— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите войти?
Карбышев кивнул и сказал:
— Входите!
Изобразив некое подобие строевого шага, продефилировал к столу, остановился за несколько шагов.
— Товарищ генерал-лейтенант, по вашему приказанию прибыл! — копыто к черепу кинул, все как положено.
— Присаживайтесь, Сергей Олегович, — это Старинов мне говорит. Сел я на табуретку, потом вспомнил и говорю Старинову:
— Товарищ полковник, это вот вам, изделия наших мастерских, — и подаю ему «стэн» с глушителем да «винчестер» тюнингованный. «Винчестер» всем в принципе был знаком, а вот автомат заинтересовал. Стали гости вертеть его, рассматривать, клацать им.
— Патроны тэтэшные идут к нему, глушитель позволяет вести стрельбу очередями. Но, правда, короткими, не больше трех патронов, — поясняю им. — Конструкция английская, они в этом году ее только разработали или разработают, не помню точно…
— Интересная вещь, — говорит майор Ярошенко. — А почему вы товарища Старинова полковником назвали?
— Да просто я передачу по телевизору смотрел и помню, что крайнее воинское звание у него было «полковник».
Все улыбнулись.
— Ну, берите бумагу, карандаш и пишите автобиографию, — говорят мне. От карандаша я отказался, достал свою ручку, сел писать, заодно свои документы им отдал, удостоверение с кучей бумажек вместе, что в нем лежала (карточка-заместитель, справка старшего, карточка учета доз радиоактивного облучения, удостоверение на право эксплуатации средств связи и РТО, памятка действий по тревоге, памятка по признакам готовящегося суицида и еще куча всего). Стали они шуршать этими бумажками, попутно вопросы по их поводу задавали, я пояснял.
В общем, пообщались мы еще с часик, рассказал я им всю биографию свою, ответил на вопросы, потом в мастерскую сходили, показал им свою коллекцию и «гатлинг» дареный, рассказал, что к чему. Потом в тир сходили, где постреляли гости из наших изделий, после чего меня отпустили, сказав заниматься своими делами дальше…..
Саня Букварь
Через некоторое время после первого разговора двое из прилетевших долго и подробно расспрашивали меня о тактике танковых и пограничных подразделений в нашем мире, технических особенностях. О транспорте. Воспоминания тщательно конспектировались. Слушатели задавали много вопросов. К сожалению, на некоторые я ответа не знал.
Олег Соджет
Ну а я занялся техобслуживанием техники из отряда. В рейды меня после Польши не тянуло — хотелось отдохнуть. Ну а с ТО было весело. Особенно много мороки было с КВ-2 и Т-35. Ибо управлять ими было тяжело, а угробить — очень просто. И пока мы их сумели с техниками до ума довести, столько матов прозвучало… Поэтому потом я отобрал шестерых механиков-водителей (по два на танк, чтобы с запасом), которые были самыми опытными, и начал их гонять, обучая вождению этих монстров. Делал я это, чтобы в случае чего не бояться, что кто-то, например, сцепление сожжет. Следствием этого стало появление кучи «сов» в лагере. Ибо учились мы по ночам, чтобы нас с воздуха не засекли. А спать, когда у тебя под ухом мотор КВ ревет и гусеницы лязгают… Народ, конечно, матерился, но не очень сильно — понимали, что днем мы ездить не можем, а учиться надо.
Сергей Олегович
Доложившись генералу, пошел я снова к себе, как раз там мужики разгрузили вьюки. Достал коробочку, которую я нашел во время экспедиции, перевязал бантиком, подозвал ту девчонку мелкую, никак не мог запомнить, как ее зовут, и говорю ей:
— Слушай, отнеси это дяде Соджету, а то я тут занят немного, ладно? А я тебе потом шоколадку дам.
— Большую? — спросила девочка.
— Да, большую, вот эту. — Я показал ей плитку шоколада.
— Хорошо, я быстро! — ответила девочка и убежала. Я же мерзко захихикал, представляя реакцию Соджета на подарок, ибо в коробке был набор оловянных солдатиков, который мы нашли в мастерской. Видно, кто-то делал их для своего сынишки, да не успел забрать…
Олег Соджет
Когда мне принесли коробку, в которой были солдатики, я догадался, что это от Олегыча.
«Он думал меня этим подколоть?! — удивился я. — Зря. Я им применение в момент найду. Они мне для планирования ой как пригодятся, а то половине по сто раз повторять приходится, кто и где быть должен, а так — на план поставил и сказал, что это ты, а это враг, и все сразу понятно станет». Девочке же я дал конфету и попросил передать дяде Сергею, что был бы ему признателен, если бы он к солдатикам еще и пару танков и орудий таких же нашел и мне подарил.
А одного солдатика я как талисман в своем танке на веревочке повесил. На удачу.
Степан
Парни, которых Олегыч притащил, сразу попали в лапы наших специалистов-безопасников. Не завидую я им. После того, как контрразведчики закончили работать и предоставили результат, я ознакомился с протоколами допросов.
Вроде все в порядке — Павел и Александр, родные братья, белорусы. Тысяча девятьсот двадцать четвертого и двадцать пятого годов рождения соответственно. Обстреляли гужевую колонну хорватов и полицаев. Те, поняв, что противника немного, попытались их окружить. Собственно, в разгаре этого действа они и свалились Олегычу на голову. Нет, их почти тридцать человек и несколько солдат-окруженцев. Нет, по карте показать не сможет, а провести — да. Да, они слышали о партизанах — а мы тогда кто? Да, присоединиться согласны. Из оружия — винтовки, охотничьи ружья и один пулемет «льюис».
Вот так. Очень интересно, кто шумит в том районе? Наших там точно не было. Значит, настоящие партизаны или окруженцы.
Вроде все нормально, но у меня после рейда приступ паранойи — везде подвох мерещится. Но вот как его выделить? Если то, что написано в «Моменте истины», правда — то троянов мы выделим, только когда они сработают. Но и не брать их под свою опеку тоже нельзя, лучше прямо на месте шлепнуть — положат ведь.
Вопрос, что делать с «партизанами» и партизанами, оказался не столь простым, как мог бы показаться. С одной стороны, вроде все ясно — если их не присоединить, то в следующий раз пацанам Олегыч не встретится, и привет. Но с другой стороны — слишком многое поставлено на карту, и спалиться от удачливого немецкого «опера» было бы глупо. А то и не опера, а просто полицая, который не поленился своего сыночку к ребятам приставить. Поэтому вопрос, что делать, оставался открытым.
Сергей Олегович
— Дядь Сереж, дядь Сереж, — подошел ко мне один из пацанов, вертевшихся возле мастерской.
— Аюшки? Чего тебе, Ванюша? — спросил я, отложив в сторону напильник и утирая пот со лба.
— Дядь Сереж, а вы меня возьмете стрелять сегодня? А то другие мальчишки стреляли уже, а я нет… — жалобно спросил он меня.
— Ладно, только напомни мне, когда я пойду. Принеси водички, пожалуйста, пить ужасно хочется, — ответил я.
