Кустов не верил своим ушам. Бугчин сразу же выложил все. Такое, пожалуй, в жизни разведчика если и случается, то не более одного раза. Кустов лихорадочно обдумывал ситуацию. Он видел, что стоит только пошевельнуть пальцем, и Бугчин исполнит любое его желание. Но сейчас надо не забывать, что, возможно, Бугчина уже ждет Анохин. Полковник прервал его:
— Значит, ваш русский коллега где-то дожидается вас?
— Подождет. Он здесь у врача. У Анохина плохи дела с печенью, и когда он едет к врачу, то берет меня с собой.
— Я понимаю так: если вы опоздаете к нему, то вас ждут неприятности?
— Да. Но я же могу и не идти к нему. Если вы согласны…
— Подождите, Семен. Вы так напористы и так легковерны… Давайте сделаем так. Сначала вы убедитесь, не дожидается ли вас этот, как его…
— Анохин. Если мы выйдем за ворота базара, то сразу же увидим, возвратился он или нет. Там наша машина, а ключи у меня, — Бугчин лихорадочно достал из кармана пивную банку, а затем и ключи. — Вот они.
— Хорошо, давайте посмотрим, — согласился Кустов и первым двинулся к выходу. По пути достал из кармана стодолларовую бумажку и протянул ее Бугчину:
— Возьмите на мелкие расходы. Это я на случай, если вас уже дожидается ваш друг.
— Какой он мне друг! — Бугчин готов был разразиться бранью в адрес Анохина, но Кустов видел, что они вот-вот выйдут с рынка, и невдалеке вполне мог торчать Анохин, перебил его и сказал: — Если он вас ждет, то вы уезжайте.
— А как мы встретимся?
— В этом месяце через день в первой половине дня буду бывать здесь. У входа на рынок и встретимся.
— Хорошо, хорошо. Подождите здесь, я выйду на улицу, посмотрю.
Бугчин выскочил за ворота, остановился и начал напряженно смотреть в сторону, где находился дом врача. Затем повернулся и так же быстро подошел к Кустову:
— Все в порядке, моего босса еще нет. Давайте еще поговорим, а? Познакомимся поближе.
Бугчин явно боялся упустить американца. Живого, настоящего, с его любимыми зелеными бумажками в кармане.
— Знаете, что мы сделаем? Давайте пройдем по улице направо, станем в укромном месте, откуда я буду видеть нашу машину и Анохина, когда он выйдет со двора, а заодно и поговорим.
Кустов сделал вид, что колеблется, и озабоченно посмотрел на часы:
— Не знаю, мистер Семен. У меня уже время на исходе.
— Да мы недолго, господин, постоим, поговорим. Я очень рад, что встретил в этой глуши американца, говорящего по-русски. Знаете, я сейчас работаю в очень секретном Центре…
— Извините меня, Семен, но я секретами других государств не интересуюсь…
— Нет, нет, вы меня не так поняли. Дело в том, что этот Центр к Марокко никакого отношения не имеет. Этот Центр одновременно и база огромной международной террористической организации, которая замышляет и против США многие страшные вещи.
— Например?
— Керим хочет взорвать в Америке атомную станцию, устроить взрывы в Нью-Йорке, захватить ракетную базу, подводную лодку или самолет с ядерным оружием…
— А зачем это ему?
— Он хочет заставить все страны подчиняться ему.
— Он что — сумасшедший?
— О, нет. Он — образованный, много знающий человек. У него огромные богатства. Да что мы стоим? Пойдемте на улицу, там и поговорим.
И он за руку потащил Кустова к выходу:
— Анохин очень опасный фраер. Он может запросто убить любого. С ним надо вести себя осторожно.
— А если он узнает о нашем знакомстве и беседе?
— Тогда мне вилы…
— Вилы? Что это такое?
— Ну, это значит конец, смерть.
Они вышли на улицу, и Кустов убедился, что его и Анохина машины стоят на прежнем месте. Анохина видно не было.
Бугчин повернул направо, но Кустов остановил его:
— Ладно. Раз вы так настаиваете, то я выслушаю вас. Только сделаем так. Недалеко от вашей стоит моя машина. Видите, серый «мерседес»?
— Конечно, а вот та, которая сюда ближе, — наш джип, вот ключи от нее. Нам надо ехать в горы, поэтому мы на вездеходе.
— Так вот. Давайте сядем в мою машину и побеседуем. Одновременно будем следить за домом врача. Когда появится ваш босс, то, пока он будет идти к воротам, я проеду немного вперед и вы незаметно выйдете из машины. Кстати, не забудьте напомнить мне, чтобы я подарил вам бутылку виски.
— Вот спасибочки. Пошли.
Когда они сели в машину, Кустов завел двигатель и сместился на несколько метров назад. Теперь весь дом доктора и подъезд был и как на ладони. Неуловимым движением Кустов включил магнитофон:
— Расскажите, Семен, о себе. Кто вы, откуда, как оказались здесь?
Бугчин торопливо начал рассказывать.
Кустов рассеянно поглядывал по сторонам. На самом деле он напряженно слушал, не забывая держать в поле зрения дверь, из которой в любой момент мог появиться Анохин.
Бугчин, пожалуй, ничего не скрывал. Рассказал о себе, даже о том, как он устроил своим же товарищам по работе «козу» с радиоактивными элементами. Когда он сообщил, что недавно был в России, не умолчав при этом и о цели этой поездки, Кустов спросил:
— А желания остаться на Родине у вас не появилось?
— Вы что, господин? Я что, чокнутый? Если бы только узнали мильтоны, кто я на самом деле, то самое маленькое, что мне было бы, — это пятнадцать лет, а то, гляди, — и вышка.
Бугчин даже судорожно передернулся от этой мысли. Затем он начал рассказывать о Центре. Сообщил и о пленных военнослужащих бывшего Советского Союза, об ученых и о том, что там делается.
Кустов, понимая, что его очередной вопрос не насторожит собеседника, спросил:
— А граждан Соединенных Штатов в центре нет?
— О да! Конечно! Мне об этом надо было сразу же сказать! Американцы тоже есть. Один из них — американский разведчик, который представлялся журналистом по фамилии Эванс. Очень важная птица. С ним работает лично Керим. Даже Анохина и то не всегда к нему подпускает. Да, недавно к нам в Центр доставили русского летчика, который угнал в Турцию новейший советский самолет.
Бугчин даже оглянулся и посмотрел по сторонам, прежде чем вполголоса сообщить:
— Керим имеет и самолеты. Он хочет, чтобы этот летчик сбросил атомную бомбу на столицу какой-нибудь страны.
— Ну, и какой город он выбрал?
— У него их несколько: Париж, Берлин или Лондон.
— А почему не Москва?
— Не знаю…
В этот момент Кустов увидел, как из дома вышел Анохин и в сопровождении служанки направился к выходу со двора. Кустов остановил Бугчина:
