Пятно появилось вновь, на этот раз гораздо ближе. Ярко-желтый цвет, как все их дождевики из клеенки. Люси напряженно всматривалась, но мешали дождь и волны. Ничего. Ерунда какая-то, галлюцинации. Нет, пятно растет прямо на глазах, его несет течением в залив, куда приносит много всякого хлама. Море похоже на человека, аккуратно выворачивающего наизнанку карманы.
Боже, да это же дождевик. Вот сейчас его хорошо видно на гребне волны. Генри вернулся вчера без плаща, но как он попал в море? Внезапно мощная волна выбросила пятно на берег, прямо к мокрым деревянным доскам настила. Только сейчас Люси наконец поняла, что это дождевик не Генри, потому что он был надет на человека. Ветер быстро унес непроизвольный крик, который вырвался из груди. Кто этот несчастный? Откуда? Еще одно кораблекрушение?
Она внезапно подумала, что, может быть, он еще жив. Надо немедленно спуститься. Люси наклонилась, прокричала Джо в самое ухо:
– Стой здесь, не двигайся, никуда не уходи. – Затем начала быстро спускаться.
Приблизительно на середине пути Люси услышала, что за ней кто-то бежит. Это был Джо. Настил мокрый, скользкий, по нему опасно идти, не то что бежать. Она остановилась, обернулась, взяла ребенка на руки.
– Вот какой ты оказывается противный мальчишка, я же просила тебя подождать. – Она еще раз в нерешительности взглянула на человека внизу. Что делать? Идти или возвращаться? Надо идти, ведь человека может смыть в любую минуту. Она пошла.
Тело накрыла небольшая волна. Когда она отступила, Люси разглядела, что это был мужчина, который, очевидно, находился в воде довольно долго – кожа начала слезать. Значит, труп? Здесь уже никто не в состоянии помочь. Пора поворачивать, а то можно убиться вместе с ребенком. Но тут ее взгляд упал на лицо утопленника. Как ни странно, оно показалось ей знакомым. Она смотрела на него, не в силах отвести глаза… Шок, холод, страх, ужас – все слилось воедино, парализовало, в жилах застыла кровь.
– Господи, Дэвид, нет, – шептали губы.
Теперь ее не остановят никакие волны. Люси, словно безумная, шла вперед. Вода заливала сапоги, Джо извивался на руках.
– Не смотри, не смей. – Она прижала голову ребенка к своему плечу. Мальчик начал плакать.
Люси стала на колени перед телом мужа, провела рукой по лицу. Дэвид. Никаких сомнений. Мертв, причем уже прошло какое-то время. Последняя искра надежды потухла, когда она отвернула штанины брюк и увидела обрубки.
Все. Конец. Он мертв. Правда, в последнее время она, грешная, была бы не против, чтобы он умер, не узнав о ее измене, но разве этого она хотела? Горе, ужас, облегчение кружили в голове, как птицы, ни одна из которых не желала вить гнездо. Чувства нахлынули и отступили – словно волны.
Не в силах сдвинуться с места, Люси стояла на доске, крепко прижав к себе сына. Море подступало все ближе. Еще немного, и их смоет с берега. Ударила волна, Люси наглоталась соленой воды. Следующего удара ждать не стала – поспешила наверх.
Она преодолела крутой подъем, ни разу не оглянувшись. Около дома Люси увидела «джип». Значит, приехал Генри.
Держа на руках ребенка, спотыкаясь, она побежала. Нельзя быть одной, надо скорее рассказать Генри. Пусть он обнимет ее, согреет своим теплом, горячим дыханием. Только с ним она сможет забыться, почувствовать себя в безопасности. Люси с трудом глотала воздух, слезы смешались на лице с дождем. Она вбежала через задний вход на кухню, резко опустила мальчика на пол…
– Знаешь, Дэвид решил погостить у Тома еще денек, – раздался вкрадчивый голос Генри.
Она уставилась на него в полном изумлении, в горле застрял комок, руки опустились, как плети. И вдруг неожиданно для самой себя она все поняла.
Это Генри убил Дэвида.
Сначала ей это подсказало сердце, разум включился позднее. Кораблекрушение, нож странной формы, прикрепленный ремешком к руке, авария на дороге, сообщения о розыске опасного преступника из Лондона – выстраивалась целая цепочка, одно звено дополняло другое.
– Ладно, чего ты так удивилась? – рассмеялся Генри. – У них там действительно полно работы, хотя, не буду врать, я не очень-то настаивал, чтобы он вернулся.
Том. Надо немедленно идти к Тому. Он знает, что делать, сможет защитить ее и ребенка до появления полиции; у него ружье, собака.
На смену страху пришли опустошенность и сожаление. Нет больше того Генри, в которого поверила, даже почти полюбила. Сказка, которую она сама придумала, кончилась. Вместо нежного, сильного, пылкого мужчины перед ней монстр, нечеловек, убийца. Он смеется. У него хватает хладнокровия передавать ей приветы от мужа, которого он уничтожил своими руками.
Она постаралась унять дрожь, взяла Джо за руку, вышла из кухни, прошла через холл, открыла входную дверь. Потом села в «джип», усадила рядом ребенка, завела мотор.
Но Генри оказался еще проворнее. Он уже стоял у автомобиля, нога на подножке, в руке дробовик Дэвида.
– Ты куда собираешься?
Если она сейчас тронется, он может выстрелить – ведь неспроста у него ружье. Ладно бы, она была одна, тогда еще можно попытаться проскочить, но с ребенком…
– Я просто хочу отогнать «джип» в амбар.
– И для этого тебе понадобилась помощь Джо?
– Ему нравится кататься в машине. Что ты вообще устраиваешь допросы?
Он пожал плечами, отступил.
Люси бросила взгляд на Генри. Все чужое – и куртка, и ружье. Интересно, станет ли он стрелять, если она сейчас нажмет на газ и уедет. Ответ пришел тут же. Станет. Люси вспомнила так поразившие ее холодные глаза, усмешку… Сомнений быть не может. Это зверь, который пойдет до конца, он способен на все.
Со смешанным чувством усталости и тревоги она завела «джип» в амбар, выключила мотор, пошла вместе с Джо к дому. Она не знала, что ей говорить Генри, как себя вести с ним. Может, по ее виду он уже обо всем догадался?
Будь что будет.
На всякий случай Люси оставила дверь в амбар открытой.
32
– Вот, кажется, мы и на месте, – сказал капитан и опустил подзорную трубу.
Первый помощник смотрел вдаль сквозь дождь и брызги волн.
– На курорт с девочками и пляжем не похоже, правда, сэр? Голо и безлюдно.
– Именно. – Капитан был типичным морским офицером старой закваски с седой бородкой. Он выходил в море еще в Первую мировую войну, топил немцев. Правда, капитан прощал своему помощнику некоторое пижонство в речи, модные словечки, ибо парнишка – вопреки всем ожиданиям – оказался великолепным моряком.
Парнишка, которому, впрочем, было за тридцать – по нынешним стандартам «морской волк», – даже не подозревал о таком великодушии командира. Он крепко ухватился за поручень, когда корвет подбросило на волне, распрямило на гребне, стремительно опустило вниз.
