Сергей Дмитриевич вяло вскинул руки вверх, давая понять Константинову, что он все сказал.
— Тогда немедленно приступай к делу, — произнес генерал. — Подбери себе в группу людей, а насчет техники и транспорта я сегодня же подниму вопрос у руководства. Забыть обо всех личных делах, встречах! Работать не менее двадцати пяти часов в сутки! Все понял?
Полковник понимающе кивнул и поднялся со стула.
— Так точно, товарищ генерал! Есть приступить к делу! — отрапортовал Перов.
От хозяина кабинета не ускользнула суетливость подчиненного, и генерал внимательно посмотрел на полковника Перова. На ум вдруг пришла странная мысль: может быть, он чем‑нибудь обидел своего боевого товарища? А таких друзей, как Митрич, у него остались считанные люди.
— Что‑нибудь не так? — мягко поинтересовался Виктор Алексеевич.
Сергей Дмитриевич неопределенно мотнул головой и нервно задергал плечами.
— Да нет, Алексеевич, — растерянно ответил полковник.
Генерал‑майор облегченно вздохнул и, достав пачку бумаг, положил документы перед собой на стол.
— Ну и это уже греет душу, — грустно усмехнувшись, произнес Константинов. — Ты извини, Митрич, но нужно тут еще кое‑какие бумаги просмотреть перед встречей с нашим партнером.
— Да, я понимаю, — задумчиво ответил Перов и, развернувшись, побрел к выходу.
— А как дома, — вдогонку поинтересовался генерал — майор, — все живы‑здоровы?
Сергей Дмитриевич остановился и повернулся.
— Слава богу, все родные живы и здоровы, — ответил полковник Перов.
— А не родные? — усмехнулся генерал.
Митрич снова задергал широкими плечами, словно хотел сбросить с них непосильный и тяжелый груз.
— Вроде как бы живы, — загадочным тоном произнес полковник. — Правда, Ильюша сегодня звонил…
Виктор Алексеевич на время забыл о своих бумагах и, выйдя из‑за стола, радостно воскликнул:
— Маланов объявился?! Рад! И где носило нашего абрека? Как он поживает, бродяга?
Митрич, многозначительно оттопырив нижнюю губу, склонил голову набок и провел рукой по щеке.
— Думаю, Виктор Алексеевич, не очень, коль позвонил мне, — печально вздохнул здоровяк.
Генерал Константинов не на шутку обеспокоился: он давно знал Маланова, и, если полковник объявился, значит, жди чего‑то необычного…
— А что с ним случилось? — подойдя к полковнику, нетерпеливо спросил генерал.
Митрич, как всегда, мямлил с ответом: сначала подергал плечами, потом промокнул свою огромную лысину носовым платком и только потом многозначительно пробасил:
— Пока ничего…
— Что значит «пока»? — завелся Виктор Алексеевич. — Говори толком! Я что, из тебя должен клещами все вытягивать?
— Да я и сам толком не понял, — смущенно признался собеседнику полковник. — Че‑то говорил, да я в метро ехал, толком не расслышал. Вы же знаете, под землей, что в бункере, ни один снаряд не долетает.
— Так‑то и ни единого слова? — подозрительно произнес генерал‑майор.
Перов обиженно развел руки в стороны.
— Парочку слов долетело до моего слуха, — признался здоровяк. — Говорил о каком‑то друге, который погиб в его машине.
— Авария?
— Да шут его знает!
Виктор Алексеевич Константинов пристально посмотрел в глаза полковнику, который весьма неуютно чувствовал себя под всепроникающим взором своего визави.
— Это уже не шутки, Митрич, — констатировал генерал‑майор. — Тут пахнет… — сухощавый мужчина заволновался. — С этим нужно разобраться, Митрич!
Плечистый полковник облегченно вздохнул и радостно улыбнулся.
— Так и я о том же, Алексеевич, — возбужденно воскликнул Сергей Дмитриевич, — надо помочь Ильюше!
Виктор Алексеевич удивленно посмотрел на Перова, который как‑то странно вел себя.
— Так в чем дело, Сергей Дмитриевич? — с укором спросил Константинов. — И чего ты на меня так смотришь?
Полковник Перов потупил взгляд.
— Так у меня с Малановым встреча назначена, — пожаловался хитрый бугай, — а вы мне сказали: двадцать пять часов в сутки…
— Конечно, — буркнул генерал — майор и, набрав побольше воздуха, раздраженно добавил: — По двадцать пять часов в сутки при восьмидневной неделе! Это служба, а не танцульки!
Константинов направился к своему рабочему месту, а добродушный здоровяк после таких заявлений начальника явно поник.
— Дело понятное, товарищ генерал, — виноватым голосом произнес растерянный полковник, — работа — святое… — и вдруг добавил: — Как говорится, трудно жить не работая, но мы не боимся трудностей.
— Что тебе понятно?! — усаживаясь в кресло, недовольно воскликнул генерал — майор. — «Работа — святое…» — передразнил здорового мужика начальник. — А боевой товарищ — это не святое?! Не надо путать одно с другим, но и не забывать о главном! Ты понимаешь, Митрич?
Сергей Дмитриевич недоуменно посмотрел на генерала, который напустил такого туману, что у Митрича голова пошла кругом.
— Так точно, товарищ генерал, — робко буркнул полковник, — понятно.
— А раз понятно, дорогой, — закурив папиросу, устало вздохнул генерал‑майор, — тогда выполняй задание! Встретишься с Ильей, внимательно выслушай и сразу же берись за порученное тебе задание! Я проверю!
— Есть, товарищ генерал! — радостно отчеканил Перов.
— И не забудь, Сергей Дмитриевич, передать пламенный привет Илье, — строгим тоном напомнил Константинов.
Сергей Дмитриевич расплылся в улыбке.
— Непременно, Алексеевич, — пообещал окрыленный Митрич.
— Ну, тогда дуй!
Полковник Перов, подчеркнуто козырнув, развернулся и, подойдя к двери, взялся за ручку. Однако открыть дверь так и не успел: неожиданно генерал окликнул его.
— Слушай, Митрич, а какая у Маланова тачка? — как бы невзначай поинтересовался генерал — майор ГРУ.
Сергей Дмитриевич, застыв на месте, медленно повернулся и, не отпуская дверной ручки, посмотрел на хозяина кабинета через плечо.
— Старенький джип черного цвета, — машинально бросил полковник. — Нечто типа бьюика.
Виктор Алексеевич Константинов, перекладывая документы, удовлетворенно покачал головой.
— А — а… Точно, точно, вспомнил, — сказал генерал — майор, — такой черный бьюик! Неплохая машина, — ободряющим голосом похвалил Виктор Алексеевич выбор приятеля, но тут же неожиданно как‑то поник и уже чуть слышно выдавил: — Хоть и не первой свежести…
На мгновение в кабинете Константинова повисла странная и тягостная тишина. Выражения мужских лиц были весьма забавны: глаза выпучены, физиономии неестественно вытянуты. Взгляды двух разведчиков пересеклись и удивленно слились в единственном немом вопросе…
