Венсит вздохнул:
– Пока еще нет. Со временем она поправится, но до тех пор будет нуждаться в заботе и уходе.
Базел навострил уши.
– Они совершили над ней насилие, Базел. Не физически, но внутри ее сознания. А ведь она маг. – Венсит гневно потряс головой. – Она знала, что они делают, и это только усугубляло положение. Она открыта для них. Ранима. И если они снова до нее доберутся, то на этот раз не будут пытаться ею управлять, а просто убьют.
– Вы можете их остановить?
– Могу, но для этого я должен быть с нею рядом. А с последствиями колдовства пока что больше ничего не сделать, надо подождать, пока мы не окажемся в безопасности в знакомых ей местах. Там можно будет использовать ее воспоминания для восстановления защитных сил. Это может быть или Академия Магии, или Джашан, а доставить ее в любое из этих двух мест будет нелегко.
– Но почему?
– У Карнадозы в Норфрессе больше последователей, чем многие могут себе представить. Они не отваживаются привлекать к себе внимание, но они среди нас. Боги Тьмы много обещают своим адептам, а жажда власти – засасывающая сила… особенно для колдунов. – Венсит слабо улыбнулся. – Их потребность, жажда употреблять свои магические способности неодолима. В каком-то смысле это что-то вроде нашего ража. Затягивает так, что вряд ли кто, кроме градани, сможет себе это вообразить.
Базел поразмыслил над сказанным и кивнул. Венсит кивнул в ответ, видя в глазах градани понимание.
– Оттовар и Гвинита принимали это во внимание, когда составляли Кодекс. Волшебник должен использовать свои силы, волшебство приносит чувство неподражаемого экстаза. Желанию испытывать его еще и еще невозможно сопротивляться. Волшебника можно убить, но запретить ему использовать его таланты – все равно что запретить, скажем, одно из времен года. Поэтому Оттовар и Гвинита решили лишь ограничить и направить деятельность колдунов. Они создали правила, которые должны были предотвращать злоупотребления. Но проблема в том, что по самой своей природе Кодекс постоянно вступает в конфликт с искушениями, которыми так богат мир, с соблазнами, подбивающими волшебников на его нарушение. Одно то, что он запрещает произвольно использовать свои силы, заставляет многих отрицать и ненавидеть его, но это еще не все. Дело в том, что в науке волшебства кроются опасности, которые только усугубляются Кодексом.
– Почему? – спросил Брандарк.
– Потому, что применяя свои магические возможности, волшебник становится точкой сосредоточения энергии. Результат магического действия напрямую зависит от энергии, направляемой на выполнение задачи. На изучение техники управления энергетическими потоками уходят годы. В первую очередь это относится к тем видам энергии, с которыми разрешает работать Кодекс. Если внимание волшебника в критический момент ослабнет, вся мощь его колдовства может мгновенно обратиться против него. Но магией крови и черной магией легче управлять, чем другими видами волшебства. Белый маг должен напрягаться до пределов своих возможностей, чтобы достичь результатов, которых черный маг добивается, приложив гораздо меньше усилий. Это связано с природой источников энергии, которыми они пользуются. Поэтому черная магия столь соблазнительна и дает тем, кто ею занимается, определенные преимущества. Они не привыкли развивать свои способности полностью. Но так как энергия, которую они употребляют, более чувствительна к управляющим воздействиям, они выдерживают сравнение с более мощными магами, соблюдающими Кодекс. А если белый маг по необходимости прибегает к их технике, то автоматически становится таким же, как они, – как воин, нарушающий Кодекс Томанака, опускается до уровня Чернажа или Харнака.
Глаза Базела сузились при этом очередном свидетельстве осведомленности колдуна в его делах, но Брандарк заинтересованно подался к Венситу.
– Я всегда интересовался волшебством. Вы говорите о видах энергии, магии крови, черных магах. Но в чем принципиальное отличие вашей работы от того, что делают они?
– Различий нет, – просто сказал Венсит, улыбнувшись реакции обоих градани. – Чем отличается меч в ваших руках от меча в руках Харнака? – спросил он едва ли не с вызовом в голосе. Брандарк нахмурился, и Венсит хмыкнул. – Магия – это только инструмент, а то, как ее применяют, делает ее белой или черной.
– Даже магия крови? – вызывающе в свою очередь осведомился Брандарк.
– Даже магия крови. Хотя она, пожалуй, легче всего поддается извращению. Волшебство – любое волшебство – это приложение энергии. Энергия есть во всем. Во мне, в Базеле, в камне, на котором я сижу. Вся вселенная состоит из энергии. То, что мы воспринимаем как «твердую материю», на самом деле представляет собой вспышку, связанную формой вещества.
Базел нахмурился было скептически, но тут же сообразил, кто это говорит. Уж если кто и знает все о сути волшебства, то это именно Венсит Румский.
– Проблема в том, – продолжал волшебник, – что не любая энергия одинаково доступна. Например, энергию неживой материи трудно обратить себе на пользу. Ее можно назвать «сырой» энергией. Она плохо управляема и все время грозит выйти из-под контроля. Поэтому для общения с нею нужны определенные навыки. А вот живые существа, особенно разумные, действуют как линзы. Они фокусируют и концентрируют энергию. В жизни, в крови заключена огромная сила, друзья мои, и некоторые из наиболее тонких процедур, предусмотренных Кодексом, возможны лишь при условии ее использования. Но Кодекс разрешает лишь добровольное пожертвование энергии живым существом, а то, что мы называем магией крови, ею не является. Это такое же зло, как оружие, когда его применяют против беззащитных. Что, к сожалению, не уменьшает соблазна.
– Мне думается, не очень приятно иметь дело с такой энергией, добровольно это происходит или нет… – пробурчал Базел.
– Поэтому Кодекс столь категоричен в этом вопросе, – ответил Венсит. – И поэтому единственное наказание за его нарушение – смерть.
Некоторое время слышалось лишь завывание ветра. Молчание прервал Брандарк:
– Но ведь существует и другой вид энергии? Все легенды отзываются о вас как о «диком», «стихийном» колдуне. Значит ли это, что есть энергия, доступная только вам?
– Нет. Это значит только, что я использую эту энергию по-иному.
Оба градани выглядели озадаченными, и Венсит улыбнулся:
– Достичь этого уровня трудно. Когда-нибудь я, может быть, расскажу вам, какой ценой это дается. Энергия та же. Разница в том, что я могу работать с энергией любого объекта.
Теперь нахмурился Базел, но тут же его глаза расширились, уши поднялись.
– То есть…
Совершенно верно. – Венсит кивнул. – Большинство колдунов можно назвать магами волшебной палочки. Они не могут напрямую черпать энергию из вселенной. Им нужны методы, инструменты для ее использования. Стихийный колдун ничем не манипулирует, он просто направляет энергию. Теоретически он может направить на достижение своей цели всю энергию вселенной.
