Суворов любил награды, ему льстило быть признанным кузеном короля, но анекдоты донесли до нас и ироническое восприятие некоторых регалий. Так, когда король Сардинский прислал Суворову знаки ордена Св. Маврикия и Лазаря, Суворов наградил ими худших офицеров, когда же Суворову указали, что он награждает плохих офицеров, старик ответил: «Так ведь и орден-то плох!» К тому же времени относится исторический анекдот иного свойства, в котором подчёркивалось русофильство Суворова. Суворов спросил австрийского офицера, присланного адмиралом Ушаковым с известием о взятии острова Корфу: «Здоров ли мой друг Федор Федорович?» Последовал ответ: «Господин адмирал фон Ушаков здоров». Суворов осерчал: «Возьми себе своё «фон», а победителя турецкого флота на Черном море, покорителя Корфу, потрясшего Дарданеллы, называй Федор Федорович Ушаков!»
Разговаривая с английским представителем, лордом Бентинком, Суворов то и дело поправлял якобы спустившиеся чулки. Таким образом он не без издёвки намекал, что неплохо бы наградить русского союзника орденом Подвязки.
Стараниями союзников никаких материальных, ощутимых политических завоеваний победы Суворова в Италии России не принесли. Клаузевиц писал: «Как Англия, так и Австрия не хотели, чтобы русские приобрели в Италии опорные точки для завязывания политических отношений. Англия боялась, как бы русские не овладели Генуей, поскольку император Павел, состоявший в тесной связи с Мальтийским орденом, заявил о своём решении овладеть Мальтой; да и другие порты на итальянском побережье могли тоже легко достаться русским войскам, находившимся в Адриатическом море. Таким образом, русские могли бы стать в этих водах гораздо более твёрдою ногой, чем это соответствовало бы английским интересам». Мальтийский подтекст в политике императора Павла был весьма ощутим, и приходится признать, что Петербургу не удалось взять под покровительство ни освобождённые Суворовым области Италии, ни острова.
Швейцария: две недели сражений
Дороги и сражения Швейцарского похода стали лебединой песней и апогеем судьбы Суворова. Вот ведь какой парадокс: кампания 1799 г. завершалась не лучшим образом для союзников и для Российской империи. Франции удалось сыграть на противоречиях между Британией, Австрией и Россией, удалось свести на нет победы Суворова в Италии, удалось избежать разгрома, не допустить перенесения боевых действий на территорию Французской республики. Из критического положения лета 1799 г. революционная Франция вышла с наименьшими потерями. В этом контексте Швейцарский поход Суворова можно было бы воспринимать как «хорошую мину при плохой игре». Можно было бы, но удивительные обстоятельства похода, подвиги всех его участников от солдата до генералиссимуса, тактический гений Суворова, проявленный на краю гибели, — всё это мешает нам относиться к Швейцарскому походу даже с долей пренебрежения.
До выступления из Италии армии Суворова союзных войск в Швейцарии насчитывалось 46 000 человек. В русском корпусе генерала А.М. Римского-Корсакова — 24 тысячи, в австрийском генерала Фридриха Готце — 22 тысячи. Французы могли выставить против них более 70 тысяч войск под командованием талантливых генералов Массены, Лекурба, Сульта. Суворов лелеял план наступательной войны против революции, по которому союзные войска «в ноябре были бы в Лионе — Новый год в Париже». Но согласия в союзниках не было… Узость австрийских интересов уже не была секретом ни для Суворова, ни для русских дипломатов и политиков. Не были прямыми, как клинок, и британские планы. Англичане стремились установить господство на Средиземном море: этой экспансионистской цели служили все успехи адмирала Нельсона. «Правь, Британия!» Успехи Суворова и Ушакова могли только помешать этим планам. И англичане, и австрийцы стремились удалить русские войска и военный флот подальше от Италии — от Средиземного моря и вновь приобретённых австрийцами областей. Планировалось выдвижение Суворова в Швейцарию, где он возглавил бы, кроме уже имеющихся войск, корпуса Конде, Римского-Корсакова и Готце (впрочем, судьба корпуса Готце была неочевидной — Вена вряд ли всерьёз намеревалась передать его под командование фельдмаршала Священной Римской империи Суворова). Предполагалось, что, действуя порознь, союзники избегнут досадных противоречий, проявившихся в Итальянском походе. Среди доводов, к которым прибегли дипломаты, был и климатический: Швейцария отличалась наиболее прохладным климатом, и русским войскам пребывание в этом краю показалось бы комфортнее итальянского лета. Новая армия должна была вторгнуться во Францию через Швейцарию. Выдвижение русских войск под осенними ливнями в горную страну, где действовали превосходящие силы противника, было рискованным шагом. Но император Павел скрепя сердце согласился с планами союзников, в рыцарской честности которых уже серьёзно сомневался. В ту пору союзники планировали и открытие нового театра военных действий в Голландии, где должен был высадиться сорокатысячный десант. Это предприятие было исключительно выгодно Лондону, стремившемуся взять под контроль порты Голландии. Но следует признать, что для мятежной Франции сильная вражеская группировка в Голландии создала бы новые острые проблемы.
Тщательно изучив обстановку, Суворов составляет план Швейцарского похода — уникальный памятник военной мысли. Как пишет об этом документе И.И. Ростунов, «до Суворова ни один полководец в мире не предусматривал объединённых единым замыслом согласованных действий отдельных войсковых групп на различных направлениях». Суворов приступил к написанию плана после изучения соображений генерала Готце и полковника Штрауха. Суворов назвал его «План общей атаки на выступившего в малые швейцарские кантоны неприятеля и продолжения операций по удачном первом разбитии». Спервоначала Суворов определился с возможностями неприятеля в Швейцарии и с общей расстановкой сил: «Массена, главнокомандующий всех неприятельских войск в упомянутой земле, находится с большею частью своих сил, около 30 000, между Лимат и рекою Нижнею Рус; его левый фланг упирается к реке Аар при Брюгге, а правой к реке Альбис. Дивизионный генерал Шамброн с 10 000 человеками занял кантон Швиц и Гларис и имеет фронт к реке Линт и озеру Валштетер. Дивизионный генерал Лекурб обороняет вход из Италии в Швейцарию чрез Готгартс-берг и стоит в кантонах Унтервальд и Ури тоже с 10 000 человеками. Дивизионный генерал Лорже занимает горы Нифнер и Симпельберг и верхнюю часть Ронской долины, или Вализерланд, с 8000 человеками. Против знатного неприятельского распространения стоят 33 000 российских войск под командою генерал-лейтенанта Корсакова между Цюрихом и нижнею частью реки Лимат, то есть против самой главной силы неприятеля.
21 000 австрийских войск под командою генерал-фельдмаршал-лейтенанта Готце стоят между озёрами Валштетера и Цюрихера вдоль правого берега реки Линт и распространяют свой левой фланг чрез Сарганц и Маенфельд до Дизентиса в долине, называемой Рейнталь.
Напоследок находятся 20 000 российских войск под главным предводительством генерал-фельдмаршала князя Италийского графа Суворова-Рымникского, кои из Италии вступают против горы Готгартс-берга и стоят теперь в Таверне, 8 миль не доходя Белинцона».
С расстановкой сил было решено. Предстояло поставить задачи и найти кратчайший путь к их решению. В первую очередь Суворов намеревался освободить Малые кантоны, а уж потом развивать успех с наибольшим эффектом: «К тому первым правилом надлежит принять то, что все вышесказанные соединённые силы и назначенные к сему предприятию части должны с мужеством войти во фрунт и в тыл правого неприятельского фланга и тем в кратчайшее время великое намерение с возможною вероятною удачностию достигнуто быть может, которого бы чрез обходы и чрез изыскиваемое с трудностию соединение тем менее обрести можно, поелику невозможно многочисленному войску в продолжительное время иметь продовольствие, покуда не овладеем Луцернским озером». Итак, быстрое объединение любой ценой трёх союзных группировок в единый кулак Суворов не считает лучшим выходом из положения. Значит, предстоит длительное согласованное действие разрозненных частей на разных фронтах и ряд важных маневров и сражений до предполагаемого соединения войск. Когда-то Суворов (под командованием которого в те времена находились лишь малочисленные отряды) уже пытался наладить согласованные действия разобщённых отрядов на территории противника — в Люблинском воеводстве, под Ландскроной, под Краковом, мешали только самонадеянность и злой нрав таких подчинённых командиров, как полковник фон Древиц, да и командующий генерал-поручик Веймарн не всегда поддерживал инициативы Суворова. И Суворов определяет движения союзных корпусов в Швейцарии, обнаруживая недурное знание географии в отсутствие реального знания местности. Анализируя карту, Суворов полагался на рассказы австрийцев и собственные умозрительные заключения: «Из идущих из Италии российских войск выступает корпус генерала от инфантерии Розенберга, силою 6000 человек, … сентября из Белинцоны того же дня идёт до Донгио 14 миль, до Сента-Мария 12 миль, до Таветш 14 миль, и нападает при Урзерне и Тейфельс-брюке на неприятельской левой фланг при долине Рустальи и тыл Готгард-берга.
