— Вы сердитесь?
Казалось, что дей только и ждал, когда она заговорит. Выражение его лица стало спокойным, глаза потеплели.
— Очень! — сказал он притворно сердито.
— Однако я не чувствую боли от ударов на своей спине.
Дерек ухмыльнулся.
— Возможно, это потому, что тебя не били.
— Пока?
— Нет, маленькая луна, — заговорил улыбающийся Дерек, и его низкий голос зазвучал мягко и нежно. — Было бы преступлением повредить такую бархатистую кожу.
Его мягкая ладонь погладила ее руку. Он бережно поднес ее пальцы к своим губам и стал медленно целовать их один за другим. По телу девушки побежали мурашки.
— Ты не забыла, как я учил тебя целоваться? Положи свой пальчик мне в рот, Шахар.
Не дожидаясь, когда она выполнит эту просьбу, Дерек сам взял ее средний палец губами и начал посасывать его. Какие странные приятные ощущения это вызывало! Но именно это и встревожило Шантель, которая быстро отдернула руку.
— Хорошо, согласен, — прошептал он, ближе склоняясь к девушке. — Язык подойдет нам больше.
Она попыталась отгородиться руками, но они оказались на его плечах как раз тогда, когда их губы сомкнулись. Она почувствовала, как шевелится его горячий язык. Однако воспрепятствовать его дальнейшим намерениям было не так трудно. Шантель просто крепко стиснула зубы. Дерек отстранился. На его лице одновременно читались и досада и удовольствие.
— Вижу, что все забыла, — сказал он скорее сожалея, чем браня за новую вспышку строптивости. — Но надеюсь, ты помнишь все-таки, где находишься, моя дорогая, и что я могу в любой момент насладиться и другим способом.
Девушка обвила рукой его шею и сама притянула к себе его голову. Рот ее был приоткрыт. Его задела промелькнувшая в глазах Шахар усмешка, позволившая предположить, что все это лишь реакция на его полупрозрачную угрозу. Но само ее прикосновение мгновенно оттеснило все на второй план.
— Я… мне так приятен твой… твой порыв, но… Мысли совсем исчезли, когда и другая ее рука приблизилась к нему, и он почувствовал на своей щеке ее теплую и нежную ладонь. Тихий стон вырвался из груди Дерека. Он поймал ее рот губами. Поцелуй был нежным и долгим. Ощутив, что и ее язык отвечает наконец на ласки, граф уже ни о чем не помнил. Все отступило. Не мог он думать, конечно, и о ее невинности. Дерек сгорал в пламени охватившей его страсти и осознавал лишь то, что, если не последует ее порыву, он просто умрет.
Под нежным напором дея Шантель буквально таяла. Тело сделалось ватным, не было сил шевельнуться, в груди пылал огонь. Состояние это ее настораживало, но она уже не хотела, не могла избавиться от него. Было так обезоруживающе приятно! Ей так хотелось, чтобы это не прекращалось никогда.
Ощущение реальности начало возвращаться, когда девушка почувствовала, что руки Джамиля уже гладят ее обнаженную кожу пониже жилетки. Но Боже, какие нежные и теплые были они! Приятное тепло ощущалось и когда вдруг соприкоснулись их животы, их ноги. Оно исходило и от его губ, парализующих ее.
Неожиданно губы эти оказались на ее грудях и стали покрывать их еще более жаркими поцелуями. Сосок был уже у него во рту, и он то мягко нажимал на него языком, то отпускал. Ощущения стали еще более приятными и еще более сильными. Видимо, слишком сильными — в девушке пробудился страх. Находящаяся почти в шоке Шантель попыталась оттолкнуть руками голову Джамиля.
— Не надо! — пролепетала она.
В ответ раздался какой-то низкий звук, очень похожий на рычание. Ужас парализовал девушку, и все же она была полна решимости сопротивляться, если он не оставит в покое ее груди.
Но Дерек и сам понял, что опять своей неосторожностью перечеркнул то, что с таким трудом возбудил в ней. Слишком многого, а главное, слишком быстро хотел он добиться от такой невинной и наивной девушки. Однако понимание этого не могло, к сожалению, унять настоящую боль, которую он ощущал от того, что он еще не овладел ею.
Он лежал лицом вниз, касаясь Шантель лишь лбом. Ее тело вновь стало напряженным, а она опять сделалась холодной и неуступчивой. И все же ему стоило неимоверных усилий сдерживать желание взять ее прямо сейчас, чтобы прекратить эту пытку. Ведь все равно рано или поздно это должно произойти. Какого же черта ждать и так мучиться!
Нет. Нельзя допустить, чтобы она еще сильнее возненавидела его. Она нужна ему нежной и страстной, так же желающей его, как и он ее. Без этого, в чем не сомневался Дерек, он очень скоро почувствует, что сам себя обманул. И все же как трудно остудить пыл сердца и обуздывать требования тела!
Руки Шахар не сильно, но настойчиво упирались ему в плечи, предупреждая малейшее сближение. Она старалась оказаться подальше от него. Ему неудержимо хотелось быть к ней как можно ближе. Если исходить из той роли, которую исполнял Дерек, значение имели лишь его желания. Но в том-то и дело, что, исполняя эту роль, он не мог не оттолкнуть ее еще сильнее. Этого ему не хотелось. К тому же Шахар единственная из женщин гарема не знала настоящего дея, и только с ней он мог немного расслабиться, вести себя как Дерек, а не как брат. Но, к сожалению, не до конца. Женщины болтливы и очень любят обмениваться своими впечатлениями, а Джамиль, конечно, всегда в центре их разговоров. Присутствуя при них, Шахар не может не понять разницы в поведении дея с ней и с другими, может поделиться своими наблюдениями с кем-то еще. Допустить этого нельзя ни в коем случае.
— Шахар, я стараюсь изо всех сил забыть о моем праве сделать с тобой все, что мне хочется, и в любой момент. Но имей в виду, если ты сама не поможешь мне в этом и не станешь относиться ко мне спокойнее и терпимее, мне придется им воспользоваться.
Шантель убрала руки, но то быстрое проявление покорности только огорчило Дерека. Ведь оно еще было и доказательством того, что девушка более чем чего-либо другого опасается настоящей близости с ним. Задевалось, таким образом, мужское самолюбие графа. Интересно, как далеко она может зайти, чтобы отсрочить неизбежное? Как долго он сам сможет сдерживать себя, пытаясь получить ответ на этот вопрос?
Дей немного приподнялся, устремив на нее взгляд своих изумрудных глаз.
— Я надеюсь, что ты просто не хочешь заняться со мной любовью при свете дня и вовсе не считаешь мои прикосновения к тебе оскорбительными. Правильно?
Понимая, что он опять сердится, девушка побоялась принять прозвучавшую в вопросе подсказку. Тем более не смогла она сказать правду. Ведь даже не сами прикосновения смущали ее. Шантель пугало то, что она при этом ощущает. Она совершенно не понимала, что с ней творится, когда к ней прикасается дей; почему ей вдруг становится так приятно, когда он целует ее; отчего его пальцы и губы будто обжигают ее кожу; зачем, наконец, дана мужчине такая власть над ней.
— Ты не отвечаешь на мой вопрос.
Девушка с трудом сдержала подступившие слезы. Эта его новая манера разговаривать обезоруживала ее; от заданных спокойным тоном вопросов невозможно было уйти, отвечать на них — страшно.
