– Служанка Иссы приветствует Ктачика из Рэк
Ктола, – официальным тоном заявила королева. – Чего хочет от меня
Верховный жрец гролимов?
– Ему нужен мальчик, ваше величество, – не тратя
времени на любезности, заявил гролим.
– Какой мальчик?
– Которого вы похитили у Полгары, тот самый, что сидит
сейчас у ваших ног.
– Передай Ктачику, что я очень сожалею, –
пренебрежительно рассмеялась королева, – но это невозможно.
– Спорить с желаниями Ктачика неразумно, –
предостерёг гролим.
– Ещё более неразумно дерзко требовать чего-либо у
Солмиссры, да ещё в её собственном дворце. Что может предложить Ктачик в обмен
на мальчишку?
– Свою вечную дружбу.
– Какая нужда королеве змей в друзьях?
– Тогда золото, – раздражённо ответил Гролим.
– Я знаю секрет червонного золота энгараков, –
лениво ответила Солмиссра, – и не желаю стать его рабыней. Оставь деньги
себе, гролим.
– Осмелюсь ли сказать, что вы ведёте очень опасную
игру, ваше величество?
– холодно спросил гролим. – Вы уже восстановили
против себя Полгару. Можете ли позволить себе ещё одного столь могущественного
врага, как Ктачик?
– Я не боюсь Полгары. И Ктачика тоже.
– Храбрость королевы поистине велика, – сухо
заметил мерг.
– Всё это начинает надоедать Мои условия очень просты.
Скажи Ктачику, что враг Торака у меня и останется здесь, пока…
Она замолчала.
– Пока, ваше величество?
– Я отдам мальчика Тораку как свадебный подарок. Гролим
изумлённо заморгал.
– Если Торак возьмёт меня в жёны и подарит бессмертие,
я подарю ему Белгариона.
– Весь мир знает, что Бог-Дракон энгараков погружён в
сон, – возразил Гролим.
– Но не навсегда, – жёстко заметила Солмиссра –
Жрецы энгараков и чародеи олорны почему-то забывают, что Солмиссра Вечноживущая
умеет читать небесные знамения так же хорошо, как и они. Близится день
пробуждения Торака. Скажи Ктачику, что в день нашей с Тораком свадьбы Белгарион
будет у его ног. Но до этой минуты мальчик принадлежит мне.
– Я передам ваши слова Ктачику, – обещал мерг,
холодно, сдержанно кланяясь.
– Тогда можешь удалиться, – велела королева,
небрежно взмахнув рукой.
– ВОТ ОНО ЧТО! – вновь услышал Гарион знакомый
голос. – Я ДОЛЖЕН БЫЛ ПРЕДВИДЕТЬ ЭТО.
Внезапно змей Маас поднял голову; шея раздувалась, глаза
горели.
– Берегись! – прошипел он.
– Мне? Бояться гролима? – расхохоталась
Солмиссра. – Никогда!
– Не гролима. Этого.
Раздвоенный язык почти коснулся лица Гариона.
– Его разум пробудился.
– Это невозможно!
– Тем не менее он больше не одурманен. По-моему, это
как-то связано с металлической вещью у него на шее.
– Тогда сними украшение, – приказала королева
змее. Маас соскользнул на пол и стал приближаться к Гариону.
– СИДИ НЕПОДВИЖНО, – велел внутренний голос. –
НЕ ПЫТАЙСЯ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ.
Гарион, оцепенев, наблюдал, как подвигается всё ближе
плоская голова.
Маас раздул капюшон; чёрный язык нервно мелькал в открытой
пасти. Медленно наклонясь вперёд, он коснулся носом серебряного амулета,
висевшего на шее юноши.
Сверкнула яркая голубая молния. Гарион ощутил знакомый
толчок, но теперь уже более напряжённый, сосредоточенный в одной точке. Маас
отпрянул, но в амулете вновь сверкнула молния и, шипя, ударила в нос гада.
Глаза змеи провалились, из ноздрей и пасти повалил пар.
Потом искры исчезли, а тело мёртвой рептилии, извиваясь в
конвульсиях, сползло на полированные камни зала.
– Маас! – взвизгнула королева. Евнухи разбегались
по сторонам, опасаясь попасть под бешено бьющийся хвост.
– Моя королева, – прошептал бритоголовый
придворный, появившийся у входа, – наступил конец света!
– Что? – ахнула Солмиссра, с трудом оторвав взгляд
от издыхающего змея.
– Солнце исчезло! Сейчас полдень, а на улице
непроглядная тьма. Город обезумел от ужаса.
Глава 29
Не обращая внимания на суматоху, поднявшуюся после слов
придворного, Гарион спокойно восседал на подушках у трона Солмиссры, напряжённо
прислушиваясь к наставлениям внутреннего голоса.
– СПОКОЙНО! НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ И НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЙ.
– Немедленно зовите моих астрологов! Я желаю знать,
почему меня не предупредили об этом затмении! – приказала Солмиссра.
– Это не затмение, моя королева! – завопил лысый
придворный, пресмыкаясь на полированном полу рядом со всё ещё извивающимся
Маасом. – Тьма накрыла город словно огромным занавесом. Надвинулась чёрная
стена – ни дождя, ни ветра, ни грома. Поглотила солнце без единого звука Он
начал отчаянно рыдать.
– Мы никогда, никогда больше не увидим солнца.
– Немедленно прекрати, идиот! – крикнула
Солмиссра. – Вставай! Сэйди, убери этого сумасшедшего дурака и посмотри на
небо. Возвращайся быстрее. Мне нужно знать, что происходит!
Сэйди отряхнулся, как собака, выходящая из воды, и с трудом
оторвал зачарованный взгляд от мёртвой застывшей ухмылки на морде Мааса. Потом
поволок что-то бессмысленно лепечущего придворного к двери.
Солмиссра наконец вспомнила о Гарионе.
– Как ты сделал это? – требовательно спросила она,
показывая на подёргивающееся тело змея.
– Не знаю, – пробормотал он, по-прежнему не в
силах думать отчётливо.
– Сними амулет, – велела она. Гарион послушно
потянулся к медальону, но рука внезапно замерла в воздухе, отказываясь
двигаться.
– Не могу… – беспомощно сказал он.
– Забери у него это! – приказала королева одному
из евнухов.
Тот, бросив перепуганный взгляд на мёртвого змея, покачал
головой и весь сжался от ужаса.
– Делай что велено! – резко вскрикнула королева.
