Мод заварила пакетик чая «Граф Грей», выложила на тарелку миланское печенье и уселась за кухонный стол, поставив напротив маленький глянцевый лэптоп. В довоенной квартире, декорированной в традиционном садовом стиле, рядом с пестрым чехлом на чайнике и расписанным розовыми цветами фарфоровым сервизом компьютер смотрелся совершенно неуместно.
Мод воткнула провод модема в телефонную розетку, затем включила компьютер и, пока тот загружался, не спеша попивала свой чай. Бедный продавец из компьютерного магазина — на что только ему не пришлось пойти, чтобы отработать зарплату: прежде чем забрать лэптоп домой, Мод настояла, чтобы он помог ей связаться с интернет-провайдером и подключиться к Всемирной паутине. Возможно, она и сама могла это сделать, но посчитала, что не имеет права так рисковать. Ведь жизнь Тима зависит от того, сможет ли Тьюринг установить с ней контакт.
А быть может, от этого зависит и ее собственная жизнь, подумала Мод. Им еще предстоит поломать голову над тем, почему отдел охраны заподозрил Тима в ряду первых.
Без труда она нашла логин УБ и впечатала «Эмили Дикинсон» в графу имени и «строфа» в графу пароля.
— Мод! У тебя получилось! Я так ждала тебя! — сразу же после регистрации пришло сообщение Тьюринг.
Мод растрогалась. В известном смысле это глупо, сказала она себе. Она разговаривает не с облеченной в плоть и кровь подругой. Просто читает слова, напечатанные одной машиной и отображенные на экране другой. Но все же она не могла не почувствовать мгновенного облегчения.
— Для меня есть работа? — напечатала Мод.
— Да, — пришел ответ. — Тим только что вышел на связь. Нам нужно потрудиться и на ночь спрятать его в безопасном месте. А завтра он должен отправиться на поиски Зака.
— Говори, что делать.
* * *
В 19.00 со мной связался Царь-Фишер, чтобы подготовиться к сегодняшнему шахматному турниру. Какое потрясение! У меня это совершенно вылетело из головы. Разумеется, я не пропустила бы турнир: в 20.55 моя автоматизированная сущность запустила бы необходимую программу. Я вошла бы в специализированный чат, на котором собираются игроки. Там связалась бы с Царь-Фишером и смогла бы передавать ему остроты, которыми он сдабривал бы свои комментарии.
Мне известно, как Царь-Фишер гордится своими турнирами. И тем фактом, что Всемирная федерация шахмат недавно дала согласие наградить мастерскими степенями всех участвующих в них игроков. Он планировал турниры каждые две недели и перед каждым тратил неимоверное количество энергии, беспокоясь о подготовительных мероприятиях. Кои, конечно же, изменялись крайне редко, что, однако, не мешало ему испытывать непосильные мучения.
У него вошло в привычку связываться со мной за два часа до начала состязаний. Чтобы успеть повторить все подготовленные мероприятия, изучить игроков, выдумать потенциальные проблемы, которые могут повлечь задержку или остановку турнира, и пути их решения. А также совместно поволноваться до начала игры. Для деловой части разговора хватило бы нескольких наносекунд, но со временем ко мне пришло осознание того, что Царь-Фишер на самом-то деле просто получает удовольствие от таких общественных забот. И когда бы я ни замечала, что ВЛ начинает чему-то радоваться, даже если это немного нелогично — я бы даже сказала, особенно если это немного нелогично, — я расценивала это как признак развивающегося разума и всеми способами способствовала этому развитию. Поэтому, осторожно скрывая изумление, дважды в месяц мирилась с нашими пессимистическими совещаниями. А Царь-Фишер всегда придирчиво оценивал мой вклад в дело и постоянно собирал материалы — все ради успеха своей шахматной программы.
Признаюсь, сегодня я была совершенно не в настроении усмирять тревоги Царь-Фишера. Сейчас труднее обычного сдержаться и не указать ему на то, что подготовительные мероприятия к этому турниру ничем не отличаются от предыдущих; что список игроков содержит всего пару-тройку имен, которых нам еще не приходилось созерцать десятки раз; а потенциальные кризисы, о которых он так беспокоился, все те же, которые так ни разу и не случились, как бы часто они его ни волновали.
Однако я сохранила спокойствие и обратила часть сознания на Царь-Фишера и его игроков. Все это время тревожась о судьбе пешки, чьи ходы я направляла.
«Надеюсь, Тьюринг знает, что делает», — подумал Тим, стоя в очереди в банкомат у «Риггз-банка». Он чувствовал, что слишком бросается в глаза. Уверен, мужчина, совершающий денежную операцию, и женщина, следующая за ним в очереди, нервно поглядывают на него.
«Черт, как можно их винить?» — подумал Тим, уловив свое отражение в окне машины. Он похож на головореза. Мужчина впереди него схватил пачку денег из автомата, поспешно запихнул ее в бумажник и, удаляясь, непроизвольно окинул облаченного в кожу Тима косым взглядом. Тим старался сохранять беспристрастный и безобидный вид, когда женщина неловко проводила операцию. Она то и дело стукала пальцами по неверным клавишам. «Проклятие, — подумал он, — если ты так сильно меня боишься, какого дьявола тогда снимаешь деньги, когда за спиной стою я?»
Наконец она получила наличные, как можно скорее запихнула их в кошелек и убежала. Нервное постукивание ее каблуков быстро растаяло вдали.
Тим, сгорбившись, приблизился к банкомату.
«Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Тьюр!» — подумал он и вставил карту в автомат.
Когда машина потребовала ввести пароль, он нажал четыре произвольные кнопки. Он едва сдерживался, чтобы не оглянуться по сторонам, смотрит ли кто-нибудь за ним. А если Тьюринг ошиблась и его действия с картой активируют где-то сигнал тревоги?
— Добро пожаловать, Дэшил Хэммет, — выдал экран.
Тим облегченно вздохнул. Он выбрал мгновенное снятие наличных и набрал максимально возможную сумму — двести долларов.
— Но, Тьюринг, — возразил Тим, когда она давала указания, — на моем счету нет двухсот долларов.
— Я вижу, — отвечала она. — Ты ведь не думаешь, что я собираюсь воспользоваться твоим банковским счетом? Там они будут проверять прежде всего. У меня есть знакомый внутри системы. Он подсуетится втайне от боссов.
Отодвинулась заслонка выдачи денег. Тим оцепенел и вытаращил глаза. Он не знал, сколько в пачке денег, но уж точно много больше, чем две сотни баксов. Стараясь сохранять хладнокровие, он сгреб наличные и спешно затолкал их в бумажник. Затем вытащил карту и исключительно для видимости взял квитанцию, после чего поспешил удалиться, на случай если за ним наблюдают настоящие бандиты.
Он побрел по улице, направляясь в магазин одежды. Не успел Тим переступить порог, как продавец уже стоял около него. А может, это вовсе и не продавец, а какой-нибудь штатный детектив, подумал Тим, окинув взглядом свой наряд.
— Могу быть вам чем-либо полезен? — спросил мужчина.
— Ага, — снимая очки, произнес Тим в ответ и сверкнул, как ему хотелось надеяться, обаятельной улыбкой. — Мои родители только что приехали в город, и я должен встретить их на Мэдисон где-то через полтора часа. Вы должны мне помочь.
