— А что с его ребятами? — отпуская Слона, спросил Марат.
— Не знаю, никто с ним не вернулся.
— Как?! — не поверил Марат.
Слон потупил глаза, махнул рукой и произнес:
— Извини, Марат, — это все, что я знаю. Только прошу тебя: этот разговор между нами. Я чувствую, что в неразглашении этого заинтересованы большие шишки из Москвы. Кстати, когда доставили Смирнова, к нему приходил еще и Губаренко. Он выгнал всех из медперсонала и позвал Шеина. Он же мне пригрозил, что если я проболтаюсь, в лучшем случае, срок буду мотать. В этот день он отправил нашего полкана в Грозный и несколько дней всем здесь распоряжался. Шухеру навел!..
В родном отряде Марата завелся обычай, кто-то соорудил памятник из речного булыжника — разведчики сложили небольшую пирамидку, напоминающую древнюю сторожевую башню. На солдатской каске, лежащей на памятнике, отражаются багровые отблески пламени. Тыловые умельцы сделали из стали звезду и, подведя газ, зажгли Вечный огонь. Марат увидел, как группа вернувшихся с боевой задачи разведчиков положила к памятнику двенадцать ландышей — ровно по числу бойцов его группы. Ребята нашли их в горах, где на южных склонах уже появились первые весенние цветы…
ГЛАВА 2
ДВОЙНАЯ ИНТРИГА
Марат очнулся от воспоминаний.
— Все! Сеанс закончен, — сказал он вслух и принялся готовить немудреный холостяцкий завтрак из яичницы с грудинкой. — Что было, то кануло… будь оно неладно!
После двух кампаний в Чечне в составе спецподразделения «Ноль» и нескольких историй, в которые Марат Суворов ввязался уже вполне самостоятельно, не зная, куда деться на гражданке, — в Долохове для него наступило сравнительно тихое время. Устроившись на знакомую и «непыльную» работу в службе безопасности филиала московского «Дельфабанка» Андрея Федорцова, он обустроился и, казалось, притих. Жизнь вошла в русло, к тому же Марат быстро выдвинулся, — сказывалась выучка, опыт и спокойная уверенность, с которой он вел себя на службе. Правда, не успел он занять пост начальника охраны, как в городке развернулись события, эхо которых прокатилось тогда по всей стране. Федорцов выставил тогда свою кандидатуру на пост мэра — и началось! Схлестнуться тогда пришлось и с уголовщиной, и с ФСБ, и с местными властями. Однако справились. Федорцов сейчас — мэр и крупный бизнесмен. Теперь Марат и видит-то его только иногда…
Об этом Марат думал, уже в спешке доедая свой завтрак из одного блюда. За всей этой ночной «лирикой» можно и на работу прийти впритык. А такого за ним еще не случалось. Марат принялся одеваться со скоростью вышколенного «духа»… но мысли крутились своим чередом.
Была еще недавняя «парижская» история, когда Федорцов попал в неслабый переплет с украинскими авиакомпаниями, которые после «оранжевой революции» спешно заметали следы, вывозили капиталы, а заодно устраняли бывших партнеров… Но и эта передряга в конечном результате пошла только на пользу большому бизнесу шефа, перспективам городка и самому Марату. Он пожал плечами и хмыкнул, припомнив способы ведения дел международными корпорациями — не лучше, по сути, чем у полевых командиров-«чехов». Но все-таки не война в горных ущельях, от которой «на память» остались несколько пулевых шрамов на теле, возвращающиеся кошмары, седая голова и кличка соответствующая — Седой.
Марат как раз вспоминал аварийную посадку на самолете, в котором подлец-партнер из Киева установил химическую бомбу, — и сравнивал в уме, насколько эта ситуация была «лучше», к примеру, фугаса и засады на дороге в Толстой-Юрт… как вдруг зазвонил телефон.
— Доброе утро, Марат, — послышался знакомый голос. — Не разбудил?
— Легки на вспомин, Андрей Павлович, — отозвался Седой. — Я как раз собираюсь на службу…
— Интересно, что именно вспоминал? — спросил Федорцов.
— Бомбу в самолете, — признался Суворов. — Вы не за тем же самым? — Звонок от Федорцова в это время был событием экстраординарным и сулил неожиданности.
Тот хмыкнул:
— Надеюсь, что нет. Но ты на службу не торопись, соберись в дорогу, а через часок мы за тобой заедем.
— Куда на этот раз?
— В столицу.
Марат перебрал знакомые варианты:
— Киев? Париж? Москва?
— Успел соскучиться по Плац Пигаль? На этот раз — всего лишь в Москву, но возможно продолжение поездки в сторону Баку, — проинформировал шеф.
— Хорошо, — спокойно согласился с маршрутом Марат. — Но вы меня заберите из банка, я там проинструктирую ребят на время моего отсутствия. А собираться… Голому собраться — только подпоясаться. Возьму тревожный чемоданчик — и в путь…
Час спустя Суворов удобно устроился на заднем сиденье просторного салона новенького «Лэндкрузера» вместе со своим шефом, бросив привет старому приятелю Володе Виноградову, который вел машину. Федорцов перебирал деловые бумаги, разложенные на крышке кейса.
— Извини, Марат, что сорвал тебя без предупреждения, — сказал он в качестве приветствия. — Может быть, планы нарушил? Как вообще у тебя дела?
Марат провел рукой по короткому ежику седых волос:
— Да какие там планы, Андрей Павлович, смешно сказать, если мерить по вашим размахам. Отделываем гостинничку — «Теремок» наш многострадальный. Пылимся там все свободное время, чтоб деньги сэкономить на рабочих. Так что мне эта поездка вроде отпуска, — Суворов сказал так не без умысла и глянул на начальника с оттенком вопроса. — Или нет?
Федорцов понимающе усмехнулся:
— Не к добру бывают мои вызовы, да?
— Ну почему, обычно — к деньгам, — дипломатично ответил Суворов. — Правда, не очень легким.
Федорцов даже рассмеялся, посмотрев на выражение лица Марата:
— Нет, Седой, на этот раз не должно быть ничего такого. Официальные — точнее, полуофициальные — переговоры по нефтяным делам. Вот и все.
— Тогда пару «бэтров» надо было прихватить и по взводу спецназа: один — мне, другой — Бобу, — резонно заметил Седой.
Федорцов намек понял и объяснил:
— Боб в Киеве застрял на авиазаводе, потому я тебя и позвал.
Боб — Богуслав Кочаров — был личным помощником, телохранителем, нянькой и доверенным во всех делах мэра и крупного предпринимателя Андрея Павловича Федорцова. Привлечение Марата к делам могло означать или отсутствие Боба, или особую сложность задания.
— Как там дела? — спросил Суворов.
Шеф покривился:
— Если одним словом сказать — передел, а если другим — беспредел. Так что я Боба оставил руку держать на пульсе у «оранжевых» хозяев — там надо владеть полной оперативной обстановкой. Вот, а тебя прошу подменить его — на короткое время.
Марат тут же попытался расставить точки над «i»:
— Что входит в мою задачу?
