Великий Бог Небесный, неужели не ясно, что если ты говоришь часовому, что едешь на Восточные острова, то тебе именно туда дорога заказана. Не говоря о том, что я просто шутил.
— Нет, — снова прозвучал густой бас (его обладатель уже не смотрел в будущее, он просто качал громадной головой). — Порт Дэнчжоу на Шаньдунском полуострове давно уже у мятежников. Устье Великой реки, корабли из Коре? Сомнительно. Ну, а как вы туда доберетесь?
Да если бы мы туда и добрались, сказал себе я, и если бы без денег сели на корабль, то на Восточных островах мне просто нечего делать. Двор императора Сёму — обычный двор, полный интриг, там могли спокойно выдать нас тому, кто станет императором Поднебесной. Нас или наши головы в коробке с солью.
— Юг, — печально сказал, наконец, я. — Юг, Гуанчжоу. Там у меня есть то, чего сейчас не хватает, — друзья и деньги.
Снова стало тихо. Ян смотрела на меня в изумлении.
— Лекарь, значит, — произнес наконец наш странный хозяин. — Какой лекарь? Что ты умеешь?
— Я вылечил немало ран, — сказал я.
— Тогда тебе следовало бы остаться здесь — на севере ран уже сколько угодно, а будет еще больше… А что ты там говорил про врата ветра, мастер Ши?
Босой мастер Ши, все это время неслышно стоявший у дверей, молча показал пальцем на свою ступню — тут, тут, тут.
— Я лечил не только раны, вы бы посмотрели, на что похожи плечи и спина воина после нескольких часов битвы — будто каменные узлы образуются, — объяснил я. — А когда срастаются кости и затягиваются раны… — Тут я поднял растопыренные пальцы и попытался что-то показать. И, что самое странное, мастер Вэй все мгновенно понял.
— Значит, вот и помощник мастеру И, — заключил он. И затем повернулся к Ши: — Тогда отправляйтесь прямо сейчас, сразу после дождя — потому что они начнут искать, как только подсохнут дороги. То есть уже утром. А вот случись все парой дней позже, и что бы мы делали, Ши? Им повезло, что неудивительно… Ведь там, в храме, гадательные палочки тоже показали, что у этого человека все получается?
Ши молча кивнул.
Тут странное создание снова перевело взгляд на Ян и смотрело на нее долго и неподвижно.
Потом оно махнуло на нас рукой, отправляя в путь.
Мы с мастером Ши вышли на крыльцо. Вокруг нас стоял ровный шум и плеск, дождь занавесом висел с конька крыши. Ши посопел и плюнул в темноту, потом повернулся и повел нас по галерее куда-то, откуда, усиливаясь, доносился все тот же запах.
«Аптека, — вдруг понял я. — Очень большая аптека».
ГЛАВА 26
ВЕЛИКАЯ РЕКА
Но если это была и аптека, то она явно собиралась, вся или частично, в путешествие. У той стены, где мы раньше видели ослика, под навесом угадывалось не меньше двух десятков темных груд — так же остро и сложно пахнувших свертков, сосудов, бамбуковых емкостей разного объема. Между ними бегали, шлепая по лужам, насквозь мокрые даосы. Мелькали бесполезные зонтики. Ослики, пережидая дождь, толпились под другим навесом, у самых ворот.
Мастер Ши отвел нас в какую-то каморку, где нам с Ян выдали одинаковые, лишенные признаков пола серые одежды из дешевого льна. Они, как ни странно, пахли свежестью и речной водой. Мастер Ши с одобрением наблюдал за нашим (и особенно Ян) переодеванием, решив, наверное, что увиденное на полянке дает ему право и дальше продолжать наблюдения за ее анатомией.
Нам выдали также сандалии и простые головные повязки, а высоких, расширявшихся кверху серых шапок мы не были удостоены. Затем мастер Ши заскорузлым пальцем нарумянил нам щеки и выкрасил в черное брови и мою светлую бородку. Я одобрительно кивнул: не считая выдающегося согдийского носа, я теперь был не очень отличим от прочих даосов, да и Ян хорошо вписалась в здешнюю толпу.
Я покосился на нее: что за чудо, она выглядела так, будто уже провела годы в этом монастыре, среди этих людей. Ее не волновало ничто. Лицо ее было расслабленным и, я бы сказал, скучным. И это женщина, которую еще вчера хотели убить сотни хорошо вооруженных воинов? А позавчера она повелевала сотнями, если не тысячами слуг и придворных?
Чудо из чудес — поскольку дождь все так же ровно шумел в темноте, и делать пока было нечего, — мастер Ши принес нам с Ян по миске поистине великолепного — пусть и еле теплого — супа, в котором плавали нежные кусочки соевого творога и ломтики капусты. Поскольку никаких палочек к нему не прилагалось, мы с Ян, не сговариваясь и не переглядываясь, употребили в дело пальцы, выпили бульон через края чашек и вымыли пальцы под струями бежавшей с крыши воды.
— Ты видела… это, что с нами говорило? — тихо спросил я ее, стараясь избегать определения «человек». — Что это было?
— Он? Ну, бессмертный, — без интереса отозвалась Ян, кладя на язык последний кусочек соевого творога.
Она произнесла это так, как будто речь шла о каком-нибудь продавце западного хлеба у квартальных ворот. У меня отпало малейшее желание продолжать расспросы.
Тут я вдруг понял, что вокруг стоит тишина, а вода лишь изредка капает с ветвей и еще журчит по дорожкам. Мы высунули головы из-под навеса, принюхиваясь к свежему запаху листвы и земли. Разбрызгивая лужи, из темноты возник человечек успокаивающе маленького роста, но заросший поистине дикой бородой. Посмотрел на нас — и особенно на меня — с большим недоверием, покрутил головой и пошел дальше.
— Мастер И, — с почтением сказал мастер Ши. — Ты, — он ткнул в меня пальцем, — будешь, как сказал мастер Вэй, его учеником и помощником. — Да-а!!! — обрадовался он. — А вот как тебя будем называть?
Относилось это явно лишь ко мне, Ян вообще как бы не считалась.
— Стоит ли вспоминать, как меня звали в прежней жизни? — абсолютно по-даосски отозвался я, заслужив почти уважительный взгляд мастера.
— Чэнь, — сказал он после недолгого размышления. — Ты будешь теперь мастер Чэнь.
— Почему Чэнь? — поинтересовался я, чувствуя после супа истинно даосскую благорасположенность ко всему сущему.
— А потому, что мастер И, мастер Ши, мастер Яо и мастер Гань у нас уже есть! — заявил этот достойный человек. И, на тот случай, если имел дело с безнадежными идиотами, не способными понять, что такое юмор, мастер Ши раскрыл рот, усаженный редкими неровными зубами, и захохотал.
Кап, кап, сказали последние невидимые капли, стуча по невидимой крыше. И непроглядно темный двор окончательно ожил. Меланхоличные ослики выстраивались в цепочку, вьюки взваливались чьими-то руками на их круглые спины. Мне показали одного из этих животных, я ощутил вокруг себя мягкие тюки, взял врученный зонтик, он же — погонялка. Ослики разом тронулись во тьму, я успел только удостовериться, что Ян покачивается прямо передо мной. А еще успел подумать, что в последний раз я спал не больше двух страж — между кунжутной лепешкой и рассветом минувшего дня. И что я хотел бы улечься под любым кустом или деревом прямо в лужу и спать остаток ночи, потом весь день и еще сколько позволят.
