– В темноте! Одет, как сталкер, а слепой, как подземный житель.
Денис потянулся к карману, где лежали заглушки на стекла, надел их. Стало немного легче, но очень хотелось разглядеть обладателя спокойного низкого голоса, узнать, что он тут делает, как может выносить этот яркий свет и вообще… И как собирается поступить с чужаком, обнаруженным на болоте? Хотел бы убить, уже сделал бы это.
– Вот это правильно, парень, глазюки свои чувствительные закрывай, а я тебе еще и сверху их завяжу. Чтоб дороги не увидел. Потом поглядим, что с тобой делать. Сейчас пойдешь со мной, держись за плечо, да не спеши. А то оба утопнем.
Первые шаги по твердой земле вслепую дались легко, но потом нога погрузилась в воду, под которой прощупывалось мягкое дно, затягивающее ботинок вглубь. Денис попытался его вытащить, но вторая нога опиралась на такую же жижу.
– Ты тут? Кто ты? Как тут ходить, я же проваливаюсь!
Голос ответил спокойно и терпеливо:
– Не бойся, иди вперед, только не стой на одном месте. Дальше легче будет.
Денис поверил ему, и дело пошло на лад – ил легко отпускал ноги, если не задерживаться. Сделав несколько десятков шагов и привыкнув к странному ощущению вязкого дна, он прошел довольно далеко, опираясь на плечо незнакомца. Потом снова несколько шагов по траве – и в воду. Денис понимал, его могут водить кругами, понимал, что этот человек никому не доверяет. Зато приведет его туда, где тепло и сухо. И, как Денис надеялся, темно, или отсутствуют окна с видом на солнце. Тогда он сможет рассмотреть, не мутант ли какой идет с ним. Впрочем, сейчас ему было все равно, кому доверять – после Тимофея и сетей обмана, в которые попался, уже ничего не было страшно. Хуже просто некуда…
– Стой, не двигайся! Там осока, комбез порежешь.
Что такое «осока»? Наверное, это не мутант, раз не может прыгнуть на него. Что-то острое, наверное, поэтому Денис тихонько ждал и руки вперед не протягивал, чтобы ощупать незнакомый предмет. Только слышал, как лезвие тяжелого ножа рубит ветви. Значит, осока – это растение.
Потом под ногами снова хлюпало, они брели в воде по колено, но скоро почва сменилась чем-то твердым, будто уложенные под водой доски прогибались под человеческим весом. «Значит, где-то неподалеку жилье», – подумал Денис. Предупрежденный о том, что нужно поставить ногу на ступеньку, он вышел на траву, и тут проводник оставил его на время. Потом вернулся за ним и привел куда-то, где звуки внешнего мира затихли, отгороженные закрытой дверью.
Наверное, вокруг было уже не так светло, но глаза до сих пор болели, и даже чувствуя над собой крышу и стены вокруг, Денис опасался снимать повязку. Незнакомец развязал ее сам, спросив, не повредит ли глазам свет от огня. Дымом пахло, но слабо, костер внутри не горел. Стянув противогаз, Денис так и стоял, зажмурившись.
– Чего ждешь? Тут не светит солнце, нормальная полутьма. А глаза твои Бабка посмотрит, вылечит, если что.
Приоткрыв веки, Денис все равно ничего не увидел, но и боли не почувствовал. Тут действительно оказалось темновато. А человек повел его дальше. Звуки были приглушенными, помещение – маленьким, не то что бункер с его высоким потолком или станция. Наконец его подвели к стулу и усадили. Проводник, судя по звуку, сел напротив.
