— Становится очень интересно. Откуда вы знаете? За мной в
Саратове не следили, в этом я абсолютно убежден. Иначе я бы почувствовал
наблюдение.
— Или ваш спутник, который страховал вас в Саратове, —
согласился Смирнов.
— Теперь я просто поражен. Как вы об этом узнали?
Вместо ответа Смирнов раскрыл свою папку и достал несколько
фотографий, протянул их хозяину квартиры. Дронго взял фотографии. Внимательно
их рассмотрел.
— Вы установили камеры в парке? — понял он.
— На месте преступления, — кивнул Смирнов, — нам было
интересно, кто именно там может появиться.
— Преступление в Саратове было не первым, — сразу понял
Дронго, — вы ищете этого маньяка давно?
— Шестым, — ответил Смирнов, — и вы правы. Мы ищем его
достаточно давно.
— И, судя по тому, как вы приехали ко мне и следили за моим
домом, вы не из прокуратуры. И не из следственного комитета. Следователь бы ко
мне не приехал. Вы бы вызвали меня обычной повесткой. Вы из ФСБ?
— Да. Я полковник ФСБ. Не вижу смысла скрывать.
— Значит, на счету этого мерзавца уже семеро убитых.
— Вы знаете и про Нижний Новгород, — уже не удивился
Смирнов.
— Я отправил туда своего напарника. Там вы не установили
камеры?
— Пока не успели. Преступление произошло в строящемся доме.
Там все время находятся строители. И вряд ли убийца полезет туда второй раз.
— Значит, семеро, — мрачно повторил Дронго. — Я надеялся,
что он в своих рассуждениях хотя бы говорит правду и его жертвами стали только
две молодые женщины.
— В основном девушки-подростки, — жестко сообщил Смирнов, —
он настоящий психопат и маньяк, которого мы ищем уже целый год. Но мы не знали,
что он еще и графоман.
— Теперь понятно, почему в милиции отнеслись к заявлению из
издательства с таким скепсисом и не стали ничего проверять. Очевидно, вы их
успели предупредить.
— Мы создали в ФСБ специальную группу, которая занимается
такими серийными маньяками. Но это не для печати, как вы понимаете.
— Понимаю. Вы провели комплексную экспертизу его рукописи по
преступлению в Саратове?
— Конечно. Он явно психопатический тип с серьезными
нарушениями. Во всяком случае, ни одна из убитых женщин не была изнасилована.
Он страдает какой-то явной патологией, хотя следы его спермы мы находим почти
на каждом месте преступления. Очевидно, он способен получать удовольствие
только подобным образом. Возможно, сказываются последствия какой-то травмы,
перенесенной в молодости. Судя по его рукописи и по его преступлениям, он уже
немолодой человек. Ему лет сорок. Возможно, чуть меньше или чуть больше.
— Он прислал в издательство еще одну рукопись с подробным
описанием преступления в Нижнем Новгороде, — мрачно сообщил Дронго, — но все
рукописи были украдены из издательства. Теперь я занимаюсь тем, что ищу
сотрудника, который мог это сделать и, возможно, связан с этим маньяком.
— А мы ищем самого маньяка, — сказал Смирнов, — и только
поэтому сумели затребовать из милиции копию рукописи, которая показалась нам
достаточно своеобразной. И, конечно, мы сразу обратили внимание на появление
такого колоритного человека, как вы, в этом парке. Человека с вашей комплекцией
и вашими физическими данными. Достаточно на вас посмотреть, чтобы понять: вы не
тот маньяк, которого мы ищем. Он не мог справиться с молодой женщиной в
Саратове. Подозреваю, что вы справились бы с несколькими мужчинами…
— У меня другая сексуальная ориентация, — пошутил Дронго, —
я не нападаю на мужчин.
— И еще вас узнал один из наших оперативников. Поэтому мы
быстро вышли на издательство и пригласили Столярова приехать в московскую
городскую прокуратуру, чтобы с ним побеседовать. И именно от него мы узнали,
что они сумели выйти на вас и попросить такого известного эксперта, как вы,
найти автора этих рукописей. Боюсь, эти литераторы не совсем понимают, что
именно происходит. И с чем они связались. Не могу сказать «с кем». По моему
мнению, он не совсем человек. Это настоящее чудовище, нападающее в основном на
молодых девушек. И я не успокоюсь, пока мы его не остановим.
— Вы руководитель группы?
— Да.
— Теперь все ясно. Вы решили, что должны сами ко мне
приехать. Мне кажется, эти маньяки словно сорвались с цепи в последние годы. Мы
обсуждали с моим напарником эти проблемы. Кажется, раньше их было гораздо
меньше. Только не говорите мне про «гласность» и «демократию». Или про пагубное
влияние телевидения. Все равно не поверю. Их раньше ощутимо было меньше.
— Верно. Наши аналитики считают, что в этом случае сказалось
сразу несколько факторов. Во-первых, стали выживать те, кто раньше умирал.
Недоношенные дети, неполноценные, имеющие в детстве травмы, несовместимые с
жизнью, с повреждениями головы и центральной нервной системы. Во-вторых, общая
атмосфера вседозволенности, при которой «победитель получает все». Так, во
всяком случае, утверждают наши средства массовой информации. Главное — успеть
схватить, успеть победить, успеть быть первым, успеть всех переиграть.
В-третьих, последствия лекарственного бума шестидесятых в Европе и семидесятых
в нашей стране, когда увлекались противозачаточными таблетками и разного рода
витаминами, что потом сказалось на рождении неполноценных детей. И, наконец,
в-четвертых. Весь мир катится куда-то в пропасть. И чем больше мы обсуждаем
подобные темы, чем больше различных порносайтов открывается в Интернете, тем
больше мы провоцируем эти преступления. Но это уже мои личные выводы.
— Несовершенство исправительно-трудовой системы, разваленные
структуры милиции, отсутствие должных профессионалов, отмена смертной казни и
повальная коррупция в правоохранительных органах — эти факторы тоже влияют на
рост преступности?
— Влияют, — мрачно подтвердил Смирнов.
— Ну вот видите, сколько сразу негативных факторов. Как вы
думаете его брать?
— Мы пытаемся вычислить, где он снова себя проявит. Но пока
безрезультатно. Ясно одно — он передвигается по железной дороге. И появляется в
крупных городах. Он очень осторожен, и почти невозможно предсказать, где он
снова появится. Хотя мы дежурим на всех вокзалах и пытаемся его вычислить. Но
пока безрезультатно. И рукопись, которую мы получим, нам может очень помочь. А
если бы мы смогли найти другие рукописи, то это было бы вообще замечательно. У
вас есть какие-нибудь идеи, как найти утерянные рукописи?
— Я придумал один небольшой розыгрыш, чтобы попытаться
завтра утром определить, кто именно мог взять эти копии. Но пока все мои поиски
безрезультатны. Там работают писатели, а не психопаты. И все знают друг друга
много лет.
— Мне уже передали список сотрудников издательства, —
сообщил Смирнов, — там только тринадцать человек. И есть несколько очень
известных фамилий. Директор издательства, известный ученый, много лет работал в
Институте мировой литературы, главный редактор — известный и популярный писатель,
один из консультантов — бывший министр и посол. Компания очень солидная, и я
даже не знаю, как вы сможете там вычислить возможного похитителя.
