— Ваше имя? — спросил главный специалист.
— Мое имя вряд ли что-нибудь вам скажет. Не думаю, что вы прежде слышали его.
— Короче! — потребовал профессор.
— Кейвон Хаймс.
— Вы не кумбиэнец. — Он утверждал, а не спрашивал.
— Вы правы. Я родом с планеты Фидух и на Кумбиэн перебрался совсем недавно. На моем родном языке мое имя означает: «Человек, знающий себе цену».
— Это заметно, — сказал Чанхиун. — А теперь давайте к делу: зачем вы здесь?
— Это очень просто. Как я уже сказал, я здесь в связи с тем, над чем вы сейчас работаете.
— И над чем же я работаю? — Одним из принципов Имака было получать как можно больше информации от собеседника, самому выдавая только необходимый минимум.
— Так ведь мы с вами оба это знаем. Но если вы хотите, чтобы я уточнил… что ж, мне не трудно. Итак, три часа назад вам принесли файл с документами.
Именно с этими документами вы и работали до того самого момента, как я вошел.
— Еще одна такая фраза, и вам придется уйти. — Чанхиун уже терял терпение. Если целью посетителя было вывести профессора из себя, то ему это удалось. Вот только зачем?
— Хорошо, тогда я буду конкретнее. Файл, о котором я сказал, лежит у вас сейчас в верхнем ящике стола. Сверху на нем лежит карта. Карта лежит отдельно потому, что как раз с ней вы и работали, а потом спрятали в стол, потому что не хотели, чтобы я видел. А если еще конкретнее, то вы изучали чертеж номер три-бэ-четырнадцать: принципиальная схема ТК. Все надписи на земном языке, а в правом нижнем углу — эмблема «Интергалактик». Я сказал достаточно, чтобы вы поверили, что мне все известно? Если нет, я могу еще продолжить…
— Нет, — сказал Чанхиун и тут же поправился: — Не надо продолжать. — Он вдруг почувствовал дрожь в левой руке.
Профессор привык ко всему подходить рационально, и если что-то на первый взгляд не укладывалось в привычную картину мира, он считал, что у него пока недостаточно информации, чтобы разобраться в этом. Так было и сейчас: он не видел объяснения феноменальной осведомленности Хаймса, но и не пытался найти его. Куда важнее было, как молодой человек распорядится такими сведениями — на это Чанхиун, пожалуй, мог повлиять.
— Вы от «Интергалактик»? — спросил он прямо.
— Нет, ну что вы. До сих пор не имел с ними дел. — От специалиста «Хейгорна», разумеется, не ускользнуло уточнение «до сих пор».
— Допустим. Так что вы хотите?
Хаймс не спешил отвечать, и это злило профессора. Особенно он был зол потому, что теперь, после услышанного, уже не мог просто выгнать незваного гостя. Неожиданно тот встал и медленно подошел к окну. Чанхиуну показалось, что он собирается распахнуть его, но Кейвон остановился и некоторое время смотрел сквозь стекло. Непонятно, что он мог увидеть там кроме огней ночного города внизу и огней звездного неба наверху. Скорее, было похоже, что он намеренно тянет время.
— Я думаю, вам стоит уничтожить этот файл, — произнес Хаймс не оборачиваясь в тот самый момент, когда кумбиэнец уже хотел поторопить его. — Ничего сложного: в углу у вас стоит деструктор. Так вот: вы засунете в него файл с документами, закроете, включите — и через минуту все будет готово. Но есть еще ваш комп — вы ведь уже успели перенести в него часть данных… А знаете, профессор Чанхиун, я думаю, он красиво будет лететь с двухсотого этажа.
Хорошо у него поставлен голос, отметил главный специалист как-то отстраненно. Говорит, будто рассказывает о том, что людям свойственно ходить на двух ногах, переставляя их поочередно. И завораживает, паскудник…
— Еще немного, — сказал он вслух, — и я вызову охрану. — Чанхиун и правда держал палец на кнопке.
— Я не думаю, что вам это поможет. А кроме того, не вижу в этом никакой необходимости.
— Вот и хорошо. Так все-таки, чего вы хотите?
— Профессор, разве у вас плохо со слухом? Я ведь только что все объяснил.
— Тогда чего вы хотите взамен? Чтобы мне не нужно было этого делать.
— Ничего.
Чанхиуну очень захотелось стукнуть кулаком по столу, но он сдержался:
— Я же говорил: у меня мало времени!
— Если вы сделаете все, как я сказал, то время не имеет значения, сами понимаете. А если не сделаете, то тем более не имеет. Потому что тогда, — Хаймс глянул на часы, — у вас на все дела остается только десять часов. А за десять часов, согласитесь, вы не много успеете, как бы ни старались.
— Почему десять часов?
— Потому что если вы не скинете из окна комп, то ровно через десять часов из этого же окна вылетите вы.
— Это угроза? — спросил профессор. Тон гостя был отнюдь не угрожающий — скорее, он говорил неохотно, будто извиняясь за неудобства, которые вынужден причинить.
— Ни в коем случае. Я всего лишь пытаюсь вас предупредить. Согласитесь, что гораздо лучше сбросить с двухсотого этажа комп, чем упасть самому.
— Чепуха. Как вы собираетесь это сделать?
— Никак. Я не собираюсь этого делать. Боюсь, что вы сами, профессор…
Да он ненормальный, подумал Чанхиун. Псих, к которому непонятно как — скорее всего, случайно — попала ценная информация и который не понимает, что с ней делать, и несет всякую чушь. Пора наконец заканчивать это глупое представление. А вроде бы казался весьма смышленым юношей… Но так обычно и бывает: бред может казаться логичным и непротиворечивым до тех пор, пока не выйдешь за его рамки.
— Если вам больше нечего сказать, то, пожалуйста, покиньте кабинет.
— Да, я хочу сказать кое-что, прежде чем уйду. Вы сейчас думаете, что я не могу выйти за рамки бреда. На самом же деле в рамках заперты вы, профессор, — в рамках вашего узкого и невероятно ущербного представления о реальности. Подумайте об этом.
И развернувшись, Кейвон Хаймс быстрыми шагами проследовал к двери и исчез за ней, оставив Чанхиуна с раскрытым ртом. Впрочем, Имак недолго оставался в этой позе. Нажав наконец кнопку, он произнес:
— Нельхо, от меня только что вышел некий Кейвон Хаймс с Фидуха. Не дай ему покинуть здание.
— Слушаюсь, — откликнулся охранник.
Профессор открыл ящик, вытащил карту, которую недавно изучал, и вставил в комп. Он только попытался вспомнить, на чем остановился, как голос охранника раздался снова:
— Прошу прощения, профессор, но из вашего кабинета никто не выходил.
— К-как?! — Впервые с начала этого странного происшествия Чанхиун не смог скрыть удивление.
— Я никого не видел, поэтому просмотрел запись. Дверь открылась, но снаружи никто не появился. Потом закрылась снова, и все.
— Чушь! Отмотай назад — найди, когда он входил. Тогда ты его видел?
— Нет, профессор, иначе остановил бы его. Но я сейчас проверю.
