— Ну и неповоротлива же я! — громко охнула Надежда, вставая на колени, словно намереваясь убрать гору остатков каши, гнилых помидоров, ошметки сметаны, куски лука, яиц, грибов и картофеля.
Кэтрин отстранилась, выжидая, что станет делать девица. Но та, конечно, и не подумала убрать, просто сунула Кэтрин пустую миску.
— Что это ты все скребешь да скребешь веником, а на полу ни пылинки, — ехидно заметила Надежда. — Я и подумала, вроде не мешает немного насорить, по крайней мере будет что мести!
Значит, она даже не дала себе труда притвориться, что оступилась.
— Как благосклонно с вашей стороны, — ответила Кэтрин без всякого выражения.
— Благосклонно?
— Простите. Я иногда забываю, что говорю с невеждами. Надежда не совсем поняла значение слова «невежда», но сообразила, что ее только что исподтишка оскорбили.
— Думаешь, умнее всех, если можешь слово ученое ввернуть? Только что запоешь, когда узнаешь, что барин давно вернулся и думать о тебе не желает?
Лицо Кэтрин мгновенно ожило, глаза взволнованно блеснули:
— Дмитрий вернулся? Когда?
— Еще вчера, к вечеру.
Вчера к вечеру Кэтрин едва не теряла сознание после тяжелого двенадцатичасового труда. И, конечно, ничего не услышала бы, даже если бы дом развалился на части, поэтому, естественно, и не знала ничего о скандале, учиненном Дмитрием. Но почему он даже не подумал ее найти? Ведь утро давно прошло. Почему она все еще здесь?
— Ты лжешь.
Надежда ехидно усмехнулась.
— С чего бы мне врать? Спроси Людмилу, коли хочешь. Она видела, как он вошел. Да хоть любого возьми! Просто молчат, потому что ты все уши прожужжала, как он разгневается, когда узнает, что случилось. Ну так вот, дура ты набитая, он и вправду разгневался, да только на тебя.
— В таком случае его тетка не сказала правды.
— Можешь верить чему хочешь, да только я-то знаю, о чем говорю. Семен подслушивал под дверью. Барыня все ему сказала, и о том, что ты здесь полы моешь. Да только барину плевать на это. Дура ты, дура! Небось думала, он против тетки пойдет, заради такой, как ты? Да барин с утра готовится к отъезду, а про тебя что-то не вспомнил!
Кэтрин ни на секунду не поверила ей. Просто не могла. Слишком уж эта девица злобна и завистлива, хотя Кэтрин искренне не понимала, чем заслужила подобную вражду. Но тут в кухню случайно зашел Родион и, сразу уразумев, что происходит, рывком поднял Надежду на ноги. Он не станет лгать Кэтрин, поскольку был неизменно добр с той минуты, как Николай привез ее обратно.
— Что ты наделала, Надька? — потребовал он ответа.
Но девушка только расхохоталась в ответ и, вырвав руку, покачивая бедрами, удалилась в свой угол кухни. Родион немедленно нагнулся, чтобы помочь Кэтрин собрать мусор в миску. Она ничего не сказала, пока работа не была окончена, и лишь после этого без обиняков спросила:
— Родион, барин вернулся?
— Да, — пробормотал тот, не поднимая головы. Прошло несколько минут, прежде чем Кэтрин снова заговорила:
— И он знает, где меня найти?
— Да.
И только тогда Родион взглянул ей в глаза, немедленно пожалев об этом: никогда еще он не видел столь неприкрытой обнаженной боли. Даже порка не сломила ее, и всего лишь несколько слов этой подлой Надьки сделали свое черное дело.
— Простите, барышня, — выдохнул Родион. Но девушка, казалось, не слышала. Молча повесив голову, она принялась механически шаркать веником. Родион встал и огляделся, но у каждого почему-то нашлось срочное и неотложное дело, и никто даже не смотрел на него, если не считать злорадно ухмылявшейся Надежды. Родион повернулся и вышел из кухни.
Кэтрин продолжала скрести по одному месту снова и снова. В какое бешенство пришла бы Соня, узнав, насколько благотворно действует на англичанку тяжелый труд. Конечно, Кэтрин рассердилась, когда ей под угрозой наказания приказали отправляться на кухню, но тут же сообразила, что Соня рада будет воспользоваться ее сопротивлением, и отказалась доставить ей это удовольствие. Она будет без единой жалобы мыть эти проклятые полы, даже если придется так и умереть на кухне.
Но вместо того чтобы еще больше растравить боль в спине, постоянные упражнения сильно облегчили ее состояние, и опухоль немного спала. Остались лишь синяки, да и те скоро исчезнут. Вчера, после целого дня неустанной работы, Кэтрин казалось, что она едва доползет до постели, но на деле вышло так, что она просто чувствовала себя усталой и немного стерла ладони. Более того, двигаться стало гораздо легче. Если не касаться спины, можно вообще забыть об избиении.
Слезы, вот уже несколько минут собиравшиеся в ее глазах, наконец хлынули через край.
Ну вот, идиотка, ты все стараешься отвлечься. Когда ты плакала в последний раз, не испытывая сильной боли? У тебя ничего не болит, дурочка несчастная! Прекрати немедленно! Ты с самого начала знала, что ему все равно! Не забудь, он уехал, не сказав ни слова, не позаботившись о твоей безопасности Стоило все объяснить тете, и она бы пальцем не посмела меня тронуть.
О Боже, сердце разрывалось так, что было больно дышать, а в горле стоял ком. Как он мог взять и оставить ее здесь? И даже не собирается зайти и посмотреть, жива ли она после зверского избиения. Он действительно все забыл. И от этого становилось все больнее.
Дмитрий провел здесь ночь, лег спать, зная, что тетка обрекла Кэтрин на рабство в кухне, и ничего не предпринял. Ни единого извинения. Никакого раскаяния. И теперь Дмитрий собирается уехать. Или собирается таким образом занять Кэтрин, пока будет в отъезде? Подонок!
А ты влюбилась в него, презренная дура, хотя знала, какой это идиотизм с твоей стороны! Ну что ж, получила все, что заслужила. Ты всегда знала, что любовь — чувство, присущее лишь безумцам, и все случившееся лишь доказывает это.
Но все уговоры были бессмысленны. В душе не загоралось ни гнева, ни злобы, только мука продолжала раздирать душу, притупляя все остальные эмоции, пока, наконец, ничего не осталось, кроме благословенной пустоты.
Глава 31
— Сапоги! — нетерпеливо крикнул Дмитрий. — Я не еду представляться ко двору! Они будут все в пыли еще до конца дня!
Семен в мгновение ока принес недочищенные сапоги. Почему именно он ухитрился оказаться на лестнице в тот момент, когда князю понадобился камердинер, чтобы заменить отсутствующего Максима?!
Семен весь трясся от страха и волнения, в любую секунду ожидая появления англичанки, которая, конечно, расскажет барину всю историю, а не ту полуправду, которую тот услышал от тетки. Но ведь англичанка даже не знает, что барин вернулся. С чего бы ей вообще выходить из кухни?
Однако на это твердо рассчитывать не приходилось. У него ни минуты спокойной не будет, пока барин снова не уедет, и, слава Богу, это произойдет с минуты на минуту.
