– Место рождения?
– Город Киев.
– Родители?
Почему-то становится весело:
– Да не было у меня родителей!
– Я повторяю вопрос: …
– Тогда я повторю ответ.
– Вот что, Шалькин, ты бы лучше бросил эти шуточки и отвечал, как полагается.
– Да говорю я вам, не было у меня родителей.
– А отчество – Семенович – откуда?
– А я почем знаю?
– Доиграешься, Шалькин. И где ты такой выискался?
– Где-где? На бороде! С Луны я упал!
– А ну повтори еще раз!
– Я упал на Землю с Луны. А родителей у меня не было.
– Ты собираешься прекратить свои шуточки и отвечать серьезно?
– Никогда!
– Сам напросился.
Боль приходит неизвестно откуда и вмиг разливается по всему телу.
– Что теперь скажешь, Шалькин?
– Да пошел ты!
Удар, словно разрывающий сердце на две части. И чем, интересно, я заслужил такие мучения?
– Ты у меня заговоришь!
– Поговори лучше сам с собой. Я ухожу.
– Куда ты можешь отсюда уйти? Ты же знаешь, бежать абсолютно бесполезно. Или двинулся умом?
– Нет, сам ты двинулся. Я УЖЕ ушел.
Снова провал… Вне времени и пространства…
Мы находимся в каком-то очень знакомом месте, где я недавно был. Коридор, эта мощная дверь в конце… Ах да, картины. Образ черной дыры сквозь Вселенную. Да, я помню.
– Так что ты хотел мне сказать?
Ларрок – или правильнее называть его Шиловским? – глядя на меня, отвечает:
– Андрей, все намного хуже, чем мы могли предполагать.
– Что это значит?
– Я собрал кое-какие данные… Потом покажу, это долго объяснять. Короче говоря, за всем этим стоит сам Эйнос. Понимаешь, что это значит?
– Повтори еще раз, что ты сказал. Предатель – главный координатор Эйнос?
– Совершенно верно. Он через некоторых наших людей распространяет на Земле информацию о галактических технологиях.
– Но зачем?
– Может быть, чтобы иметь потом здесь свою сеть, своих людей. Наладить тайную торговлю, заработать деньжат… Это я только предполагаю, откуда мне знать его мотивы?
– Но тогда у меня нет никаких шансов!
– Почти никаких. Эйнос увидел, что кое-что начало вскрываться, и решил сделать из тебя козла отпущения.
– Но раз ты знаешь об этом, то ты можешь…
– Андрей, ничего я не могу! Вся информация наверх так или иначе проходит через него, понимаешь? Мы здесь отрезаны от галактики. Мы ничего не можем, ничего!
– Тогда что мне делать?
– Могу предложить один вариант. Ты под тем или иным предлогом полетишь в Центр, разыщешь Эйноса и убьешь. Остальное предоставь мне.
– На словах это так просто.
– В жизни ничего так просто не бывает. Ты должен понимать это, Андрей.
– Я понимаю.
Провал… Бесконечность Вселенной…
– Хейл, я тебе не рассказывал про вакуум-деформантов?
Я, конечно, знаю этого человека. Как же его зовут? Черт, не могу вспомнить. Ладно, потом как-нибудь соображу.
– А что это такое?
– Значит, не рассказывал. Представь себе абсолютный, стопроцентный вакуум, замкнутый в деформ-поле по энному количеству измерений. Представил?
– С трудом.
– Ну, хорошо. За счет деформаций эта штуковина имеет достаточно энергии, чтобы перемещаться в космосе. Но при перемещении она постепенно тратит эту энергию, значит, ей надо как-то питаться, правильно?
– Ну ты и загнул – вакууму надо питаться!
– Ты лучше слушай, что я говорю! Находит этот деформант некий объект, качает из него энергию и преобразует ее в потенциал искривленности. Но меры у этой штуки нет, и она берет намного больше, чем потом сможет потребить – значит, часть энергии она должна отдать, представляешь? Ну вот, скажем, стоишь рядом ты, а оно только что нажралось. Тут оно видит – объект вроде подходящий, принимает его форму и выбрасывает на него часть своего поля.
– А форму зачем же принимать?
– Ага, это как раз важно, иначе оно может не рассчитать, отдать больше или меньше, чем надо. Ну вот, швырнет оно в тебя деформацией, и ты в момент вылетишь из нашего пространства и попадешь в свое замкнутое измерение. Причем в этом измерении будешь только ты и больше ничего.
– Хозяин своего собственного измерения? Звучит интересно.
– Да, особенно если учесть, что это измерение – нулевое, в нем нет никаких базовых точек отсчета и единичных векторов. Ты превратишься в свой собственный отпечаток, который навечно останется в космосе, оторванный от всей остальной Вселенной.
– Бр-р-р… И что, никак нельзя из этого отпечатка обратно получить человека?
– Проблема в том, что это измерение, как я сказал, замкнуто. Его просто нельзя обнаружить. Конечно, можно попасть в него случайно, но шанс намного меньше, чем дважды выйти в одну и ту же точку при n-переходе.
– Знаешь, что-то не хотел бы я стоять рядом с этой штуковиной. Ты что, хочешь сказать, они действительно существуют?
– Смеешься, что ли? Вот мне рассказывали историю…
Я вспомнил его имя – Камбр Омбер. Последний раз мы виделись еще при подготовке, в базе Организации на Укентре. Потом я отправился на Землю, а он – на какую-то другую планету. Не очень-то он изменился за эти годы. Хотя, конечно, стал крепче и вид у него… пожалуй, более соответствующий его историям. Все течет, все меняется…
Провал… Отсутствие точек отсчета и векторов…
Мы стоим на краю обрыва, а где-то внизу тихо несет свои воды Днепр. В небе множество звезд, и среди них наверняка есть та, вокруг которой вращается моя родная Укентра. Далеко-далеко, просто до ужаса… И даже странно думать о том, насколько сокращают это расстояние наши трансдеформационные корабли, не говоря уже об энерготрансляторах.
Я отвлекаюсь от созерцания величественной картины, и сейчас мне не надо прилагать усилия, чтобы вспомнить имя человека, стоящего рядом со мной. Это Эйех Куагел, он же Александр Прохоров, маймриец – по иронии судьбы, не в том смысле, как обычно это понимают, а в самом деле родом с Маймры. Наблюдатель, помогавший мне адаптироваться на Земле первые недели после прибытия. Несколько лет назад он покинул эту планету – истекли положенные Инструкцией предельные тридцать два года.
Сейчас я вновь переживаю то, что было почти одиннадцать лет назад. И я хорошо знаю, что будет дальше, хотя уже почти успел это забыть.
