— Ах вот оно что! Боишься подступиться к ней, после того что наделал!
Владимир тяжело уселся на противоположном конце стола, подальше от жены, и разъяренно уставился ей в спину. Плечи Маруси подозрительно вздрагивали. Двое поварят, чистивших картофель в углу, изо всех сил притворялись, что неожиданно лишились слуха. Здесь не место спорить с женой! К вечеру каждый на корабле будет знать все подробности.
— Но как может моя просьба рассердить ее? Князь оказал ей такую честь! — тихо запротестовал Владимир.
— Чушь! Сам знаешь, что она не примет ни его подарка, ни приглашения! Однако приходится выполнять приказ, не так ли? Ну так вот, не стану я причинять несчастной еще больше боли! — брезгливо бросила Маруся. — Я и без того достаточно натворила.
Владимир широко раскрыл глаза, наконец сообразив, что превратило жену в сварливую ведьму.
— Просто поверить не могу! Неужели из-за такой чепухи ты чувствуешь себя виноватой?!
Маруся подняла голову. Неприязненное выражение мгновенно исчезло, вытесненное робкой улыбкой.
— Я действительно всему причиной. Не предложи я, чтобы ты одурманил ее…
— Не будь дурой, женщина! Я тоже слышал, как хвастается Булавин своим снадобьем, и пошел бы к нему даже без твоего предложения.
— Но это ничего не изменит, Владимир! Я оказалась такой бессердечной! Совершенно не подумала о ее чувствах. Она ничего не значила для меня… еще одна из бесчисленных безымянных женщин, которыми он ублажает себя между своими куда более громкими победами! Даже встретив ее и поняв, как сильно она отличается от других, я, стыдно сказать, думала лишь о том, как получше угодить барину.
— Это твой долг.
— Знаю! — рявкнула жена. — Но это ничего не меняет. Она была девушкой, муженек!
— И что из того?
— Что? Она не хотела ложиться с ним, вот в чем дело! Неужели ты взял бы меня против воли? Нет, наверняка ты уважал бы мои желания. Но никому в голову не пришло прислушаться к ней, а ты просто утащил ее, бросил в карету и привез в чужой дом! Это ужасно!
— Он не принуждал ее, Маруся, — покачал головой Владимир.
— Ему и не пришлось! Об этом позаботилось зелье, зелье, которое мы ей дали.
— Но она не оплакивает свою потерю, — нахмурился Владимир, — наоборот, только и знает, что рычит на всех и отдает приказания. Кроме того, ты забываешь, что барин щедро вознаградит ее. Она вернется в Англию богатой женщиной.
— Но ведь она не собиралась ехать в Россию. По-твоему, хорошо, что ее силой притащили сюда… в сундуке, едва живую?
— Сама знаешь, это было необходимо.
— Наверно, — вздохнула Маруся, — но все равно, так не годится.
Немного помолчав, Владимир нежно сказал:
— Жаль, что у нас нет детей, Маруся. Ты жалеешь ее, как собственную дочку. Прости…
— Не нужно.
Маруся, перегнувшись через стол, потянулась к руке мужа:
— Я люблю тебя. И никогда не пожалела о своем выборе. Только… только… будь с ней помягче, хорошо? Вы, мужчины, никогда не заботитесь о чувствах женщины. Подумай об этом, когда отправишься к ней.
Владимир сделал страдальческую гримасу, но все же кивнул.
Он долго колебался, прежде чем постучать в дверь. За его спиной с пристыженным видом стояла Лида, нагруженная свертками. Он как следует отчитал девушку за то, что она успела выболтать Марусе, да и каждому, кто хотел слушать, о кровавых пятнах на простыне. Если бы не эта чертова девственность, жена не сочувствовала бы так англичанке. И Владимир невольно заразился от Маруси угрызениями нечистой совести. Несмотря на все неприятности, которые причинила ему девушка, Марусе удалось вызвать в нем жалость. Однако это непривычное чувство длилось ровно столько, сколько понадобилось Кэтрин времени, чтобы открыть дверь.
Она стояла на пороге — олицетворение надменного вызова и уничтожающей злобы. Кроме того, девчонка даже не посторонилась, чтобы дать ему пройти.
— Что вам здесь нужно?!
Владимиру пришлось сделать усилие, чтобы не отвесить ей почтительный поклон, настолько повелительным показался ему ее тон. Именно это превосходство раздражало его с самой первой встречи. Ни один крепостной князя не подумал бы так задирать нос, даже те, кто занимал довольно высокое положение в доме. Балерины, оперные певцы, капитаны кораблей, такие, как Сергей Миронов, архитекторы, актеры, игравшие на сцене императорских театров, — все они знали свое место. Только не маленькая англичанка. Нет, она ставила себя выше всех.
Следовало бы отпустить ей хорошую оплеуху, чтобы привести в чувство, и у Владимира просто руки чесались сделать это, и немедленно. Но он постарался взять себя в руки и твердо помнить Марусину просьбу. Как может жена жалеть подобную стерву?
— Я принес вам вещи, которые могут понадобиться в этом путешествии.
Он шагнул вперед, вынуждая Кэтрин отступить так, чтобы Лида смогла внести свертки.
— Сюда, — приказал девушке Владимир, показывая на один из сундуков. Его раздражала сама мысль о том, что англичанке, несомненно, понравятся новые наряды. Следовало бы самому отправиться в модные лавки, поскольку все четыре горничные из штата слуг князя были слишком заняты уборкой герцогского дома, чтобы поехать за покупками. Но Владимир не смог заставить себя сделать это и послал Бориса, который помогал укладывать Кэтрин в сундук и приблизительно знал ее рост и размеры. Владимир втайне надеялся, что слуга не выполнит поручения и вернется с пустыми руками в последнюю минуту, когда посылать другого будет уже поздно. Но Борис оказался куда смышленее, чем считал Владимир, и, боясь ошибиться, упросил Зину, горничную Анастасии, поехать вместе с ним. А Зина, к несчастью, разбиралась в дамских туалетах достаточно хорошо, чтобы все купленное оказалось гораздо лучшего качества, чем хотелось бы Владимиру. Правда, вряд ли платья подошли бы знатной даме, но и для служанки были слишком хороши.
— Удалось купить всего одно готовое платье, — снова обратился Владимир к Кэтрин, хотя избегал смотреть на нее, пока не выскажется до конца. — Остальные еще не совсем дошиты, но Лида поможет вам, если не умеете сами управляться с иголкой. Нам повезло, что сумели все достать перед самым отъездом, но деньги делают чудеса. Все можно купить, если цена подходящая.
Кэтрин довольно громко охнула, и Владимир улыбнулся, поняв, что отравленная стрела достигла цели.
— По-моему, у вас есть все, что может понадобиться. Горничная княжны постаралась, как умела. Если же чего-то недостанет, только скажите.
— Вижу, вы обо всем подумали. И сундук тоже купили?
— Можно все сложить в этот, он теперь пустой. Кэтрин, проследив за его взглядом, поморщилась:
— Откуда вы узнали, что я настолько сентиментальна и питаю нежную любовь к этому… гробу?
Владимир, не в силах сдержаться, невольно улыбнулся столь откровенному сарказму. Но она, ничего не замечая, по-прежнему смотрела на сундук.
