— Да ничего, — ответил Квалин, уставившись в стену палатки.
— Я только хочу, чтобы ты понял…
— Да?
— Я все равно не отступлю от плана. «Призрак» будет мой.
— Ну во-от… — протянул разведчик. — Приехали!
— А что — лучше, если он достанется Хейгорну?
— Ни Хейгорну, ни тебе. Никому вообще.
— Это было бы глупо.
— Еще глупее — стать жертвами того, что мы не понимаем.
— Мы научимся понимать. Михаил, я сказала: я не отступлюсь! Я только хочу… хочу не потерять саму себя, когда буду там.
— А ты уверена, что это возможно?
— Но ведь я смогла сейчас. И ты смог…
— Там, на «Призраке», все намного сложнее.
— Но ты смог! — повторила Мэри.
— Я поставил только два ключа.
— Но теперь, когда мы знаем, будет легче. А если мы будем вместе…
— Вместе? — переспросил Квалин. — Думаешь, ты открыла мне свою тайну, поплакалась в жилетку, и теперь все изменится?
— Нет, Михаил, ничего такого я не думаю, — сказала девушка обиженным тоном. — Какой же ты все-таки отвратительный тип, герой!
— Уж какой есть… И, кстати, как с Диранстом? Он тоже будет с нами вместе? Или, как говорится, третий лишний?
— Диранст еще более отвратительный, чем ты. Даже хуже Хейгорна. Врет на каждом шагу и не краснеет. А если не врет, так говорит полуправду.
— А ты у нас, значит, исключительно честная?
— Все мы хороши, — подытожила Мэри. — Ну вот смотри: мы летим к «Призраку». Отправляемся туда… то есть отправляется моя команда. А у тебя есть выбор: пойти или остаться. И что ты сделаешь?
Квалин хмыкнул:
— Ты меня поймала. Пойду, куда я денусь?
— Так я и думала.
— Нет, ты погоди! — взвился он. — Вы отправляетесь на «Призрак»? Это, знаешь ли, нарушение закона! Да ладно бы закона… Хейгорн объявит нам войну! Ты знаешь, что такое война? Когда истребитель летит на малом над селением и дает беглый рассеянный огонь — знаешь, как это? А если над Кантровском? Над Токио?
— Войны не будет, — возразила Мэри. — Хейгорна отстранят.
— Ага. Мечтать не вредно.
— Когда мы подлетали сюда, пришло сообщение от следователя. Он собрал материалы и готов передать их в Галактический совет. Когда их покажут кумбиэнцам, те сами с радостью избавятся от Хейгорна.
— Кто-то из нас двоих очень наивный, — сказал Квалин. — И мне кажется, что не я.
— Нет, Михаил, почему же? Во-первых, твоя запись пошла в дело. Когда кумбиэнцы увидят, что Хейгорн стрелял в человека, у многих отношение к нему изменится. Во-вторых, Совет поставит условие: если Хейгорн останется, то договор будет пересмотрен не в пользу Кумбиэна.
— Это все только на словах так складно.
— На деле тоже вполне осуществимо.
— Да, но не за день и не за два! У тебя хватит терпения?
— Терпеть и не нужно.
— То есть? — Квалин посмотрел Мэри в глаза.
— Я жду сигнала. Следователь должен подтвердить, что документы переданы и делу дан ход. После этого можно больше не ждать.
— Да ты сумасшедшая! — выкрикнул Михаил. — Я-то подумал, что ты… А ты так ничего и не поняла!
— Это ты ничего не понял, герой, — сказала Мэри.
Она склонилась над вещами в углу и несколько секунд рылась в сумках. Потом поднялась и обернулась к Квалину. В ее руках был ключ.
— Вот он, третий! — произнесла девушка торжествующе.
— Убери! — закричал разведчик.
— Ну почему же? — Она повела плечом. Квалин схватил ее за запястья и крепко сжал.
Мэри вскрикнула, едва не выронила ключ. Внезапно разведчик ощутил слабость в руках — его подвело собственное усталое тело. Взгляд сам собой сосредоточился на красной полоске: она мигнула и погасла. Потом вспыхнула два раза подряд и снова померкла. Пальцы Михаила разжались и осторожно передвинулись повыше. Он накрыл ими ладони Мэри, ощущая фалангами ее теплую кожу, а кончиками — холодную поверхность ключа. Дыхание участилось; взгляд встретился со взглядом девушки.
— Нравится? — спросила она.
— Да, — сказал Квалин. Он вспомнил: ведь это мой ключ! Тот, который я нашел на «Призраке», а она похитила у меня. Я не должен упустить его снова!
— Он дает мне силы. Когда кажется, что все валится из рук… что совсем ничего не получается… Я могу просто взглянуть на него и почувствовать себя увереннее.
— Вот так он это… — начал разведчик и сбился с мысли. Что он хотел сказать только что? Наверное, это было не очень важно, раз он тут же забыл.
— А ты чувствуешь? — спросила Мэри.
У Квалина закружилась голова. Сказывалось то, что ему так и не удалось отдохнуть. В мыслях крутились два непонятных, ни к чему не привязанных слова: эффект накопления.
— Мне бы сейчас силы не помешали, — сказал он.
Девушка придвинулась к нему ближе, не отпуская рук и не отводя глаз. Какое-то время они так и сидели, прижавшись друг к другу, загипнотизированные тем, что неожиданно почувствовали, и боясь это потерять.
— Мы можем вместе править Галактикой, — произнесла Мэри.
— Но я же отвратительный тип! — Квалин изобразил удивление.
— Отвратительный, — согласилась она. — Но ты лучший. Таких больше нет.
— Ерунда. В управлении много разведчиков ничем не хуже меня. Меня наградили этой дурацкой звездой, но это не значит, что я лучше их.
— Дело не в звезде. Ты справляешься там, где больше никто не справился.
— Ладно тебе… Я везучий.
— Тогда тебе снова повезло, герой…
Они медленно опустили ключ рядом и сжали друг друга в объятиях. Потом упали на пол палатки, а дальше руки делали все сами, без участия сознания. Перед глазами Квалина мелькало лицо Мэри, которое то и дело почему-то сменяла красная полоска ключа. На своем лице он чувствовал ее горячие губы и язык. Затем мыслей будто не осталось вовсе, бушующая лавина чувств накатила и погребла его под собой. Откуда-то взялись силы, которых еще минуту назад так не хватало. С этими силами Михаил в экстазе прижимал к себе тело девушки, а чуть позже — вводил в него влагу жизни. А еще позже просто лежал, крепко обхватив ее, словно опасаясь, что она может исчезнуть.
«Ты больше никогда не будешь один!» — произнес вдалеке чужой и одновременно знакомый голос.
«Посмотри на себя!» — добавил другой.
А третий подвел итог:
«Это ты ничего не понял».
Затем силы оставили Квалина, и он провалился во тьму.
