— Понял, — облегченно вздохнул полковник.
Еще задав пару вопросов Маланову и немного переговорив с ним, генерал отключил мобильник. Илья был доволен — встреча была назначена, и он постарается убедить куратора, что его план интереснее, по крайней мере честнее и приличнее…
* * *
Черный бьюик и белая «Волга» припарковались неподалеку от киноцентра «Россия». Однако разговор между полковником и куратором произошел не возле памятника великому русскому поэту, а в салоне автомобиля. К джипу Ильи подошел крепкого телосложения молодой мужчина и постучал в стекло дверцы.
— Товарищ полковник, вас ожидает генерал Курочкин в своем автомобиле, — сказал он в приоткрытое окошко и кивнул в сторону светлой «Волги».
Маланов понял хитрого лиса, который отправил хоть и надежные, но лишние уши своего водителя.
— Хорошо, иду, — ответил полковник и тут же вылез из салона бьюика.
Офицер ФСБ неуклюже затоптался возле джипа. Видя некоторое смущение молодого мужчины, Илья предложил капитану:
— Вы можете пока погреться в машине.
— Да нет, спасибо, — отказался стойкий солдатик.
— Залезайте, капитан, — настоял на своем Маланов, — заодно и постережете моего скакуна!
Капитан Белов не стал отказываться и с удовольствием забрался в теплый салон, а Маланов направился к своему куратору, поджидавшему его в персональной государственной машине.
— Еще раз добрый вечер, Сан Саныч, — поздоровался Илья с куратором, залезая в нагретый салон светлой «Волги».
Генерал ФСБ устало вздохнул и невесело улыбнулся.
— Да уже, Алексеевич, ночь на дворе.
Илья захлопнул за собой дверь и улыбнулся. В отличие от куратора у него было превосходное боевое настроение.
— А что ночь? — возбужденно произнес полковник. — Она родная мать всех гениальных идей и творческих мыслей!
Сан Саныч сокрушенно покачал головой и безнадежно махнул рукой.
— Ладно, мать родная, — сказал генерал, — тогда рожай скорее свои идеи, излагай бредовые мысли.
Илья не заставил себя долго ждать и вкратце изложил суть предстоящей операции, цель которой — войти в контакт с Кучко Павлом Мартиновичем и стать его доверенным лицом.
— Если ничего не получится, — подводя итог своей затеи, убеждал полковник своего задумчивого и насупившегося собеседника, — то мы ничего не теряем, кроме двух, нет, даже полутора дней.
Генерал Курочкин только покряхтывал, ему седому генератору идей, трудно было определить свое отношение к предложенному плану.
— Ну что скажет таможня? — пошутил полковник, чтобы разрядить напряженную обстановку.
Пожилой генерал склонил набок голову и, наконец, одобрительно произнес:
— А что, Алексеевич, толково! Нужно будет подумать. По крайней мере, это вариант.
Похвала многоопытного куратора окрылила Маланова, и он оживился.
— Главное, чтобы он туда пришел! — сказал полковник. — А там уж он от меня не ускользнет!
Сан Саныч снисходительно улыбнулся, видя, как по‑юношески загорелся седовласый полковник. Опытному генералу ФСБ импонировало, когда люди переживали за дело, проявляли инициативу, разумеется в дозволенных пределах, и предлагали нестандартные решения. В таких офицерах генерал Курочкин был уверен и сейчас еще больше убедился в успешном завершении операции.
— Не волнуйся, — твердо заверил генерал Курочкин Илью, — Павел Мартинович там будет.
Илья с сомнением посмотрел на своего собеседника.
— Точно?
Пожилой куратор многозначительно усмехнулся и хитро подмигнул левым глазом.
— Можешь не беспокоиться, — убежденно произнес генерал, — мы тебе поднесем его на блюдечке с голубой каемочкой в нужном месте и в удобное для тебя время!
Илью удивило то, с какой уверенностью генерал Курочкин обещал ему устроить встречу.
«Неужели Кучко уже у них на поводке? — подумал инструктор, однако тут же отмел эту версию: — Нет, тут что‑то не так, иначе зачем меня посылать втираться в доверие! Ладно, разберемся на месте…»
Илья задумчиво потер кончиками пальцев мочку уха и восхищенно покачал седой головой.
— Что ж, товарищ генерал, — честно признался полковник, — тогда снимаю перед вами и службой ФСБ свою простреленную шляпу.
Сан Саныч, заметив выразительный взгляд разведчика, многозначительно причмокнул сухими губами.
— Каждый, дорогой Илья Алексеевич, выполняет свою задачу. Как говорится Богу Богово, а кесарю кесарево!
Последняя фраза уколола седовласого полковника, и Маланов не очень‑то дружелюбно поинтересовался:
— И кто же у нас Бог?
— Фортуна, — мило улыбнувшись, выкрутился генерал ФСБ из щекотливого положения и тут же сменил тон на более деловой. — В общем, план твой мне понравился, — подытожил куратор. — Я сейчас же доложу наверх! Единственное, что меня беспокоит, что ты идешь с открытым забралом…
Илья, также забыв о трениях, моментально переключился на деловую волну.
— Саныч, — уверенно сказал опытный разведчик, — они же не дети и расколют меня через день, а то и раньше! А если я сразу открываюсь, то им нечем крыть! Единственное, на чем они смогут меня поймать, так это на мотивации сотрудничества!
Генерал Курочкин усмехнулся.
— Вот именно, — озабоченно произнес куратор.
Илья весело рассмеялся.
— И тут у меня есть алиби, — возразил полковник, — и даже не алиби, а на самом деле жгучее желание — найти убийцу моего товарища Вениамина Соколова!
Сан Саныч удовлетворенно кивнул, а седовласый мужчина достал сигарету и пристально посмотрел на куратора.
— Ты знаешь, — согласился генерал ФСБ с доводами полковника ГРУ, — а в этом что‑то есть: что‑то лихое, рисковое, но бьющее в самое яблочко!
Илья Маланов облегченно вздохнул и продолжал развивать свою идею проведения операции. Генерал Курочкин внимательно слушал, корректируя некоторые моменты, иногда подкидывая интересные находки и дельные советы…
— Ладно, — устало произнес Сан Саныч после обстоятельной беседы, — давай дуй домой и отдыхай! С утречка я тебе позвоню и сообщу результат.
— Хорошо, буду ждать! — покорно ответил полковник.
— Не ждать, — добродушно возразил опытный куратор, — а отдыхать! Твое дело — быть готовым!
— Понял, Сан Саныч, — смущенно улыбнулся седовласый полковник. — Разрешите выполнять?
Генерал Курочкин устало кивнул головой.
— И как можно скорее, — выдавил из себя пожилой человек, — иначе я упаду от усталости!
Коллеги, крепко пожав друг другу руки, тут же расстались. Илья вышел на свежий воздух и глубоко вдохнул полной грудью влажную прохладу. Завтра начиналась новая жизнь, вернее, новый этап прежней…
