– Меня вообще не устраивает ваша позиция, – махнул рукой Бруланд, выходя из комнаты.
Эхидо поднял трубку городского телефона, набрал номер. На другом конце трубку снял Асиф Шахвани.
– Пообедал? – добродушно спросил Эхидо.
– Да, спасибо. Я уже в номере. Здесь очень удобно.
– Надеюсь, что удобно. Ты немного отдохни, а потом мы с тобой поговорим. И не забывай, что наша главная задача – найти тех, кто так не любил твоего наставника.
– Мы их найдем, – уверенно произнес Асиф, – и клянусь Аллахом, я сам вырежу их сердца.
– Не сомневаюсь. Только не нужно говорить по телефону такие страшные вещи, – посоветовал ему Эхидо. – Завтра увидимся. До свидания.
Он положил трубку, недобро усмехнулся и подумал: «А ведь действительно вырежет. Наш мистер Бруланд просто не понимает, куда он попал и с кем имеет дело. Здесь кипят первобытные страсти и животные чувства. Нужно просто уметь направлять их в нужное русло».
Ясенево. Москва. Россия. За полтора месяца до дня «Х»
На этот раз генерал Стриженюк прибыл с докладом, чтобы сообщить последние новости, поступившие в его отдел. Он долго и подробно рассказывал обо всех операциях, пока не дошел до Ветерана. И здесь он запнулся. Денисов остро взглянул на него.
– Я вас слушаю, Евгений Андреевич. Что у нас по Ветерану?
– Ничего, – ответил Стриженюк. – Дело в том, что он позвонил нам из Лос-Анджелеса, сообщив номер своего телефона, который приобрел после приезда в США. Мы пытались найти его в Лос-Анджелесе, но оказалось, что он переехал в Сиэтл, не сообщив нам об этом. Когда мы попытались найти его там, оказалось, что он уже в Нью-Йорке. По-моему, он просто играет с нами в кошки-мышки, не собираясь предоставлять никакой информации. Я по-прежнему считаю, что американцы давно перекупили его и он не собирается работать на нашу службу.
– У нас есть номер его телефона, и мы знаем, как его искать – ведь он сообщил нам свои данные, на которые ему выдали документы, – напомнил Денисов. – Если бы он хотел порвать с нами, то зачем ему надо было сообщать такие данные? Вы пытались с ним связаться?
– Мы смогли найти его в Нью-Йорке, – сообщил Стриженюк, – он приобрел небольшой магазин в Ривердейле, это в Северном Бронксе. Наши операторы проверили там все и считают, что его плотно опекают американцы. Поэтому мы приняли решение не пользоваться ни Интернетом, ни тем телефоном, который он нам давал. Сейчас продумываем вопрос с посылкой связного, но это должен был человек, которому он безусловно доверяет и может принять даже без обычного в таких случаях опознавательного знака или пароля.
– Ваши предложения?
– Аналитический отдел считает, что мы можем обратиться к азербайджанцам, которые могли бы предоставить нам такого человека. Одного из тех офицеров, с кем он работал и кого хорошо знает. Но в таком случае мы не сможем гарантировать сохранение подобной информации. Вполне возможны утечки, которые произойдут на этапе его общения со связными. Это будет вне нашего контроля.
– Тогда давайте свой вариант.
– Пока его нет. Но есть одно предложение…
– Что именно?
– Очень своеобразное предложение. Один из наших аналитиков предлагает отозвать из Центральной Азии агента Стрелу и попробовать ее в Америке. Она хорошо говорит по-английски, и они лично знакомы. Встречались в Пешаваре, когда он там находился.
– А как сама Стрела? Она чувствует в себе силы отправиться в незнакомый регион?
– Не совсем незнакомый. Она несколько раз бывала в США по делам своего фонда. Вернее, фонда имени своего мужа.
– Тогда продумайте это предложение, – согласился Денисов. – Если удастся послать ее в Нью-Йорк, может получиться достаточно интересная схема. Что у нас еще?
– Насчет погибшего ученого из Германии, – сообщил, чуть покраснев, Стриженюк.
– Его, кажется, похоронили в Сирии, – вспомнил Денисов. – Что там еще может быть?
– По своим каналам израильтяне передали нам сообщение, что немецкий ученый арабского происхождения Хозван Джабри не был убит в Исламабаде, – сообщил Стриженюк.
– Как это не был убит? – не поверил Денисов. – Мы же получили подтверждение из нашего посольства в Исламабаде! А потом получили сообщение от нашего резидента в Сирии. Я не совсем понимаю, что у нас происходит, Евгений Андреевич?
– Мы сами не все понимаем, – признался Стриженюк, – но израильская разведка послала сообщение не только нам. Они передали это сообщение американским, немецким и британским коллегам.
– Почему они так считают? Какие у них есть основания для этого? Насколько я помню, его застрелили в Исламабаде, а потом похоронили в Дамаске. Кому выгодно его воскрешение? По-моему, они просто перестраховываются.
– МОССАД не стал бы посылать подобные сообщения, если бы они не были уверены, – тихо сказал Стриженюк, – а в данном случае похоже, что они уверены. Дело в том, что убийца сначала выстрелил ученому в лицо, а только потом – в сердце. Первый выстрел практически снес половину черепа и изуродовал лицо. Его отправили в Сирию и похоронили там в закрытом гробу. Насколько нам стало известно, израильтяне с самого начала сомневались в том, что убитый был именно Хозваном Джабри. Они каким-то образом сумели организовать эксгумацию и добыли несколько фрагментов тела похороненного. А затем сравнили их с данными Хозвана Джабри, которые хранились в клинике в Дюссельдорфе. И обнаружили их полное несоответствие.
В кабинете воцарилась тишина. Оба генерала довольно долго молчали, словно осмысливая услышанное.
– Так, – наконец сказал Денисов, – час от часу не легче. Значит, Ветерана и его напарника не просто так отправили в Америку. Они готовят какой-то террористический акт.
– Теперь об этом можно говорить более уверенно, – согласился Стриженюк, – но пока мы не имеем устойчивой связи с Ветераном. Если удастся послать Стрелу, то нам будет гораздо легче. Они могли бы просто встречаться как мужчина и женщина. Они почти ровесники, оба мусульмане…
– Но оба из бывшего Союза, – напомнил Денисов, – и американцы легко это выяснят. Один из Баку, другая из Махачкалы. Учитывая, что его семья погибла в Дагестане, в Дербенте, это может показаться им весьма подозрительным. Как считают ваши аналитики, они просчитывают эту ситуацию, имея в виду то, что американцы легко установят подробности биографий обоих?
– Наши аналитики считают, что подобное «соседство» как раз говорит в пользу версии об их сближении. Как это ни парадоксально. Ведь если мы посылаем ее в Америку, то должны понимать, насколько быстро американцы смогут выяснить, откуда прибыли Ветеран и Стрела. И это как раз работает на нашу версию. Американцы могут просчитать, что мы не такие дилетанты, чтобы подставляться столь глупым образом. Ведь это действительно совпадение, о котором мы даже не предполагали. А вот гибель семьи Ветерана в Дагестане – это уже факт, который нам на руку. После гибели семьи он психологически должен тянуться к бывшим землякам или к знакомым, которые будут из той же местности. И это объясняет его отношения с нашей связной.
