«Я хотел только проверить, куда уходят деньги из бюджета компании», – твердил Максимов.
Он не раскрывал роль Кристины, утверждая, что коды ему подбросили.
– Если признаешь ее участие, то это будет означать формирование организованной группы лиц, а ты пойдешь в качестве паровоза, – подсказывал Виктор.
В любом случае Максимов не выдал бы Кристину, хотя понимал, что она, видимо, подставила его вполне сознательно.
Сводить с ней счеты он не собирался и не мог.
Тупая отрицаловка не требовала больших затрат энергии и давалась без особого труда, но Максимов словно заперся в скорлупе и никого туда не допускал, чтобы крыша не поехала.
Постепенно шоковое состояние уходило и апатия сменилась лихорадочной злостью. Появилось желание мстить ублюдкам, которые принесли ему и Кате столько мучений.
С мрачным ликованием он воспринял известие об убийстве Дронова. «Начинают пожирать друг друга! Воздух чище станет!»
– Есть новости, – сообщил во время очередного свидания Виктор. – Мы с Гудковым досконально изучили ситуацию. Остаются еще белые пятна, но картина выстроилась достаточно ясная.
– Интересно, – с кривой усмешкой заметил Максимов. – И кому я должен сказать отдельное спасибо?
– Однозначно твоему боссу и консультанту Рюмину. Он основной вдохновитель и организатор. Помогает ему Веров, который обеспечивает поддержку госаппарата. Есть фигуры и помельче. Но главный, вне всякого сомнения, Рюмин.
– Я так и думал, – признался Максимов.
«Чего же ты у него работал?» – подумал Виктор, но поберег самолюбие своего друга и подробно изложил ему свое видение ситуации:
– Комбинация простая, как пять копеек. На основе информации, которую ты получил в ходе аудита, заводят уголовное дело против генерального директора Дронова, затем помогают ему выйти из тюрьмы под подписку о невыезде и в обмен на компромат против Крюкова. Все идет замечательно – единственная проблема в том, что Дронов бежит. Правда, свои обязательства он выполняет и все же подбрасывает своим благодетелям компромат на Крюкова. Уж очень хочется расквитаться с бывшим боссом, который его слил по первому требованию. Начинается паника – а вдруг беспринципный Дронов вздумает заодно разоблачить и Рюмина с компанией? Уж больно непоседлив. Беглеца находят и затыкают ему рот – навечно.
– А Кристина?
– Тема деликатная. По требованию Рюмина Дронов заставляет Кристину довести до тебя коды и все данные о комнате-сейфе. Она реально существует, но теневые счета уже обнулены. Кристина этого не знает. Она сопротивляется, но в конце концов сдается. Ее путь в «Интер-Полюс» пролегал через постель Дронова. Не знаю, чем он еще зацепил, но отказаться она не может. Ты повелся и сунулся в западню.
– Красиво. Все умные, один я дурак, – признал Максимов.
– Ты нарушил главное правило. Нельзя заниматься бизнесом, не контролируя его. А если ты наемный менеджер, то, будь любезен, поберегись от соблазнов. Иначе окажешься игрушкой в чужих руках. Себе дороже!
– Каюсь!
– Впрочем, не все так мрачно. У следствия только косвенные улики против тебя. Прямых нет и не предвидится. Хотя все зависит, как ты сам понимаешь, от решения суда, а у нас независимость суда – задача, но еще не реальность.
– У меня есть шансы? – спросил Максимов. – Только откровенно.
– Ты ничего преступного не совершил. Тебя обвели вокруг пальца, подставили, использовали. Конечно, нужно было думать, куда лезешь, но ты скорее жертва. Будем пытаться это доказать. Так что шансы есть, и немалые.
– Спасибо на добром слове.
– И еще одно важное сообщение, – добавил Виктор. – Собрание акционеров будет утверждать нового председателя Наблюдательного совета. Крюков намерен продать акции фирмам Рюмина. Пока тянет, но никуда не денется.
– Можно рассчитывать, что они удовлетворят свои аппетиты и от меня отстанут? – выразил робкую надежду Максимов.
– Наоборот! Если Рюмин станет собственником «Интер-Полюса», он сделает все, чтобы сгноить тебя в тюрьме или выпустить и тут же убрать, как Дронова. Ты должен быть по-любому виноват. Иначе рушится одна из основных силовых линий всей конструкции. Как задумано? Воровали ты и Дронов. Крюкова они оставляют в стороне. Ну, просто недосмотрел профессор. За это он отдает акции. И вдруг выясняется, что ты не при делах. Кто воровал? Дронов? Маловато как-то получается, неубедительно. И рождается желание возобновить расследование кипучей деятельности Крюкова. А от этого один шаг до сомнений в чистоте сделки. А нет ли преступного сговора между Крюковым и Рюминым при содействии Верова? Согласен?
– Да, неавантажно выходит!
– Вот именно, им нужно тебя осудить, – пообещал Виктор.
«Так красиво излагал, а вывод архихреновый! Вот что значит опытный адвокат», – подумал Максимов.
– Значит, бой неизбежен? – спросил он, чтобы сгладить тяжелое впечатление от услышанного.
– Конечно, – душевно заверил Виктор.
– Отлично, я готов.
Глава 18: Кармен-сюита
– Милиция? – закричал Иван в трубку. – Милиция!
Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта.
Что? Заезжайте за мною, я сам с вами поеду...
Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома...
Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»
Кармен никак не соответствовала своему имени.
Вместо жгучей брюнетки с неукротимым нравом перед вами представала высокая и худая блондинка типичной офисной наружности, в модных очках.
По национальности Кармен была голландкой. В стране дамб и тюльпанов нередко встречаются испанские имена и словечки – жестокое владычество католической Испании не прошло бесследно.
Валентин Борисович обожал этот тип женщин – внешне суховатые и подчеркнуто сдержанные, они обладали скрытой страстностью, которая поражала даже бывалого Рюмина.
Кроме того, Рюмин прекрасно представлял, что, отработав контракт в представительстве голландской фирмы в Москве, Кармен предпочтет вернуться в родной Амстердам.
В крайнем случае она согласится на новую командировку в какой-либо полусонный Цюрих или провинциально спокойный Мюнхен.
Впрочем, после суматошной московской жизни провинциальным мог показаться чуть ли не каждый европейский город.
Кармен не возражала против интимной связи с солидным и остроумным консультантом и ценила его умение красиво ухаживать.
Валентин Борисович дарил ей дорогие подарки, приглашал в рестораны и устраивал милые праздники в загородной «избе», как изобретательная и коварная голландка не без иронии называла его трехэтажный коттедж в окрестностях Савво-Сторожеского монастыря.
