И в метро по вечерам вот так же собирались люди, развлекались музыкой и песнями. Под сводами станции даже слабые голоса звучали громче, набирали силу. Денис снова ощутил ностальгию. Почему же ему все время хочется быть где-то не там, где он находится в настоящий момент?! Душа… Душа стремилась куда-то, и такая безрассудность уже грозила полным разъединением этой самой души с телесной оболочкой. Он всё это понимал, но ничего не мог с собой поделать. По первым аккордам он не узнал мелодии и сел поудобнее, ожидая услышать что-то новое. Какие же песни поют люди в лесу?
– Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.
И чудаки – еще такие есть —
Вдыхают полной грудью эту смесь.
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья…
Он слышал в метро много песен, некоторые из них пели вот так же, добавив зачем-то голосу искусственной хрипловатости, явно подражая кому-то. Денис забыл фамилию. Наверное, песни этого барда только так и нужно было петь, они всегда звали куда-то, пробуждали в глубине души какие-то неведомые дремлющие силы. Даже если исполнитель едва попадал голосом в такт музыке. Слова были таковы, что их мощь восполняла всё остальное. Но еще ни одна из песен этого неизвестного хриплоголосого певца не рассказывала о любви. В метро таких песен не знали? Пропустив из-за своих размышлений несколько строк, Денис опомнился и снова стал внимательно прислушиваться.
– И вдоволь будет странствий и скитаний,
Страна Любви – великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна…
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить.
Любой ценой – и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули…1
Песня на этом не заканчивалась, но Станислав умолк, прижав еще звенящие струны рукой. И тоже уставился, не мигая, на водную гладь, будто ожидая, что воды схлынут и покажется на берегу что-то очень красивое, отчего всем вдруг станет лучше и легче на душе. Но кроме тумана над водой и маленьких расходящихся кругов от мошек ничего не появлялось. Взглянув на Дениса, охотник увидел, что тот сейчас витает мыслями где-то далеко. Километрах, эдак, в семи отсюда. Не зря, значит, он мучительно вспоминал слова баллады, и хоть не полностью, но вспомнил самое главное. Необходимо было поддержать влюбленного мальчишку, чтобы он почувствовал, что не одинок в своих страданиях. Самому Станиславу тоже было невесело, но больше оттого, что в новом мире подобную песню сочинить пока некому.
Глава 6
Лесной хозяин
В малой оружейке оказалось очень уютно. Раньше Елена видела только одну ее сторону, но и за «прилавком», как называли железный стол сталкеры, было чем заняться. Напарник сначала отмалчивался, лишенный привычного общества Олега Амосова, с трудом строил фразы без матюков. Присутствие девушки его смущало, к тому же в таком не предназначенном для нее месте – среди оружия. Но при Алексее Аркадьевиче Михаил даже пикнуть не посмел, так и просидел весь первый день с Еленой почти без единого звука.
Теперь, освоившись друг с другом, они могли и поговорить о том о сем, да и Елена не была совсем чужой – сколько раз приходилось выдавать ей автомат для выхода. Теперь сталкерское братство лишилось единственной дамы, о причинах чего оставалось только догадываться. Слухи в бункере распространялись быстро. Что-то там о ней и Алексее Аркадьевиче… А их кто-то раньше отдельно видал? Михаил не забивал себе голову подобными делами, вот только беспокоила судьба напарника: паек оружейника превышал теперешний, причитавшийся Олегу, но с Привратником не поспоришь. И руки у девчонки оказались ловкими, с оружием она управлялась не хуже. Это немного примирило с действительностью, хоть не пришлось работать за двоих. А то, что девчонка… Придется выбирать выражения и не материть лишний раз неподатливый затвор пистолета. Интересно, не доплатят ли ему за вредность?
Раньше Елена не задумывалась, что многим сталкерам приходится сдавать оружие. У Алексея всегда был дома пистолет, а у нее не было. И она принимала порядок вещей таким, не задавая вопросов. Теперь, заглянув в списки, увидев отметки о праве на хранение оружия, она начала понимать, что многое в бункере устроено сложнее, чем представлялось. Догадываться не пришлось, ведь в начале учетного журнала стояли подписи Привратников, под фамилией Алексея была дядина подпись. Значит, Лешка давно уже пользовался доверием Совета… Елена обнаружила в списке обладателей оружия фамилии вовсе и не сталкеров. Зачем, к примеру, за поваром столовой закреплен пистолет «макаров», в последний раз представленный на осмотр и проверку три недели тому назад? И Сережа Мухин не сдавал оружие. Дядя разрешил ему это. А разрешил ли? Или так было нужно? Кому? Столько вопросов от одного только чтения журнала учета. Прав был дядя, когда запрещал бумажные носители информации. По-своему прав, хоть согласиться с ним полностью Елена не могла.
Постепенно мысли перетекли на Лёшку: он просто взял ее за руку и привел сюда, в оружейку, стоило ей только высказать свое желание заниматься чем-то. Что же будет дальше, если она передумает? И сколько можно еще испытывать Лёшкино терпение? Как удобно: друг – Привратник. Вот только намерения у него самые серьезные… И не заметишь, как вокруг сомкнутся прутья клетки, из которой уже не вырваться! И никогда не видать свободы, не принимать собственных решений. Примерно так же, как сейчас, она по другую сторону стола: сталкеры выходят наружу, а ей туда путь закрыт. Пока закрыт… Так близко выход. Но только Привратник открывает двери. И Алексей всегда будет стоять на пороге непреодолимой преградой, мягко и ласково уговаривая не рисковать собой… Своей жене он просто запретит даже помышлять о подобном. Совсем забыть о Лёшке Елена не могла, уж слишком часто он рисовал ей радужные перспективы. Искуситель!
А где-то там оставался Денис. Близко или далеко, но он был там, за двойными дверями шлюза. Надежда сменялась отчаянием, но Елена была уверена: если Денис жив, она еще увидит его. Готовый на всё только ради одной встречи, он снова придет. Просто ждет… Ждет удобного момента. Непроницаемая холодная сталь все время перед глазами. Нельзя было проситься сюда! И даже Лёшка этого не предвидел, этих мыслей каждую свободную минуту: что там, снаружи?
Проходили дни, ничего не менялось. И оружейник Михаил, с которым как-то нашлись уже общие интересы, не мог ее развеселить. Неизвестность – самое ужасное, что только может быть. А надежды остается все меньше и меньше.
* * *
Будто кто нарочно подбрасывал под ноги хрустящие листья! Но Денис старательно обходил препятствия, при этом влезая головой то в паутину, то в колючие ветки. В противогазе это было не так страшно, поэтому он не соглашался сменить его на респиратор – глаза целее будут. Смотреть во все стороны сразу Денис еще не научился, хоть начал понимать: лес действительно был живым. В том смысле, что ветки, хлещущие по лицу, росли откуда-то, на них иногда висели ягоды, годные в пищу. Если по стеклам не размажутся… Искать их специально пока было слишком сложно. Хотелось быть полезным на охоте. Стас говорил, что помощь от него уже есть, хотя бы для того, чтобы не давать свинье отступить в чащу. Глядя на других, Денис понимал: существует определенная тактика действий, и действительно, не один человек добывает ужин для общины. Быть частью отряда… Это знакомо, это ему нравилось.
