— О, что же мне делать? — стонал он. — Что мне делать?
Он с содроганием вспомнил об угрозе Дженни совершить самоубийство и понял, что она смогла бы сделать это без колебаний. Его внезапно охватило желание так же покончить со всеми сомнениями и страданиями, но, стиснув зубы, он вскочил.
— Я не буду таким трусом! — дико завопил он. — Раз я расстелил постель, то должен в ней спать.
9
Через пару дней Бэзил женился, и когда Фрэнк, помогавший ему в ходе весьма неприятных процедур в муниципалитете, вернулся к себе, то увидел Реджи Бассетта, который удобно устроился в одном кресле, положив длинные ноги на другое. Рядом лежали сигареты Фрэнка и стоял стакан виски с содовой.
— Вижу, вы чувствуете себя как дома, мой друг.
— Я проходил мимо, и у меня не было никаких дел, так что я решил заглянуть. Моя мама считает, ваше общество положительно на меня влияет. Свадьба закончилась?
— Что вам об этом известно? — резко спросил Фрэнк.
— Больше, чем вы думаете, старина, — с ухмылкой ответил Реджи. — Мать сообщила мне, причем в назидательных целях. Она говорит, Кент женился на официантке, и это следствие того, что он вращался в дурной компании и ходил по пабам. Для чего он это сделал?
— На вашем месте я не совал бы нос в чужие дела, Реджи.
— Если все из-за того, что он обрюхатил ее, то он полный осел. Если бы я влип в подобную историю, то скорее устроил бы так, чтобы дамочка просто исчезла.
— Меня ждет работа, мой друг, — заявил Фрэнк. — С вашей стороны было бы лучше уйти.
— Ладно! Только я еще немного выпью, — сказал Реджи, подливая себе виски. — Собираюсь встретиться за чаем с миссис Кастиллион.
Фрэнк насторожился, но ничего не сказал. Реджи посмотрел на него, улыбнувшись с неимоверным самодовольством, и подмигнул:
— Неплохо я поработал, да? Учитывая, что мы знакомы всего две недели. Но с женщинами так и надо — быстрее брать их в оборот. Я заметил, что поразил ее еще на первой встрече, и приступил к решительным действиям. Я знал, что она нормальная женщина, и просто сообщил ей, чего хочу. И в самом деле, она оказалась дамой без предрассудков! Я пришел к выводу, что мне нравятся леди, Фрэнк. Не нужно ходить вокруг да около. Можно тут же браться за дело, не заботясь о проклятой высокой нравственности.
— Да вы философ, Реджи.
— Думаете, я издеваюсь, но это не так. Я прочту вам письмо, которое она мне написала. Кстати, я собираюсь дать ей ваш адрес на тот случай, если мать обо всем узнает.
— Если письма на ваше имя придут сюда, мой друг, они тут же вернутся к почтальону.
— Вы гнусный подлец, вам это никак не повредит, — сердито ответил Реджи. — Но если думаете, что это помешает ей писать мне, то ошибаетесь. Она не постыдилась бы отправлять письма и на адрес моего репетитора. Говорю же, я должен прочесть вам ее послание, оно довольно забавное.
Реджи вытащил из кармана письмо, и Фрэнк узнал крупный почерк миссис Кастиллион.
— А вам не кажется, что это непорядочно — показывать личные письма, которые вам написала женщина?
— Чушь! — воскликнул Реджи и рассмеялся. — Если она не хотела, чтобы кто-то их видел, нечего было писать.
С явной гордостью он зачитал отрывки из послания, которое не оставило бы никаких сомнений у председателя суда по бракоразводным делам по поводу того, какие отношения связывают счастливую пару. Любовь наивной женщины льстила самолюбию Реджи, и он находил удовольствие главным образом в том, чтобы хвастаться этим. Некоторые нежные выражения он произносил с особой экспрессией.
— «Ваша до конца дней», — закончил он. — Боже правый, какую чушь пишут женщины! И самое смешное, что это всегда одна и та же чушь. Но в ее искренности не возникает сомнений, правда? Она зашла так далеко, как только могла.
— Любезный юноша! — сказал Фрэнк. — А ваша мать знает, что вы водите дружбу с миссис Кастиллион?
— Еще бы! Сначала мать полагала, что она немного вульгарна, но потом заглянула в «Список поместного дворянства» и, обнаружив, что ее дедушка был лордом, решила: все в порядке. Моя мать в некотором роде страдает снобизмом, знаете ли. Ее домоправитель был в Сити, и она взяла себе в голову, что Кастиллионы пригласят нас к себе в Дорсетшир. Ей-богу, если это случится, я изрядно повеселюсь. — Реджи взглянул на часы. — Мне пора бежать, иначе я опоздаю на чай.
— Разве вам не надо заниматься?
— Надо, но занятия подождут. Видите ли, я не собираюсь на следующий экзамен. Мать дала мне денег на репетитора, а я их спустил, так что я скажу ей, что сдал. Все равно в конце концов все сложится как нельзя лучше.
— Разве это не жульничество?
— О чем вы? — удивленно спросил Реджи. — Она держит меня на чертовски коротком поводке, а мне нужно откуда-то брать деньги. Все так или иначе достанется мне, когда она отправится на тот свет, так что это не имеет никакого значения, как вы понимаете.
— А как насчет милой леди, с которой вы ужинали в субботу?
— О, я бросил ее. Я думаю, миссис Кастиллион обойдется мне намного дешевле. У нее полно денег, и будь я проклят, если пойму, почему мужчина всегда должен раскошеливаться на женщину.
— Мой мальчик, вы пытаетесь объединить два противоречащих понятия — любовь и бережливость.
Реджи отправился на Бонд-стрит и принялся бродить туда-сюда в ожидании миссис Кастиллион. Прождав полчаса, он разозлился и отнюдь не с радостным видом встретил свою даму, когда та наконец приехала.
— И долго вам пришлось ждать? — беспечно поинтересовалась она.
— Да, долго, — ответил он.
— Это вам только на пользу.
Она выпорхнула в кафе, и они заказали чай.
— Не могу есть эти пирожные, — заявила она. — Скажите, чтобы принесли другие.
Вторая тарелка также не пришлась ей по вкусу, и она потребовала третью.
— Думаю, первая партия была лучше всего, — заключила она в итоге.
— Могли бы и сразу съесть то, что дают, и не поднимать шум! — воскликнул Реджи, который был очень капризен, но не выносил привередливости в других.
— Этой женщине больше нечего делать, так почему мне не побеспокоить ее? И вела она себя в высшей степени нахально, я хотела бы пожаловаться на нее.
— Если вы это сделаете, я пойду и скажу, что она ни в чем не виновата.
— Это отвратительное место. Не понимаю, почему вы предложили встретиться здесь, придется съесть пару конфет, чтобы хоть как-то прийти в себя.
Осмотревшись, она заметила коробку с шоколадными конфетами, изысканно украшенную лентами и искусственными фиалками.
— Можете купить их мне. Я люблю конфеты, а вы?
— Я тоже, когда за них платит кто-то другой.
