– А может это все пустой номер? – вдруг спросил собеседник, остро взглянув на Коваленко.
– Нет, товарищ полковник, американцы, потратив на проект гораздо больше нашего, его, насколько я понимаю, прекращать не намерены.
– Не так официально, Валерий Кондратьевич, не так официально, – смягчился поковник. – Я ведь просто рассуждаю вслух. Давайте, все же подведем предварительные итоги и расставим точки над «i».
Итак, в штате Юта жил некий индейский колдун, который был способен вызывать грозу при ясном небе. Этим колдуном заинтересовался Пентагон. Но пока они раскачивались, колдун взял, да и умер.
Исследования, в интересах военного ведомства, тем не менее, начались. Неких, можно сказать, эпигонов, этого колдуна попросили воспроизвести его заклинания. Они проорали что-то, задрав головы к небу.
Но грозы не случилось. Тем не менее, этот ор записали и начали с усилением генерировать, уставив репродукторы в небо.
Грозы все не было.
Тогда решили, что, наверное, колдун мог генерировать звук где-то на границе слышимого диапазона. И начали проверять эту гипотезу.
Именно в этот момент в группе появился некий научный сотрудник, Джеральд Бирс, он же майор Валерий Коваленко. Который и обратил наше внимание на эти исследования.
Я правильно излагаю?
– Все правильно, Борис Петрович.
– Ну, и что там было дальше, до тех пор, пока вы по не зависящим от вас причинам не покинули и эту исследовательскую группу и США?
– Потом возникла гипотеза, что в инициации грозы значительную роль играли испарения эфирных масел. Ибо колдун кричал свои заклинания всегда близ неких рощиц. Которые в тех местах имеют весьма густой травянистый покров, состоящих из эфирно-масленичных растений.
– Лаванда, горная лаванда… – пропел полковник.
– Да, что-то в этом роде. И американцы стали орать через громкоговорители эти заклинания, параллельно испаряя все больше и больше эфирных масел.
– Небось, списывали их еще больше.
– Не без этого, не без этого. Но в США считается просто грехом не нажиться на всем, что имеет отношение к Пентагону. Военному ведомству даже крышки унитазов продают по пятьдесят долларов.
– Нет на них нашего ОБХСС (отдел борьбы с хищениями социалистической собственности в СССР). Впрочем, мы отвлеклись. Итак, что же дальше?
– Дальше я вынужден был прервать свое участие в проекте. Но, как мы знаем, он продолжается.
– И повторяется у нас. Да-а-а… А знаете, мне кажется, что проект зашел в тупик. Вдумайтесь, было бы весьма неплохо в интересах ВВС вызывать грозу среди ясного неба над аэродромом противника. Но это должен делать некий «колдун» или его компактный имитатор.
Мы же развернули целое хозяйство, которое не то что на территорию противника не затащишь, но и на своей-то территории надо монтировать неделю. Или я не прав?
– В данный момент правы, Борис Петрович. Но ведь это эксперимент, имеющий целью найти это самое «заклинание». А потом наши работы это, можно сказать, первая проба пера в создании геофизического оружия. Сегодня гром среди ясного неба, а завтра землетрясения по заказу. Во всех этих процессах несомненно есть нечто общее, что мы сможем нащупать именно в этих экспериментах.
– Вы говорите убедительно, но будь моя воля, я бы эти работы свернул. Не вижу перспективы. Особенно меня раздражает попытка некритически повторять американские опыты. Ну, зачем, скажите на милость, эти опыты с эфирными маслами? Ведь ясно, что они себя не оправдали.
– Опыты с эфирными маслами повторены по настоянию заместителя директора института, одного из перспективных, молодых членов-корреспондентов АН СССР, Блохинова.
– Боже, Валерий, ну не надо между своими лицемерить. Этот перспективный ученый просто хочет на этих опытах сделать кандидатскую диссертацию своей жене Тамаре Блохиновой.
– В девичестве Тамаре Кузьминой, дочери генерал-лейтенанта Генштаба Кузьмина, который курирует создание геофизического оружия. И который вскоре будет переведен в военно-политический отдел ЦК КПСС.
Валерий смотрел на полковника своими ясными голубыми глазами, изображая осведомленность и некоторую, возможно, карикатурную, наивность одновременно.
Полковник рассмеялся.
– Эх, Валера, если бы я не был знаком с твоим батюшкой, моим добрым другом, полковником Коваленко, получил бы ты сейчас у меня за этот психологический этюд. А то я не знаю, кто такая Тамара Кузьмина.
Да, кстати, ты же осуществляешь здесь не только научно-техническое курирование. Прекратил бы ты эту скандальную связь между этим развязным хулиганом, как его…
– Петром Буробиным.
– Да, именно им и Тамарой. Жена член-корра Академии наук, дочь генерала. Да-а-а… В конце концов ее вопли мартовской кошки не дают спать всему лагерю. Удивляюсь, по сколько раз за ночь она кончает. И что этот интеллигент-громила делает, чтобы она так кончала.
– Я думаю, ничего оригинального. Просто дерет ее без отдыха каждую ночь. С полуторачасовым перерывом на сон.
– Только ночью?
– Представьте, нет! Они еще умудряются перепихнуться в обед в дубках. И часто просто игнорируют этот обед, оставаясь у самой дальней установки, и отползая в ближайшие кусты.
– И сколько длится этот секс-марафон?
– Уже третью неделю.
– Да, силен русский мужик. И попадаются же еще такие даже среди гнилых интеллигентов. Кстати, Валерий. Его антисоветские анекдоты переходят всяческие границы. Все же он работает на спецтему. Имеет допуск. В былые годы, он бы за десятую, нет, сотую часть этих анекдотов уже бы лес валил. Да и то, если бы помиловали.
– Борис Петрович, скажу как кандидат технических наук и бывший сотрудник Гарварда, если что и получится у нас здесь, то только в результате идей этого матерщинника и антисоветчика.
– Знаешь, я готов согласиться с тобой. Но согласись и ты. Таким место в бериевской шарашке. Великолепная была идея. С одной стороны изолировать таких идейных махновцев, а с другой стороны использовать их потенциал в интересах страны. Не находишь?
– Наверное, вы правы. Но времена сейчас не те.
– Не те, Валера, ох не те. А жаль.
Ранее утро было достаточно свежим. Однако палатка не успела остыть за короткую летнюю ночь. Тамара в расслабленной позе лежала на раскладушке, ее изящная кисть бессильно свешивалась вниз. Но казалось, она просто не в силах поменять эту неудобную позу и шевельнуть рукой.
– Ты просто чудо, Петр – растягивая слова, произнесла она. И добавила – дай что-нибудь попить.
Буробин легко вскочил со своей раскладушки (теперь в тесной палатке их стояло две впритык друг к другу), буквально перепрыгнул через Тамару и, недолго порывшись в углу, протянул ей флягу.
