Нечек не успел поднять оружие: Хеттар молниеносно ударил
саблей, словно кнутом, сначала по одному, потом по другому плечу. Мерг из
последних сил попытался поднять онемевшие руки, чтобы защитить голову, но сабля
Хеттара вновь сверкнула, и олгар спокойно, с видимым хладнокровием вонзил
лезвие по самую рукоятку в грудь мерга. Гарион видел, как остриё вышло между
лопаток. Посол, охнув, уронил меч, ухватился обеими руками за запястье Хеттара,
но олгар, угрюмо оскалившись, медленно, но неуклонно повернул меч в груди
Нечека. Тот, вздрогнув, испустил ужасный стон. Руки бессильно соскользнули,
ноги подкосились, и он, всхлипнув, рухнул вниз.
Глава 11
Наступила зловещая тишина. Затем двое оставшихся в живых
телохранителей Нечека бросили на пол оружие. Мендореллен, подняв забрало,
обернулся к трону.
– Ваше величество, – почтительно начал он, –
предательство Нечека доказано в честном бою.
– Ты прав, сэр Мендореллен, – признал король –
Жаль только, что решимость твоя поскорее доказать правоту юноши лишила нас
возможности тщательнее расследовать это дело.
– Думаю, что как только заговорщики узнают о
случившемся, они поостерегутся предпринимать дальнейшие шаги, – вмешался
господин Волк.
– Возможно, – согласился король, – но я всё
же назначил бы следствие.
Нужно узнать, чей это замысел – Нечека или же самого Тор
Эргаса Кородаллин задумчиво нахмурился, потряс головой, как бы отгоняя
печальные мысли.
– Арендия в долгу у тебя, святой Белгарат. Твои храбрые
спутники предотвратили возобновление кровавой бессмысленной войны.
Он печально оглядел залитый кровью пол и безжизненные тела.
– Моя тронная зала превратилась в поле битвы.
Проклятие, лежащее на Арендии, коснулось и дворца, – вздохнул
король. – Уберите всё, – приказал он коротко и отвернулся, не желая
видеть, как выносят тела Придворные возбуждённо заговорили хором, как только
все следы происходившего были уничтожены.
– Жаркая была битва, – заметил Бэйрек, тщательно
вытирая лезвие топора.
– Я в долгу у тебя, лорд Бэйрек, – торжественно
заявил Мендореллен. – Помощь твоя пришлась как нельзя кстати.
– Весьма рад, – пожал плечами Бэйрек. Подошёл
Хеттар, с мрачным удовлетворением глядя на друга.
– Здорово ты расправился с Нечеком, – похвалил
Бэйрек.
– Давний опыт, – пояснил Хеттар. – Мерги в
бою почему-то всегда совершают одну и ту же ошибку; скорее всего, за счёт
какого-то пробела в обучении военному искусству.
– Досадно, правда?! – с деланным сочувствием
воскликнул Бэйрек.
Гарион, не выдержав, отошёл. Хотя он знал, что ведёт себя
неразумно, но вопреки всему чувствовал: именно на нём лежит вина за
кровопролитие. Его слова стали причиной насильственной жестокой гибели этих
людей. Промолчи он – и ничего бы не случилось. Пусть он решился на это во имя
правого дела, всё равно:
Гарион чувствовал, как отягощает его сердце боль, и
заговорить сейчас с друзьями было выше его сил. Как хорошо бы во всём
признаться тёте Пол, но она ещё не возвратилась, и юноше оставалось только
пытаться в одиночку справиться с пробудившейся совестью.
Подойдя к одной амбразуре, образованной зубцами выходящей на
юг стены тронного зала, он долго стоял в одиночестве, предаваясь мрачным
размышлениям, пока не услышал шаги и шуршанье жёсткой парчи. Легко, почти
скользя, к нему направлялась девушка, года на два постарше, с тёмными, почти
чёрными волосами и очень белой кожей. Вырез на платье был столь глубок, что
Гарион не знал, куда девать глаза.
– Позволь мне присоединиться к выражениям благодарности
всей Арендии, лорд Гарион, – начала она дрожащим от неведомых Гариону
чувств голосом. – Твоё своевременное вмешательство позволило воспрепятствовать
ужасному убийству и спасло жизнь повелителя.
Гарион сразу почувствовал себя значительно лучше.
– Ничего особенного я не сделал, моя госпожа, –
ответил он с притворной скромностью, – ведь это мои друзья ринулись в бой.
– Но именно твоё храброе обличение помогло раскрыть
гнусный заговор, – настаивала она, – и девы по всей стране будут в
песнях славить благородство, с которым ты, о лорд Гарион, защищал своего
несчастного безымянного друга, отказавшись открыть, как его зовут.
Гарион, услышав о девах, побагровел и беспомощно огляделся.
– Правда ли, благородный Гарион, что ты внук Белгарата
Вечноживущего?
– Мы в довольно дальнем родстве. Просто называем себя
дедом и внуком, чтобы не усложнять.
– Но ты прямой его потомок? – сверкнула девушка
тёмно-фиолетовыми глазами.
– Белгарат так утверждает.
– А леди Полгара, значит, твоя матушка?
– Тётя.
– Всё равно родственница, – одобрительно кивнула
девушка, легко прикасаясь к его ладони. – Род твой, лорд Гарион, самый
благородный в мире. Скажи мне, молю, ты ещё не обручён?
Гарион ошеломлённо захлопал глазами, чувствуя, как горят
уши.
– Гарион, вот ты где! – прогремел внезапно
оказавшийся рядом Мендореллен.
– Я тебя повсюду разыскивал. Прошу извинить, графиня.
Юная дама бросила на Мендореллена взгляд, исполненный самой
жгучей ненависти, но рыцарь уже увлекал Гариона прочь от стены.
– Мы ещё побеседуем, лорд Гарион, – окликнула
графиня.
– Надеюсь, госпожа, – успел ответить Гарион,
прежде чем толпа придворных, собравшихся в центре тронного зала, поглотила их.
– Я хотел поблагодарить тебя, Мендореллен, –
наконец выговорил Гарион, набравшись смелости.
– За что, малыш?
– Ты ведь знал, кого я защищал, когда рассказывал
королю о Нечеке, так ведь?
– Естественно, – равнодушно пожав плечами, ответил
рыцарь.
– И мог всё объяснить королю, к этому тебя обязывал
долг, не так ли?
– Я помнил о клятве, данной тобой!
– Зато ты не давал никакой клятвы!
– Я не предаю друзей, юноша. Твоя честь дорога мне, как
своя, разве ты ещё не понял этого?
Гариона поразили слова, сказанные Мендорелленом. Изощрённые
каноны арендийской этики были по-прежнему недоступны ему.
– Значит, ты предпочёл бороться на моей стороне?
