– Я помню, – ответил потрясенный Дронго, –
тогда это было самое страшное несчастье для всех. Несмотря на карабахский
конфликт, в зону бедствия полетел азербайджанский самолет с добровольцами,
которые должны были помогать искать уцелевших людей. Самолет разбился, и все
погибли.
– Поэтому я до сих пор не женат. Каждый год в этот день
я вспоминаю всех погибших, – сказал Погосов, – и до сих пор не могу
их забыть. Никого. После страшного землетрясения я стал воинствующим атеистом.
Никто так и не смог ответить мне на вопрос, зачем богу нужно было убивать моих
младших братьев и мою невесту. Зачем устранять ее братьев и родителей? За какие
грехи он убил мою мать и отца? А если он сделал это из любопытства или не
захотел предотвратить такую катастрофу, значит, его нет на нашей земле, он ее
давно покинул. Я стал психиатром и вот уже столько лет занимаюсь душами людей,
но так и не нашел в них места для бога. Там есть место для ненависти, эгоизма,
жадности, корысти, тщеславия, честолюбия, но нет места для бога. Душа человека
так плотно занята собственными эмоциями и проблемами, что в ней не остается
место ни богу, ни настоящей любви. Вы, наверно, решили, что я мизантроп после
всех этих слов. И будете правы. Я стал беспощаден к себе и к остальным, как
человек, ушедший от своего бога. Поэтому с тех пор я ничего не боюсь и никого
не признаю. И если среди этой четверки и мог быть человек, который меньше всех
верит в человеческую порядочность, в божественную справедливость, в рай после
смерти и вообще в благие чувства, то он сидит перед вами. У вас есть еще
вопросы?
– Нет, – ответил раздавленный его словами
Дронго, – вы уже все сказали.
Глава 9
В ресторане было довольно много посетителей. Дронго не
уточнил, на какую фамилию заказан столик, и поэтому ему пришлось довольно долго
ждать, пока появится сам Валерий Арсаев, который приехал с пятнадцатиминутным
опозданием. Он долго извинялся, затем назвал какую-то французскую фамилию, на
которую был заказ. Их провели в зал, усадили за стол, стоявший у стены,
очевидно, так попросил сам Арсаев. Он был одет в модный костюм из тонкого
английского сукна в полоску. Голубая рубашка и галстук от «Zilli» смотрелись
весьма приятным фоном его одежды. Запонки были стильные, в виде двух змей,
обвивающих друг друга. Арсаев был выше среднего роста, имел правильные черты
лица, светлые глаза, красивые карие волосы, щегольские черные усы и,
несомненно, нравился женщинам. Во всяком случае, на них оглянулись две подруги,
приехавшие сюда поужинать и, судя по их одежде, принадлежавшие к элите
бизнес-класса.
Дронго подумал, что в свои тридцать лет он был совсем
другим. Нет, он не завидовал молодости Арсаева, он просто констатировал, что
был другим. Не похожим на нынешних молодых и на молодежь восьмидесятых. Может,
потому, что вся его жизнь сложилась так непредсказуемо интересно. Ведь он начал
ездить по всему миру совсем молодым человеком, что было невозможно для его
ровесников. Может, поэтому он и стал совсем иным. Или он мог быть другим?
Судьба играет человеком или человек управляет судьбой? Трудно ответить на этот
вопрос. Иногда он размышлял, как могла сложиться его судьба, если бы совсем
молодым человеком он не попал на закрытое производство, не уехал в Москву, не
получил бы назначение за рубеж. Сумел бы он установить для себя те нормы и
открыть те истины, которыми он ныне руководствуется? Или, оставшись дома, он
превратился бы в обычного прокурора или начальника милиции, вполне довольного
собой и своим большим домом с садовым участком, своими друзьями и своими
посиделками, после которых его привозили бы домой в невменяемом состоянии?
Наверно, и там его жизнь была бы не очень спокойной, он бы все равно искал и
разоблачал преступников, выслушивал бы пожелания политиков, искал бы компромисс
с начальством и понимания у подчиненных. Нет, каждый раз говорил он самому
себе. Нет, это просто невозможно. Он не смог бы существовать в подобных
условиях. Он бы просто не выжил. Наверно, другая среда обитания отторгала бы
его и ему пришлось бы рано или поздно менять место работы или место жительства.
А может, уехать навсегда.
– Я могу сделать заказ? – спросил с любезной
улыбкой Арсаев. – Сегодня вы мой гость, и мы можем выпить с вами бутылку
хорошего вина.
– Простите, но я почти не пью, – ответил Дронго.
– Можете только пригубить. Мы выберем самое лучшее
вино, – пообещал Арсаев.
– Хорошо. Тогда давайте договоримся. Обед заказываете
вы, а вино – я. Только платить за него тоже буду я. – Он подозвал сомелье
и попросил принести знаменитое итальянское «Бароло» девяносто девятого года.
Сомелье обомлел.
– Девяносто девятого? – уточнил он.
– Да. У вас есть это вино?
– Разумеется. Но оно стоит…
– Я знаю. Все равно принесите, – улыбнулся Дронго.
– Мы оба сделали заказ, – рассмеялся
Арсаев. – Сегодня у нас будет такой «рыбный день». А вы заказали красное
вино. Лучше белое.
– Это хорошее вино. Вам оно понравится, – пообещал
Дронго. – Вы знаете, как его называют в Италии? «Вино королей, или король
вин». Его выдерживают как минимум три года, из которых два оно хранится в
дубовых или каштановых бочках. Производится из винограда Неббиоло, который
растет в окрестностях городка Бароло.
– У меня такое ощущение, что вы просто специалист по
винам, – изумился Арсаев.
– Нет, – улыбнулся он, – просто люблю это
«вино королей».
Однажды в Венеции в небольшом ресторане рядом с собором
Святого Марка ему принесли это вино, которое производили в соседней области,
рядом с Вероной, с тех пор он стал его поклонником.
– Что вас интересует? – сразу спросил
Арсаев. – Я готов ответить на все ваши вопросы. Более того, готов помочь
вам в поисках возможного негодяя.
– Почему вы уверены, что обязательно должен быть
«негодяй»? Может быть, Неверов просто сбежал и теперь где-то прячется? Тем
более что вы его так напугали, сделали инвалидом его двоюродного племянника.
– Нужно было вообще разрезать племянника на кусочки и
отправить всем его родственникам, – жестко заявил Валерий. – Неужели
он надеялся, что такой человек, как Лев Давидович, заплатит ему деньги? Неужели
он не понимал, кого именно пытается шантажировать? Это нужно быть таким
идиотом…
– Вы считаете, что Неверов сбежал?
– Уверен. Его, между прочим, ищет и милиция. Дочь
обратилась туда с просьбой найти исчезнувшего отца. Но я видел, как нервничает
Лев Давидович, и подумал, что будет лучше, если мы обратимся именно к вам. С
вашей репутацией лучшего сыщика в нашей стране. И не только в нашей. Я знаю,
что вы член клуба знаменитых детективов мира, куда входят такие великие сыщики,
как Мишель Доул, Дезире Брюлей и Фредерик Миллер.
– Вы знаете обо мне больше, чем я про вас, –
сказал Дронго.
– Понятно, – усмехнулся Арсаев, – проверяете
нашу четверку. Вот уж действительно мы как мушкетеры. Матвей Константинович,
конечно, тугодумный и мощный Портос, наш загадочный психиатр Погосов может
стать Атосом, изящная Регина – это Арамис, а я к вашим услугам – д’Артаньян. И
ваша задача – найти, кто из четверых мушкетеров предал короля. Или кардинала.
Впрочем, какая разница. Наверно, лучше короля. И вот теперь вы пытаетесь найти
виновного. Дюма написал бы новый роман уже на современные реалии.
