— Ты только проверяй, чтобы везде можно было прочесть дату! — умоляюще прошептал я.
— Делаю, как умею! — отрезала Маша.
Только я успел порадоваться, что наше несходство характеров, по крайней мере, не отражается на работе!
Маша вдруг перевела аппарат и ослепила меня вспышкой. К нам шел официант. Я успел закрыть наши листочки газетой, а последний из снятых Маша просто крутила перед собой, как бы рассматривая.
— Я еще могу для вас что-нибудь сделать? — спросил официант.
— Убраться как можно скорее!
Это я, разумеется, сказал про себя. Ему я просто широко улыбнулся.
— Все превосходно!
— Но вы не попробовали пахлаву! Не понравилась?
Мы пока не знаем, именно потому, что еще не попробовали.
Зачем он приперся? Неужели где-то все-таки была скрытая камера?
Официант оставил нас в покое еще минут на пятнадцать, что позволило нам закончить работу. Я взял у Маши фотоаппарат и проверил качество снимков на самом маленьком билете — в храмы Кхаджурахо. Нет, фокус был безупречным, и отчетливо читалась даже дата, проставленная с помощью печати.
Я поперебирал груду бумажек на газете. Все они были безличными: чеки, квитанции из банкоматов, входные билеты, визитные карточки гостиниц. Только одно меня притягивало. Это был порванный пополам номерной счет из ювелирного магазина в Джайпуре. Не спрашивайте, чем этот счет отличатся от всего остального. Меня смутило даже не то, что счет предназначался для таможни, а аккуратный Ромка его почему-то порвал и выбросил. Интуиция! Короче, я сунул его к себе в сумку, а остальные бумажки стал складывать в конверт.
— Зачем ты это взял? — спросила Маша, с удивлением наблюдавшая за мной.
— Никто не заметит! Там же нет описи.
— Все равно. Почему именно это?
— Не знаю. — Я сложил оставшиеся бумажки в конверт. — Надо зайти в магазин и купить клей.
— Дай лак, которым ты мазал пальцы!
Маша сначала намазала самый носик клапана и совместила половинки печати. Когда с этим было покончено, она провела кисточкой вдоль всей кромки и придавила поверхности особым движением кулака. Помните, в эпоху чернил были такие полукруглые промокатели, которыми наезжали на только что написанные строчки. Вот и она так делала, только рукой.
— Ну-ка покажи!
Конверт был заклеен по всем правилам искусства. Рисунок печати совпадал идеально, склеенные края нигде не топорщились.
— Впечатляюще! — похвалил я.
— Такая профессия, — скромно отозвалась Маша.
Мы спешили вернуть конверт на место. Вдруг полиции придет в голову забрать вещи Ромки пораньше?
Перед Кофе Хаусом на нас ринулась целая армия рикш. Мы наняли такую же открытую таратайку о трех колесах с мотоциклетным двигателем, оставлявшую за собой облако черного дыма. Этот, самый распространенный, вид транспорта, сообщила мне Маша, называется «тук-тук». Я, конечно, эти таратайки и раньше в Индии видел, но ездить на них пришлось впервые.
Нам нужен был предлог, чтобы вернуться в камеру хранения. Мы расплатились с водителем в нескольких десятках метров от «Аджая». Одна сувенирная лавка была прямо перед нами, две другие — через дорогу. Переступая через коровьи лепешки, мы направились в ближайшую. Мальчики, зазывающие туристов, даже оторопели от такого везения.
Хозяин — коротко стриженный седеющий мужчина с карими печальными глазами — вскочил со стула.
— Что я могу предложить своим гостям?
— М-м, кашемировую шаль, — сказала Маша.
Хозяин с готовностью снял с полки высоченную стопку сложенных шалей и принялся раскладывать их перед Машей. Я же остановился у полки с бронзовыми фигурками и тут же присмотрел себе статуэтку Махатмы Ганди, шагающего с посохом в руке.
Лавочник вдруг забежал за мою спину, закрыл дверь и заговорщицки сделал мне знак подойти к прилавку.
— В чем дело?
Маша тоже с любопытством смотрела на него. Торговец полез в какую-то коробку за прилавком и выложил перед нами три небольшие колбаски, завернутые в газету.
— Что это?
— Ашишь! Ашишь! Высшего качества!
Мы с Машей расхохотались. То ли мы внушали доверие, то ли просто гашиша здесь было столько, что его предлагали каждому встречному и поперечному. От этого предложения — несмотря на самое высокое качество товара и самую низкую в Дели цену — мы без негодования, но все же отказались.
В «Аджае» тот же мальчик с готовностью побежал открывать нам камеру хранения — нам же надо было куда-то положить покупки. Я задержал его в дверях.
— Мы хотим поехать на место, где был сожжен Махатма Ганди, в Радж-Гат. Где это?
Где это место, я прекрасно знал. Мне было важно, чтобы Маша осталась в чулане одна! Она задержалась там едва ли на полминуты.
— Ну, ладно, — успокоил я растерявшегося мальчика, который на могиле отца нации не был никогда, — опять возьмем такси! У водителя и спросим.
Я сунул ему в руку двадцать рупий — раза в два больше, чем обычно дают за беспокойство. Деньги — универсальный растворитель сомнений и подозрений. До определенного предела — несоразмерно большие чаевые подозрения лишь укрепляют.
Маша вышла из кладовой.
— Порядок?
— Я положила конверт на место и все-таки сняла с сундука твою сумку. Это как-то подозрительно смотрелось.
— А что еще подозрительно?
Я серьезно спросил. Знаете, что она мне ответила? Причем, на вы!
— То, что вы сегодня не пьете.
5
Проходя через холл, мы решили выпить чаю. Потом, посмотрев на часы и прислушавшись к своим желудкам, передумали и сначала пообедали. А, поговорив за обедом, надумали остаться в этой гостинице еще на ночь.
Во-первых, нам нужно было место, где можно спокойно разобрать фотографии и составить график перемещений Ромки. Во-вторых, пока его сундук не забрали, у нас был шанс узнать еще что-нибудь интересное. Наконец, время уже шло к вечеру. Если уезжать из Дели, так с утра, да и куда ехать, мы пока себе не представляли.
Теперь я заказал себе то, что Маша ела на завтрак: лепешки, чечевицу и кучу блюдечек с остростями, а моя спутница выбрала китайский суп, только на курином бульоне. Пиво у ребят было, и правильное — Кинг Фишер, но поскольку организм мой требовал его криком, я ему в этом отказал. По ходу дела мы убедились, что наша комната еще не сдана. А когда поднялись в нее, стало ясно, что ее и не убирали. Непонятно было только, еще не убирали или этот вид деятельности в гостевом доме вообще не предусматривался. По моему требованию мальчик, поднявший в номер наш багаж, прошелся шваброй по полу в туалете-душевой, и на этом мы и ограничились. Индия — я это как-то не очень понимал по своим предыдущим пятизвездочным, совершенно стерильным, поездкам — быстро навязывает вам свои представления, в том числе, и о гигиене.
