— Никого не тронем, — тихо на узбекском языке пытается успокоить их Лёха, — только еды немного возьмем.
— Не тронем, — повторяет Муха, жалко со свернутыми шеями свисают с его ремня куры.
— Аллах Акбар, — невесть зачем бормочу я единственно знакомые мне арабские слова, глупо улыбаюсь и вниз к земле опускаю ствол готового к бою ручного пулемета.
Муха и Лёха быстро идут к выходу со двора. Я стоя лицом к афганцам их прикрываю, всяко бывает, могут и в спину долбануть.
Из-за спины дехканина, выходит девочка, быстро, только ноги в длинной одежде путались, подходит и боязливо протягивает мне большой кусок овечьего сыра, и тут же юрк, за спину к афганцу. Отец ее наверно. Я не сентиментален, просто в горло мне что-то попало вот и запершило, я циничен, это просто от несущегося ко мне дыма горящей печи, защипало глаза. Я же с оружием пришел в твой дом, я же…эх да что там говорить. А ты? Зачем ты мне подала садака, милостыню, милосердие от человека к человеку. Я же солдат, мне воевать надо, а милосердных на войне первыми убивают. Мне двадцать лет и меня уже давным-давно отучили плакать. Я и не плачу, просто в горло что-то попало, да дым из печки все идет и идет и я ладонью вытираю глаза.
Через два часа наша рота будет прочесывать этот кишлак.
— Те самые? — кивая на дом в котором мы побывали на рассвете спросит командир взвода лейтенант П***.
— Ага, — шмыгая простуженным носом, подтвердит Лёха.
— Вы трое, до конца прочесывания тут оставайтесь, — распорядился П***, - мало ли чёго.
Мало ли чёго? Да знаем мы чего! Прочесывание это почти повальное мародерство, и не только. Достаточно найти любое оружие, горсть патронов, или хоть что-то хоть отдаленно напоминающее взрывчатку, как… если очень повезет, то в плен возьмут. Только большие у нас были потери, не брали мы никого в плен. Вот так — то.
— Эта хибара проверена уже, — останавливаю я направлявшихся к дому группу солдат.
— А чё, тогда тут стоите? — подозрительно спрашивает командовавший этой группой чернявый командир второго взвода старший лейтенант Г***. Он Бакинское ВОКУ окончил. Наркот, мародер, но не трус, далеко не трус.
— Нам П*** приказал, — угрюмо отвечает Муха.
— Губа не дура, — кривит в усмешке тонкие губы Г***, разглядывая двухэтажное строение — домик то богатый, есть чего взять.
Была у него повадка, если дом богатый и есть чего хапнуть, то подкинет Г*** патронов в сундук к хозяину, вот тот «духом» и станет. А дальше по обстоятельствам, или просто все разграбят, а то и постреляют, чтобы некому было жаловаться. Через три дня Г*** убьют в бою. За солдатскими спинами он не прятался. Бог ему теперь судья. А сейчас вот сию минуту:
— П*** прикажет возьмем, — я в упор смотрю на его смуглое потное лицо, прямо в темные глаза, — А ты его приказ не отменишь!
— Я с тобой как вернемся в часть поговорю, — грозит мне Г*** и уходит, его бойцы за ним.
Но всё это потом будет, а пока мы возвращаемся, разорвана на куски лепешка, жуем на ходу хлеб, и:
— Ложись, — шепчу я одновременно делая отмашку рукой: «Внимание противник!»
Передовым я шел, зрение у меня хорошее, реакция отличная, стреляю прилично, обут в кроссовки, шаг почти бесшумный, вот и шел впереди. Остальные двигались сзади готовые прикрыть огнем и соблюдая дистанцию пять — шесть метров, уступом чтобы не перекрывать друг другу биссектрису огня. Как положено двигались, настолько насколько позволяла ширина тропы. Почти одновременно падаем на камни. Не увидать нас на рассвете, а шли мы тихо осторожным скрадывающимся шагом.
— Что? — спрашивает подползая Муха.
— Духи тропу минируют.
Четверо впереди в земле возятся, мины закладывают. Дурачье! Это кто ж не выставив охранения такими делами занимается? Мы ж вас враз с пары очередей положим.
— Не стреляй! — шепчет мне в ухо подползший Лёха.
— Это ещё почему? — шипит Муха.
— Халаты на них попортишь, — шепотом объясняет Лёха, — нам же их потом носить.
Верно Лёха, в дырявых пробитых пулями халатах ходить неохота, да и кровью их замараешь, хоть и чужая эта кровь, а все равно неприятно да и неопрятно. Оружие у духов: у одного за спиной автомат; остальные так вообще свои стволы на землю побросали. Ну и идиоты! Это кто ж так воюет?
Ползем по пластунски. Вот уже где-то десять метров до них осталось. Голоса хорошо слышны и даже запах от них доносится. Чужой запах, чем он от нашего отличается не поймешь, а все равно чуёшь — чужой. А вот теперь: Пора! Огонь! Лёха поверх их голов из автомата стреляет, я им под ноги пуляю и стараюсь в мины не попасть. Муха страхует, кто за оружие схватится уж по потому он и стрельнет. Да где там! Носом землю роют грозные моджахеды, никто за стволами не потянулся, растерялись. Взяли их тепленькими. Подошли. Без всяких там рукопашных изысков пинками подняли. По одному обыскали. Испуганные серовато смугловатые лица, дрожащие руки, покорно — послушные движения. Вот вы и в плену дорогие! Мордой к стенке, ноги врозь. Построили их у отвесной горки. Сами: Лёха их под прицелом держит; мы с Мухой мины рассматриваем. Пластиковые, нажимного действия, противопехотные. Производство: Италия. Знакомые штуки, заподлянские. Миноискатель их не обнаружит, наступил ногой на взрыватель мины, секунда и ты уже на небесах. Но на любой газ есть противогаз. Научились и с ними бороться. Есть у саперов дедовское приспособление: щуп. Это обычная длинная палка с воткнутым в конец заостренным металлическим стрежнем. Когда по подозрительному участку идешь то тыкаешь ей перед собой как слепой тросточкой. Щупом мину обнаружишь, а там или отходи и расстреливай ее, или выкручивай взрыватель, есть и другой способ:
— Бегом! — приказывает, уже лишенным халатов, пленным Лёха и показывает на заминированный участок. Те машут руками и быстро, быстро что-то там Лёхе объясняют, тот в ответ только скалится:
— Бегом марш!
И под ноги им стреляет. Что ж по военному это вполне справедливо, они нас взорвать хотели, вот пусть теперь и разминируют, как могут, или вернее как мы им прикажем.
— Отставить! — ревет ротный. Я вздрагиваю.
Ну надо же, а мы и не заметили как он подошел, до наших постов еще метров пятьсот оставалось, в их сторону мы и не смотрели. За двести метров от нас стоит ротный, рядом с ним два бойца с первого взвода и лейтенант П***.
— Товарищ капитан! — в ответ на его окрик докладывает Муха, — тропа заминирована! Сюда нельзя.
— А то бы я сам не догадался? — иронизирует понижая голос капитан А***, приказывает:
— Мины обезвредить, пленных живыми привести. Выполнять!
Ладно, обезвредить, так обезвредить, мы и эти дела умеем делать. Осторожненько плавными движениями пальцев вывернул взрыватель, затем вытащил из земли пластиковый начиненный взрывчаткой корпус, вот и всё. В принципе, если умеешь, то ничего страшного нет. Десять штук вытащили. Больше нет, показывает жестом душманский минер. Ясное дело нет, во-первых мы всё посмотрели хорошо, а во-вторых… так если кто из наших подорвется, то тебя душман, сапер ты херов тут же на куски распластают. А жить ты хочешь, вон порозовел даже, как понял что не бежать тебе кросс по минному полю.
