Через несколько дней группа получила первое задание. Надо было пройти лесом к железной дороге, расположенной приблизительно в двадцати пяти километрах от лагеря, и пустить под откос вражеский поезд.
Для Славина это был первый выход на «железку», и он очень волновался, ночью плохо спал. Еще было темно, когда Владимира толкнул в бок Крайнюк:
— Ну, подрывник! Вставай, собирайся, скоро пойдем. Бери вещмешок, сложи все в него, а я — к командиру.
Володя быстро вскочил с нар и начал собираться. Уложил в вещмешок тол, шнур, взрыватель, еду. Проверил винтовку, положил в карманы старой, потрепанной куртки гранату и патроны.
В землянку вошел Панченков. Он уже собрался в дорогу. Славин спросил:
— Нож не забыл?
— Взял. А где Антон?
— Пошел к командиру.
Панченков сел на нары. Одет он был в старый, залатанный брезентовый плащ с капюшоном. Такая одежда во время дождей было просто незаменимой. Славин знал, что Сергей и его отец пользовались плащом поочередно.
В землянку шумно вошли Крайнюк и Рогов.
Иван Рогов появился в отряде позже Славина. Ему было восемнадцать лет, но выглядел старше. Ивана старил большой шрам, протянувшийся через нос и всю щеку — след удара металлическим прутом.
Это случилось как раз год назад. Иван вместе с матерью находился дома. Неожиданно вошли два немецких офицера. Они обшарили все углы, бесцеремонно забирая продукты. Один из немцев увидел на стене фотографию отца Ивана, командира Красной Армии. Фашист сорвал рамку со стены, швырнул на пол и начал топтать сапогами. Иван бросился к немцу, но тот ударом кулака отбросил его. Иван ударился о край скамьи и упал на пол, а тут второй офицер длинным металлическим прутом, который держал в руке, сильно ударил его по лицу...
Крайнюк посмотрел на своих товарищей и сказал:
— На операцию пойдем вчетвером, давайте на дорожку присядем на минутку.
Все сели на нары и замолчали.
В землянке вместе со Славиным жило шестеро партизан, но четверо были в охранении, поэтому ночевали в эту ночь в ней только Славин и Крайнюк. Они хотели перейти в соседнюю землянку, где жило семеро ребят из группы Крайнюка. Тогда получилось бы, что вся молодежная группа подрывников, во главе со своим командиром, жила бы в одной землянке.
Крайнюк встал, закинул за спину автомат и, направляясь к дверям, коротко бросил:
— Пошли, ребята.
Славин, уходя последним, загасил горевший в небольшой гильзе от снаряда и нещадно коптивший фитиль. Когда они вышли, на востоке чуть-чуть засветилась узкая полоска — это занималось утро.
Крайнюк хотел еще засветло добраться до места диверсии, чтобы успеть изучить обстановку и наметить место минирования.
Шли они долго, сделали только два коротких привала для того, чтобы перекусить.
Когда пришли на место, было еще светло. Притаились и начали наблюдать за дорогой. Поезда по ней проходили часто, в основном в сторону фронта. Поэтому дорога и охранялась тщательно. Парные патрули периодически проходили по полотну, вдали, словно скворечник, виднелась вышка. Лес на подступах к железной дороге был вырублен, и вся местность хорошо просматривалась. Крайнюк, желая приободрить друзей, сказал:
— Это хорошо, что местность открытая, немцы считают, что нам здесь не пройти, и не ожидают партизан. Я думаю, что минировать надо вон на той насыпи. Она, правда, не такая высокая, как хотелось бы, но лучшего места я не вижу.
Уже зажглись первые звезды, а подрывники все еще наблюдали за дорогой. И только после полуночи они двинулись к насыпи. Было решено, что закладывать заряд будут Крайнюк и Славин, а Рогов прикроет их с той стороны, куда уйдет патруль. Панченков должен был размотать шнур и ждать, когда вернутся после минирования его товарищи. Не доходя по насыпи метров тридцать, залегли, стали ждать, когда пройдет патруль. Наконец свет фонаря, медленно раскачиваясь, стал приближаться. Вот немцы прошли то место, где решено заложить заряд, и двинулись дальше. Крайнюк выждал, пока они отойдут метров сто, шепнул:
— Пошли, ребята!
Они поднялись и побежали. Вдруг вдали справа послышался далекий шум. Поезд! Крайнюк подумал: «Поезд еще далековато, если успеем заложить заряд, то не нужно будет сидеть и дожидаться следующего. А, была не была!» — и он приказал:
— А ну, хлопцы, быстрее!
Они вбежали на насыпь и начали рыть под рельсами углубление. Антон взял конец провода, привязал его к рельсу и протянул моток Панченкову:
— На, разматывай! Когда будешь готов, дернешь два раза.
Панченков, разматывая на ходу провод, начал спускаться с насыпи и скоро пропал в темноте. Славин положил в углубление заряд. Крайнюк закрепил сбоку взрыватель, после этого отвязал от рельса провод и ждал условного сигнала. А вдали из-за поворота по верхушкам деревьев уже светил прожектор паровоза.
— Скорей бы он, — встревоженно пробормотал Антон, — как черепаха передвигается.
Славин тоже волновался, но, желая успокоить друга, сказал:
— Так прошло же всего не больше минуты, мы должны успеть.
Не отвечая, Крайнюк пропустил провод под рельсу и замер в томительном ожидании. Владимир глянул в ту сторону, куда ушли немцы. Свет фонарика продолжал скользить по железнодорожному полотну. Патрульные, очевидно, до подхода поезда торопились закончить обход участка. Об этом же, наверное, подумал и командир, потому что, не отпуская шнур, он приложил руку ко рту и дважды прокричал кукушкой. Это был сигнал для Рогова, чтобы тот отходил.
«Правильно Антон решил, — подумал Славин, — патруль до подхода поезда добежать к нам не успеет».
И вот дважды дернулся и замер в руках Крайнюка провод.
«Наконец-то», — облегченно подумал Антон и осторожно начал привязывать шнур за чеку взрывателя. Наступил самый опасный момент. Стоит Панченкову даже случайно дернуть за шнур — и произойдет взрыв.
Славин вспомнил, сколько раз он вместе с Крайнюком, находясь на базе, учились ловко и без рывка привязывать шнур или провод к чеке взрывателя.
— Все, — сказал Крайнюк, подымаясь на ноги, — тикаем!
Партизаны скатились вниз, стараясь побыстрее убежать из полосы света паровозного прожектора. Они изо всех сил бежали к Панченкову. Поезд уже вышел на прямую и, тяжело громыхая, несся к заминированному месту. Вот и Панченков, он призывно машет рукой. Рогов уже рядом.
— Близковато, черт! — падая, сказал Крайнюк и приказал: — Прижмитесь к земле, головы держите пониже!
И в этот момент Панченков дернул за шнур. Под последними колесами паровоза взвилось пламя, и раздался сильный взрыв. Вагоны, напирая и наскакивая друг на друга, опрокидывались под откос. Послышались новые взрывы, к небу потянулись багровые, бешеные языки пламени.
