Егор обернулся, посмотрел назад и увидел то, что ожидал – оставшиеся в живых твари, которым хватило ума отбежать подальше и поэтому уцелеть, уже удрали кто куда.
– Что там? – встрепенулся дед, тоже сделал попытку оглянуться.
– Ничего, нормально все. Ты откуда тут взялся?
Егор почти тащил деда на себе, ноги у того дрожали и подгибались. Они добрались до брошенного велосипеда, Егор усадил деда на обочине и кое-как вытер о траву покрытый уже подсыхающей собачьей кровью нож. Потом оглянулся воровато на старика, но тот рассматривал то свои искусанные руки, то разодранную клыками штанину серых брюк. «Чехол нужен, хоть из дерматина», – Егор спрятал нож и повернулся к деду.
– Покажи, – Егор присел на корточки и осмотрел дрожащие, в пятнах засохшей крови руки старика. Ран много, но они неглубокие, и на левой ладони содрана кожа. Это не страшно, могло быть и хуже. Егор достал из рюкзака бутылку воды, кое-как смыл кровь с рук деда, потом со своей ладони. Дальше в ход пошел извлеченный из дежурной аптечки леккер с йодом, старик охнул пару раз, но сразу же прикусил язык. Егор обработал свою рану, осмотрел ее критически – надо бы перевязать, но нечем. Промашка вышла, сам виноват, будет урок на будущее – мог хотя бы пластырь с собой прихватить. Зато кровь остановилась и пару часов можно протянуть. Только где бы взять эту пару часов…
Дедок повертел своими полосатыми от йода руками и поднялся на ноги. Егор подхватил его и держал еще с минуту, пока старика перестало мотать. Он крутил головой по сторонам, смотрел, прищурившись, то на Егора, то вдаль, на пустую дорогу за лесополосой.
– Ты откуда тут взялся? – Егор поднял «Урал» с земли. Рана тут же отозвалась тягучей болью, Егор мельком глянул на ладонь, потом на старика.
– К внукам ехал, – охотно сообщил тот.
Помолчал еще с минуту и добавил, глядя на Егора снизу вверх:
– Спасибо. Я уж думал – все, сожрут они меня.
– Подавятся, – отозвался Егор, – где внуки живут? Пошли, провожу, пока не стемнело. Тут этого зверья по городу такие стаи носятся, что жуть берет.
– В Москве, – ответ был исчерпывающим.
Старик помолчал, полез в карман порванной куртки и скривился от боли.
– Мне бы доехать, – добавил он, – электрички ходят, не знаешь?
– Понятия не имею, – ответил Егор, – а сюда ты как попал?
Исповедь заняла минут семь. Дед сорвался в дорогу после того, как перестала работать сотовая связь. Он решил, что внукам – дальним родственникам умершей два года назад жены – необходима его помощь. Старик договорился с соседом – тот подрабатывал бомбилой, – собрал пожитки, закрыл квартиру и поехал в столицу. Бензина хватило ровно на пятьдесят километров, до Москвы оставалось еще семьдесят.
– Все заправки закрыты, – поделился новостями дед, – или очереди огромные, сутки простоишь.
Пока ничего нового для себя Егор не узнал, он кивал молча и посматривал на старика. Не бледный, говорит спокойно, рассудительно, одышки нет, голос не дрожит. Крепкий дедок оказался, словно и не рвали его полчаса назад оголодавшие псы. Тот допил остатки воды из бутылки, запихнул ее в карман куртки и заговорил дальше.
– Я решил по дороге идти и попутку поймать, – сообщил старик. Дальше все было совсем не интересно – заботливый дедушка проголодался и решил, что в ближайшем населенном пункте без труда найдет еду и воду. Но жестоко просчитался – кошелек у него отобрала группа товарищей, промышлявшая в лесополосе. Деньги дед отдал сам, но больше всего его огорчала пропажа пенсионного удостоверения – в сгинувшем кошельке пластиковая карточка была главной ценностью. Убитый горем старик далеко уйти не успел, перед гаражами его встретили псы.
– Дальше куда? – спросил умолкшего старика Егор.
– В Москву, – упрямо повторил тот, – хоть пешком, но дойду. И пенсионное удостоверение восстанавливать надо. Это же все ненадолго и скоро закончится.
В последней фразе Егор услышал одновременно и вопрос, и утверждение. «Конечно, ненадолго, лет на пять, не больше. Дело за малым – дотянуть до этого радостного момента живым и, по возможности, здоровым».
– Иди, – Егор закинул рюкзак за спину и поморщился от саднящей боли. Тянуть нельзя, рану надо обработать, хотя бы раствором хозяйственного мыла. В нем щелочь, она инактивирует вирус бешенства, а время уже упущено, не хотелось бы загнуться от этой дряни… Опять же рана может быть инфицирована. – Иди, – повторил Егор и взялся за руль «Урала», – но я думаю, что далеко тебе не уйти и у тебя даже могилы не будет. Собаки сожрут или крысы.
И покатил велосипед по бетонке к облетевшим тополям лесополосы.
– А что же мне делать? – растерянно выкрикнул за спиной дед. – Куда теперь?
Егор остановился и повернул голову – старик топтался на обочине. Маленький, лысый, со светлыми голубыми глазами, он почему-то напомнил Егору снеговика из старого мультфильма, только не важного, круглого и белого, а похудевшего, даже отощавшего и потерявшего шляпу-ведро и метлу.
– Пошли, у меня пока поживешь. А когда все закончится, к внукам своим уедешь, – крикнул Егор деду и предупредил вмиг доковылявшего старика: – Только идти далеко, двенадцать километров.
– Я дойду, – заверил его дед, – за меня не переживай.
Он долго и добросовестно топал пешком, не отставал и говорил, говорил без умолку. Зовут его Петр Авдеевич, летом ему исполнилось семьдесят четыре года, до пенсии он работал в школе учителем истории, дети пятнадцать лет назад уехали на ПМЖ в Канаду, жена умерла два года назад. Егор узнал о нем все еще до того, как из-за пригорка показался столб черного дыма, а внизу – руины АЗС.
– Ого, – вырвалось у Егора, – я ж тут утром проезжал, все нормально было.
Старик промолчал, на дымящиеся развалины и обгоревшие машины он глянул только один раз и тут же отвернулся. Минут десять шли молча, пока не показался глухой двухметровый забор «кулацкого» дома. На первый взгляд все было спокойно, но лишь до тех пор, пока не пришлось отойти к воротам, чтобы пропустить летящую на скорости за сотню «Приору». Ее тряхнуло на выбоине, отнесло влево, но водитель выровнял машину, и полет в кювет не состоялся. «Долетаешься, дурак» – справа что-то лязгнуло, грохнуло металлом о металл. Егор повернул голову и резко взял влево, дед повторить его маневр не успел и остался с дулом «Сайги» один на один.
– Вали отсюда! – рявкнули из-за ворот, голос заглушил собачий лай. Егор схватил оторопевшего старика за рукав и оттащил от забора.
– Убери оружие! – проорал он в ответ, задвигая деда себе за спину. – Мы уходим!
Под приподнятым козырьком над «бойницей» в калитке мелькнул неяркий блик объектива «оптики». «Неслабо», – Егор подтолкнул обалдевшего Авдеича вперед, сам пошел следом, оглядываясь через плечо. С нервами у товарища пока порядок, да и пса с той стороны забора, кажется, сегодня кормили. Хорошо, учтем, сделаем выводы и подкорректируем маршрут. Но уж больно тощая полоска леса через дорогу, недельки через две там либо короткими перебежками передвигаться придется, либо ползком. Или в темноте. «Интересно, ПНВ у него есть?» – Егор отвернулся и смотрел только перед собой. Еще через час пути миновали канаву и болотце за ней. Егор немного сбавил шаг, всмотрелся в золотой от вечернего солнца березняк и в сизую стену елей за ним. Нет, привала не будет, придется топать без передышки. Главное, чтобы деду не поплохело.
