Они прибыли наконец в небольшое заведение под вывеской «Спортивно-оздоровительный клуб «Hot Night», снятый Сергеем на ночь. Неприметное снаружи полуподвальное помещение внутри было оборудовано всеми изысками современной Москвы — саунами, соляриями, тренажерными залами и номерами с девицами. Марат отказался от всех благовоний и масел, обнаружив, что сауна обшита кедровой доской:
— Не порти аромат, кедр сам все даст, — настоял он и температуру выше ста пяти градусов тоже отсоветовал — лишнее, мол.
Совершив три захода, расслабившись как следует, они почувствовали себя в родной атмосфере мальчишника, а потому отказались и от массажа, и от джакузи, и от барышень, в общем, — ото всех многочисленных услуг, ограничившись пивом и водкой, закуска — не в счет. Хотелось просто поговорить.
Возобновив при помощи пива потерю жидкости и «накатив сверху» водки, Сергей наконец размяк — напряжение, державшее его весь день, схлынуло, будто вышло потом на кедровой доске.
— Что ты думаешь о том деле? — сравнительно спокойно спросил он, наконец, Марата.
— При недостатке сведений ломать голову бесполезно, — ответил ему товарищ. — Версий я могу изложить сколько угодно, но толку от этого не прибавится. Я не знаю главного — куда вас посылали.
— Подозреваешь меня?
— В том числе. Никто еще не отмылся от подозрений, если вернулся с задания в одиночку.
Сергей согласно кивнул:
— Я сам не знаю, что думать. Весь день, как на еже. Даже к врачу смотался.
— Я тоже, — ответил Марат, — в «Бурденко».
Сергей удивился:
— Могли там встретиться. Что за совпадения целый день! То десять лет не виделись, то по два раза на день пересекаемся. Ты тоже к Шеину заглядывал? Хотя, вряд ли… Он же твоим подразделением не занимался.
— Я этому рад. Нет, я был у Гераськина, и он сказал, что никакой контузии у тебя не было.
Сергей поглядел Марату в глаза, отвел взгляд и взялся за бутылку, наполнил опустевшие рюмки.
— Проверял, значит… Давай-ка выпьем, и я скажу тебе…
Они опрокинули, не чокаясь, рюмки, помолчали.
— Мне самому не дает покоя эта история. Я помню все, будто старый фильм, который видел в детстве. Кажется, даже черно-белый… Не знаю, как сказать. Помню ребят, бой, но все, будто из-под воды смотрю. И сны дикие мучают — то море, то пещеры, то я сам расстреливаю погибших пацанов… Вскакиваю в поту, таблетки жру, водку. Спасибо, что Федор Константинович выручает все годы…
Марат поджал под себя ногу, устраиваясь поудобнее, сочувственно сказал:
— У меня тоже сны такие бывают… не мультики про Чебурашку. Слушай, Серега, а чем он с вами вообще занимался? Чего добивался? Мне Гераськин сказал, что я был в контрольной группе — для сравнения.
Смирнов пожал плечами:
— Психофизическое стимулирование и еще куча научных терминов. Примерно, как у йогов — контроль над телом, раскрытие неиспользуемых резервов организма.
— Да я помню, как ты на полосе чудеса вытворял и в рукопашке бился, будто я на месте стою или уснул. Допингом кормили, что ли?
— Там была какая-то химия, но в основе — активация участков мозга. Там и шлемы специальные были электрические, как в научной фантастике, и кодирование, как у алкоголиков… Налить еще?
— Хватит пока, а то за руль еще надо садиться.
— Не переживай, можно и здесь в номерах переночевать.
— Боюсь, Серый, что перемудрили они. И Гераськин то же самое говорит. Ты прикинь, как сволочи-тренера обкармливают спортсменов анаболиками. Мышцы растут, результаты стремительно повышаются… А к тридцати годам те, кто послушно жрал это все, — уже инвалиды. А тренер новых кормит. А предыдущих списал за ненадобностью…
Сергей возмутился:
— Я их сам всех спишу! Губаренко!.. Тоже мне фигура!.. Генерал говенный… Сто пятьдесят штук на стол! — передразнил он, скорчив рожу. — Знаешь, сколько он получил за свои бесценные карты от отца? Десять тысяч!
Они дружно рассмеялись. Обидный прокол старого гэрэушника развеселил их, они принялись хлопать друг друга по плечам, и дальше вечеринка, начавшаяся в довольно сумеречном тоне, покатилась на вольных парусах.
Несколько часов спустя друзья выходили из заведения, горланя и размахивая руками. Не то чтобы они всерьез напились, но настроение было как на офицерской пирушке — бесшабашное. Марат рассказывал о недавних парижских приключениях — финальной драке под мостом. Сергей от этого пришел в боевой задор и все время порывался показать Седому какой-то особо полезный прием ближнего боя:
— Да погоди ты! Вот, смотри, Седой!.. Ныряешь вниз, к ногам…
— Лучше с утра в зале попрыгаем, Серега, — не соглашался Седой, — заодно похмелье выгоним. Завтра покажешь, а то спьяна завалишь меня и жалко будет…
— Да я в тонусе, — возражал Серега, — не промахнусь.
— Я этого и опасаюсь, — резонно заметил его товарищ.
Молодой охранник, дежуривший на входе и выглядевший со всеми своими буграми мышц как живая реклама оздоровительного заведения, уже заметно морщился на гостей, которые застряли в коридоре — ни вперед, ни назад. Как все работники развлекательных предприятий, он давно привык к беспокойным богатым клиентам, которым кажется, что кошелек заменяет им все — молодость, красоту и ежедневные тренировки.
Сергей, наконец, заметил молодого «геракла» на дверях:
— О, братан! Ты тут вышибала?
— Бывает и так, — снисходительно заметил парень.
— Тогда можно, — решил Серега. — Ты приготовься, я, типа, нападаю на тебя… Как зовут-то?
— Сергей.
— Не робей, тезка.
Охранник, подыгрывая пьяному клиенту, повернулся к нему, выжидательно глядя сверху вниз. Он явно ставил себе задачу не помять богатенького фраера — это пахло увольнением без пособия, а то и хуже.
Серега нырнул ему в колени, охранник схватил его за шиворот и задницу, чтобы аккуратно выкинуть за дверь — точнее, ему показалось, будто он проделывает это. Как только он немного расставил руки, оторвав их от туловища, Смирнов мгновенно выпрямился и верхней частью двух ладоней ударил его снизу вверх под мышки. Плечи вышибалы подпрыгнули вверх, выходя из суставов. Парень взвыл, закрутил торсом, пытаясь вернуть подвижность верхним конечностям, но руки висели плетьми, кроме того, было заметно, что это доставляет «гераклу» сильную боль.
— Простая штука, Марат! — сообщил товарищу Сергей. — Очень удобно: один удар, пациент в сознании, полностью выведен из схватки, но может давать показания. Это все равно, что «стреножить» противника — но то пока захват проведешь, пока спутаешь, веревка нужна или ремень… А так можно выбрать самого важного — «говоруна» — лишить его возможности активных действий, а тем временем разобраться с остальными — этот подождет. Как тебе?
