Понять это Дереку оказалось не под силу, несмотря на известные хладнокровие и расчетливость его ума. Но одно было ему абсолютно ясно: он одержим страстью, и необходимо успокоить ее до возвращения Джамиля. Его будущее вполне определенно. В нем нет места для прекрасной наложницы, которая к тому же даже не принадлежит ему. Они могут быть вместе лишь временно, не более того. Все, что ему доступно, — это насладиться ее прелестями сейчас и надеяться, что это успокоит его страсть и одержимость скоро пройдет.
Дерек решил сразу остаться с ней наедине, чтобы никто не стал свидетелем предстоящего разговора. Сейчас он был Джамилем, а Джамиль не может допустить, чтобы женщина ему перечила. Сам граф намеревался проявить максимальное терпение. Он знал, что следует пойти на некоторое самоунижение, чтобы обезоружить леди, которую желаешь видеть в своей постели.
Дерек был готов к тому, что Шахар могут втащить к нему брыкающуюся и царапающуюся. Однако, появившись перед ним, девушка выглядела почти покорно. Впрочем, это могло означать только то, что она полностью контролирует свои чувства, а значит, добиться желаемого будет еще труднее.
Будь сейчас на Шахар не серебристый шелк, а мантия, ее вполне можно было бы принять не за наложницу, а за королеву, прибывшую с визитом в Барику. Она буквально сверкала в своем прекрасно подобранном от булавки для волос до серебряных сандалий наряде. Великолепные бриллиантовые украшения играли бликами на ее шее, запястьях и даже лодыжках. Дерек сразу обратил внимание, что среди этих многочисленных драгоценных безделушек нет ни одной подаренной им. Это было явной демонстрацией. Но Дерек не мог долго думать о подобных вещах, пораженный великолепием и красотой Шахар.
Она стояла посреди комнаты с гордо поднятой головой, уперевшись в бока кулачками. Неподвижный взгляд девушки был устремлен куда-то вдаль, и, казалось, ее совершенно не интересует, находится ли в комнате еще кто-то. Похоже было, что если он скажет сейчас что-либо достаточно громко, Шахар разразится криком.
Дерек не спеша вышел из своего угла и встал перед ней.
— Надеюсь, ты уже оправилась от своей болезни? Несколько секунд она молчала, потом ответила:
— В данный момент да… хотя меня и сейчас немного подташнивает.
Он ухмыльнулся. Шахар продолжала лгать.
— Это не помешает тебе поужинать со мной?
Ее язык уже приготовился к отказу, но возразил желудок. Шантель была так голодна, что, наверное, разделила бы трапезу с самим дьяволом.
— Поужинать было бы неплохо.
Дерек подошел поближе, галантно подставляя руку, чтобы по всем правилам европейского этикета проводить ее к стоящему неподалеку столику. Девушка, казалось, и не заметила этого жеста. Не обращая внимания на дея, она прошла к столу, села на подушку и уставилась на расставленные на нем тарелки.
Дерека слегка задело то, что она никак не отреагировала на вид стоящих перед ней блюд. А между тем среди них был даже йоркширский пудинг, специально доставленный по его приказу для нее из английского консульства вместе с поваром, который его готовил. Сэр Джон Блей изрядно удивился, узнав о просьбе Джамиля Решида, который к тому же не посчитал нужным объяснить причины, ее вызвавшие. Но отказывать владыке Барики в таком маленьком капризе, как изъятие некоторых запасов из кладовых британской миссии, консул, конечно же, не стал. Дерек надеялся, что его старания, граничащие с нарушением дипломатического протокола, вызовут хоть какое-то чувство благодарности у той, ради которой они были предприняты.
Она оставалась, однако, по-прежнему холодной, скованной и безразличной. Граф решил оставить разговоры до того времени, когда она по крайней мере удовлетворит свой голод, справедливо расценив, что пустой желудок и юмор — вещи мало совместимые. А именно с помощью юмора он надеялся ее немного смягчить.
Заговорить Джамиль решился только тогда, когда подали чай, тоже, кстати, привезенный от мистера Блей-ка.
— Тебе понравилась еда?
— Мясо было Немного жестковато.
Дерек скрипнул зубами. Девушка была права. Мистер Валмсли, дворецкий его деда, мог бы прийти в ужас, узнай он, что господам подали такой ростбиф. Но здесь была не Англия, а Барика, в которой для этого блюда пришлось использовать не говядину, а баранину.
— К сожалению, это лучшее, что мне удалось достать при столь коротком знакомстве с английской кухней.
Шантель промолчала. Она с прежним безразличием потягивала чай, низко опустив голову.
Поведение гостьи начинало доставлять явные неудобства хозяину, выводя его из себя. Он бы предпочел, чтобы она выдала сейчас все, что о нем думает, и, наругавшись всласть, успокоилась. Правда, он не знал, что ей ответить, ведь сказать правду он не имеет права. Это тоже раздражало Дерека.
— Идем, — сказал он неожиданно, резко поднявшись.
Вновь проигнорировав протянутую ей руку, Шантель поднялась и подошла к подушкам, но не села. Она просто не могла этого сделать. При виде места своего падения девушка испытала приступ ярости. Замерев, она проклинала про себя собственную глупость.
Дерек решил взять инициативу в собственные руки. Быстро подойдя к Шахар, он полуобнял ее и, потянув, увлек вместе с собой на кушетку. Реакция была мгновенной: девушка оттолкнула его и отскочила на несколько футов. Взглянув на нее, он благоразумно решил на время ослабить натиск. Глаза Шахар блистали чуть ли не ярче ее бриллиантов, но не холодным светом, а ненавистью.
— Не делай этого, Шахар, — сказал Дерек после нескольких мгновений нерешительности. — Прикасаться к тебе — мое право.
— А мое право, данное мне Богом, — бороться с тобой, и хочу предупредить, что намерена им воспользоваться.
Девушка и правда напоминала сейчас готовящегося к схватке бойца. Она чутко следила за каждым его движением, ее сжатые в кулаки руки напряженно лежали на бедрах, готовые встретить нападение.
Дерек вздохнул и с извиняющейся улыбкой посмотрел ей в глаза.
— Но ты же знаешь, что не можешь выиграть. Стоит ли пытаться? Ты только зря потратишь силы, которые еще пригодятся для более приятных занятий.
От гнева у Шантель даже перехватило дыхание.
— Нет! Этого больше не будет никогда! — выкрикнула она.
— Никогда? — Дей кивнул головой, будто ему пришелся по душе этот ответ. — Ты сердита, Шахар, но не настолько, чтобы потерять чувство реальности. Ты отлично знаешь, что если я захочу тебя, я добьюсь своего.
— Я буду сопротивляться!
— Я понял, что ты сказала. Должен ли я теперь продемонстрировать тебе, как мало пользы принесет тебе твое сопротивление?
Страх, мелькнувший в глазах Шантель, уже через мгновение сменила вспышка ярости.
— Неужели вы, черт побери, опуститесь до того, чтобы демонстрировать свою силу на женщине, которая вас презирает?
— Ты и вправду думаешь, что понадобится сила? Доверительный тон, которым был произнесен последний вопрос, заставил девушку насторожиться.
