К тому моменту как синеблузый добрался до воды, их разделяло всего метров десять. Синеблузый посмотрел вдоль канала в одну и другую сторону, словно Вальтер мог уплыть на лодке.
Вальтер вышел из укрытия и прицелился в спину синеблузого.
Тот отвернулся от воды и увидел Вальтера.
И завизжал.
Визжал он тонко, как визжит девчонка в паническом страхе. Вальтер сразу понял, что этот визг он будет помнить всю свою жизнь.
Он спустил курок, револьвер грохнул, и визг оборвался.
Лишь один выстрел и понадобился. Агент тайной полиции кулем повалился на землю.
Вальтер наклонился над телом. Глаза смотрели вверх, ничего не видя. Сердце не билось, дыхания не было.
Вальтер оттащил тело к краю канала. За пазуху положил ему обломки кирпича, толкнул тело через низкий бортик в воду.
Тело с бульканьем исчезло под водой, и Вальтер пошел прочь.
IV
Контрреволюция началась, когда Григорий был на заседании Петроградского совета.
Он был обеспокоен, но не удивлен. Так как большевики становились все популярнее, и противодействие они встречали все более жестокое. На окружных выборах большевики шли хорошо, побеждая в одном совете за другим, и уже набрали тридцать три процента голосов в Петроградский городской совет. В ответ правительство — теперь под председательством Керенского — арестовало Троцкого и вновь откладывало столь долго ожидаемые всенародные выборы в Учредительное собрание. Большевики повсюду говорили, что Временное правительство никогда не проведет всенародных выборов, и из-за этого постоянного откладывания большевикам верили еще больше.
А потом сделала ход армия.
Генерал Корнилов, бритоголовый казак с сердцем льва и мозгами овцы (как сказал он нем генерал Алексеев), девятого сентября повел свои войска к Петрограду.
Совет отреагировал быстро. Депутаты немедленно создали комитет по борьбе с контрреволюцией.
Комитет ничего не даст, с досадой думал Григорий. Он поднялся на ноги, сдерживая страх и гнев. Как депутата от Первого пулеметного взвода его слушали с уважением, особенно когда речь шла о делах военных.
— В комитете не будет смысла, если его члены станут лишь заседать и произносить речи, — горячо сказал он. — Если полученные нами сейчас сообщения правда, войска Корнилова уже недалеко от пригородов Петрограда. Их можно остановить только силой! — Он всегда ходил в своей форме прапорщика, с винтовкой и пистолетом. — В комитете не будет смысла, если он не поднимет рабочих и солдат Петрограда против контрреволюционных войск.
Григорий знал, что поднять народ может только партия большевиков. И все остальные депутаты это знали, независимо от того, к какой партии они относились. В конце концов было решено, что в комитете будет трое меньшевиков, трое социалистов-революционеров и трое большевиков, включая Григория. Но все понимали, что главные в нем большевики, а остальные не в счет.
Как только решение было принято, члены комитета вышли из зала заседаний. Григорий занимался политикой полгода и уже знал, как работать в этой системе. И теперь, не обращая внимания на состав комитета, он призвал присоединиться к ним еще дюжину нужных ему людей, в том числе Константина с Путиловского завода и Исаака из Первого пулеметного полка.
Совет к тому времени уже переехал из Таврического дворца в Смольный, бывший Институт благородных девиц, и комитет перешел для работы в класс с развешенными по стенам акварелями и вышивками в рамочках.
— Какие будут предложения? — спросил председатель.
Снова начиналась говорильня, но Григорий знал, как это обойти. Он немедленно решил взять ход собрания в свои руки и заставить комитет сосредоточиться не на словах, а на действиях.
— Товарищ председатель, позвольте мне, — сказал он. — Я предлагаю принять решения по пяти пунктам. — Всегда хорошо сначала сказать о количестве тем, тогда присутствующие чувствуют, что должны выслушать до конца. — Во-первых, поднять солдат Петрограда против мятежа генерала Корнилова. Как нам этого достигнуть? Я предлагаю, чтобы капрал Исаак Иванович составил список основных воинских подразделений и фамилии надежных товарищей в каждом. Определив наших помощников, мы сможем послать им письменные указания исполнять распоряжения комитета и готовиться отразить атаку корниловцев. Если Исаак начнет писать сейчас, через несколько минут он сможет представить список и письмо на утверждение комитету.
Григорий ненадолго замолчал, давая слушателям возможность обдумать его слова, и, принимая их молчание за одобрение, продолжил:
— Спасибо. Выполняйте, товарищ Исаак. Во-вторых, мы должны послать сообщение в Кронштадт. — Военно-морская база на острове, в двадцати шести километрах от Петрограда, была печально знаменита жестоким обращением с матросами. Шесть месяцев назад матросы устроили расправу над своими мучителями и убили многих офицеров. И теперь Кронштадт был крепостью радикалов. — Матросы должны вооружиться, передислоцироваться в Петроград и прибыть в наше распоряжение. Товарищ Глеб, — Григорий обратился к депутату-большевику, который, как ему было известно, находился с матросами в приятельских отношениях. — Возьмете на себя это поручение, с одобрения комитета?
Глеб кивнул.
— Если позволите, я напишу начерно письмо, а когда председатель его подпишет, сам отвезу в Кронштадт.
— Давайте так и сделаем.
Казалось, члены комитета были озадачены. Все происходило быстрее, чем они привыкли. Не удивлялись только большевики.
— В-третьих, мы должны организовать заводских рабочих в отряды самообороны и вооружить их. Оружие можно взять на армейских складах и военных заводах. Рабочих нужно обучить обращению с огнестрельным оружием и воинской дисциплине. Я предлагаю за это взяться объединенными усилиями профсоюзам и Красной гвардии. — Красной гвардией отныне называли революционных солдат и вооруженных рабочих. Не все они были большевиками, но обычно подчинялись их приказам. — Я предлагаю поручить это товарищу Константину, депутату от Путиловского завода. Он знаком с профсоюзными лидерами на каждом большом заводе.
Григорий понимал, что превращает население Петрограда в революционную армию, понимали это и другие входившие в комитет большевики, но дойдет ли все до остальных? В итоге — если предположить, что с контрреволюцией справиться удастся, — умеренным будет сложно разоружить создаваемую силу и восстановить власть Временного правительства. Если бы они думали о будущем, они могли бы попытаться ограничить или запретить то, что предлагал Григорий. Но в тот момент все были сосредоточены на мысли о недопустимости военного переворота. Как обычно, о стратегии думали только большевики.
— Да, конечно, я составлю список, — сказал Константин. Понятно, что он поставит во главе отрядов большевиков, ведь все равно наиболее эффективно могут действовать только они.
— В-четвертых, — сказал Григорий, — профсоюз железнодорожных рабочих должен сделать все возможное, чтобы помешать продвижению армии Корнилова. — Большевики приложили немало усилий, чтобы обрести влияние на железнодорожников, и теперь в каждом депо у них было как минимум по одному стороннику. В профсоюзах большевики обычно вызывались выполнять обязанности казначеев, секретарей или председателей. — Часть войск движется сюда проселочными дорогами, но основную массу солдат и запасы продовольствия им придется везти по железной дороге. Железнодорожники могут постараться надолго их задержать. Товарищ Виктор, может комитет рассчитывать на вас?
