Теперь он совершено не походил на вальяжного и доброжелательного предпринимателя. «Как сержант, который дрессирует новобранцев», — подумал Воронов.
— А если Ратов откажется?
— Придумайте, как этого избежать. Чтобы не смог отказаться. Хотел, но не мог!
Глава 16
Слабое звено
— Этого достаточно, капитан! — весело воскликнул Долговязый Джон. — Одного вашего слова достаточно. Я настоящего джентльмена, капитан, сразу признаю, будьте уверены.
Через два часа после тяжелого объяснения с Моревым Воронов собрал своих ближайших сотрудников, занимающихся «делом Ратова». Встреча проходила в одном из уютных особнячков, спрятавшихся в тихих переулках, петляющих между Сретенкой и Цветным бульваром. Здесь сохранились еще заповедные места, куда приезжали художники, чтобы писать с натуры московские дворики в стиле Поленова, деревянные крылечки и усадьбы мелкопоместных дворян с облупившимися фамильными гербами на фасадах.
«Предприятие» Воронова занимало двухэтажный дом с вывеской «памятник архитектуры», автомобильной стоянкой в проходном дворе и трепещущимся на ветерке флагом с непонятной символикой, но отчетливо различимым словом «фонд». Далее следовала не совсем разборчивая надпись, из которой внимательный наблюдатель мог догадаться, что обитатели особнячка не на шутку озабочены сохранением наследия — то ли духовного, то ли духового, но в любом случае не материального.
На первом этаже размещался пост охраны, в подвале — лаборатория, напичканная оперативной техникой, а под самым коньком крыши, в мансарде, располагался уютный зал для проведения заседаний и особо важных встреч. В случае необходимости в особнячке можно было поселить и «нужных людей», для которых был предусмотрен отдельный вход.
Устроившись за столом, покрытым зеленым сукном — настоящий послевоенный «сталинский ампир» (как, впрочем, и сам особнячок, стыдливо прикрывшийся потертым дворянским обличьем), Воронов заказал крепкий кофе. Он выпивал за день от пяти до десяти чашек свежемолотого кофе. Раньше взбадривал себя крепкими сигаретами и коньяком. Отказавшись от табачно-алкогольного допинга, по-прежнему нуждался в постоянном подстегивании и вопреки запретам врачей продолжал насыщать организм кофейными вливаниями.
Срочно вызванные сотрудники рассаживались по привычным местам, поглядывая на Воронова. Генерал быстро выцедил свой кофе, брезгливо отодвинул пустую чашку в сторону и без всяких прелюдий стал раздавать указания:
— Необходимо в сжатые сроки найти слабое звено у объекта «Грач». Просветить всю его биографию, каждый день, родственников, любовниц, друзей, деловые связи. Чтобы был как на ладони.
— Какое направление считать приоритетным? — спросил любознательный Мартынов. Он отвечал за связи с Министерством внутренних дел и всегда задавал много вопросов. Бывшие сотрудники контрразведки вели себя сдержаннее и предпочитали выяснять подробности у Воронова наедине. В сущности, это было проявлением недоверия даже к коллегам и данью профессиональной привычке — не обращать на себя лишнее внимание.
К разговорчивости мента Воронов относился с пониманием, тем более что во время поисковых операций на Мартынова ложился основной объем работы.
«Действительно, какое направление приоритетное? На Ратова практически ничего нет, — подумал Воронов. — Авантюрой попахивает? Нет, скорее, работой. Все равно что-нибудь накопаем».
— Не бывает человека, на которого нельзя найти компромат. Сами знаете. У каждого свой скелет в шкафу. А вдруг ничего нет? Ну кристально чистый клиент попался, просто святой. Тогда придумайте что-то стоящее, и обсудим, — разъяснял Воронов.
Он чувствовал, что указания носят слишком общий характер. Это неправильно. Но ничего не поделаешь, таковы обстоятельства.
— Понятно, искать на всех направлениях, — догадливо отозвался Мартынов. — Не успеем. Сроки жесткие.
— Ладно, попробую подсказать, чтобы облегчить задачу. Есть у меня одна догадка… — начал Воронов.
В кабинет вошел адъютант из приемной и передал записку:
— Для вас лично. Срочно.
— По какому телефону? — спросил Воронов.
— Городской красный, — уточнил адъютант. Этот номер был выделен для личных источников Воронова, которым запрещалось поддерживать связь по мобильным телефонам.
«Не смогли дозвониться», — попытался успокоить себя Воронов. Пользоваться мобильными и стационарными телефонами во время совещаний категорически запрещалось, в том числе Воронову. Каждый сотрудник был обязан извлечь из мобильника блок питания и отдать телефон дежурному в приемной, где трубки помещались в сейф. Однако внутренний голос назойливо подсказывал: дело не в перебоях со связью. Случилось что-то серьезное. На этот счет интуиция генерала никогда не подводила.
Прочитав записку, Воронов в сердцах ударил кулаком по столу, прямо по разложенным бумагам. И скрипучим голосом предупредил помрачневших сотрудников:
— Прервемся. Следующий доклад мне завтра утром.
В насторожившей Воронова записке было всего несколько слов:
По сообщению агента «Грек», владелец «Ферросплавов» Морев дал указание своей службе безопасности подготовить физическое устранение объекта «Грач». Планируется привлечь к осуществлению акции профессионального киллера.
«Беда с этими непрофессионалами! Ну невозможно одновременно договариваться о вербовке объекта и о его физическом устранении. Невозможно». Воронову захотелось сразу же позвонить Мореву и высказать ему все, что он о нем думает.
Очевидно, что дело не только в суетливости Морева — испугался, заметался, забыл, в какое время живет. Проблема в другом. Если уберут Ратова, сразу возникнет вопрос: а с кем он встречался в последнее время? И ниточка потянется к «предприятию» Воронова.
«Неужели не понимает, что неизбежно выйдут на меня, а затем легко перебросят мостик и к нему, олигарху гребаному? В какое положение он меня ставит? Я, значит, встречусь с Ратовым, буду на него давить, убеждать, грозить. Целая комбинация. Люди, затраты, поиски! А Ратов может и отказаться — никто от этого не застрахован. Потом его убивают по приказу Морева, а кто первый подозреваемый? Да некий Воронов! Зачем встречался, что говорил? И привет! Особенно если Ратов с кем-нибудь поделился своими сомнениями. Все же Морев — наперсточник, бизнесмен хренов!»
Злость переполняла Воронова. И причина не только в коварстве и бестолковости Морева (непонятно, чего у олигарха больше). Хуже, что не дашь обратный ход. Исключено! Жди «гостей» или убегай подальше. Однако приемлемых вариантов для отступления Воронов не видел.
«Что делать? Сказать Мореву, что я в курсе, равносильно выдаче агента. Перетрясут его помощников, службу безопасности — и потеряю ценнейший источник. Сослаться на ложный след — дескать, получили информацию из криминальных кругов? Не поверит. Он, может, и кретин, но работают на него профессионалы. Перешерстят все окружение и найдут агента. А могут и меня „заказать“. На всякий случай». Воронов достал из сейфа наградной пистолет, вставил обойму и спрятал его за брючный ремень.
