Ната уже почти вышла из спальни, когда зазвонил мобильный на тумбочке. Она замерла. Знала, это звонят Владику, ее телефон в сумке. Но подмывало, так подмывало выяснить, кто это субботним днем названивает мужчине, который с таким нетерпением дожидается ее в ванной.
Натка на цыпочках подошла к тумбочке, словно боясь спугнуть звонок. На дисплее, слава богу, не высветилось ни женского имени, ни ласковых обозначений, типа «зайка» или «солнце»… Это уже хорошо… Длинный номер из сухих цифр намекал Натке на деловой характер звонка, но какие дела в выходной?! Вполне возможно, что Владик не обозначает своих пассий ни именами, ни ласковыми прозвищами… Вполне возможно, они высвечиваются сухим набором цифр.
Наткина рука потянулась к телефону и замерла в сантиметре от него. Вроде бы нехорошо это — вот так отвечать на чужие звонки, разнюхивать и шпионить…
А с другой стороны…
В Натке, конечно, присутствовал здоровый цинизм, который можно назвать здравомыслием. Да, любовь с первого взгляда, сказка и волшебство, но так гладко все не бывает — и разведен, и богат, и никого нет…
Несмотря на то что Владик с невероятным напором ринулся на абордаж — в первый же день привел ее к себе домой, впустил в свою жизнь, — Натка чувствовала, что не все двери он перед ней открыл, не всю душу обнажил. Лешик и то был понятнее и проще со своими разводами, детьми и женой.
В конце концов, она может сказать Владику, что перепутала его телефон со своим…
— Алло! — решительно ответила она на звонок.
— Можно услышать Владислава Викторовича Тишко? — спросил бесстрастный мужской баритон.
У Натки от сердца отлегло… Настолько отлегло, что она не к месту игриво сказала:
— Владислав Викторович сейчас очень занят! А кто его спрашивает?
Вот это, наверное, было лишнее, она не имела права интересоваться, да еще у столь серьезного мужского голоса, но Натка не удержалась, представив себе, что у нее уже есть такое право.
Ее вопрос не смутил обладателя баритона. Напротив, он охотно ответил:
— Это из банка «Кредитная политика». Меня зовут Сергей Владимирович. Я специалист отдела контроля рисков. Вы не могли бы передать Владиславу Викторовичу, что он задерживает платеж по кредиту?
— Хорошо… — пробормотала Натка. — Передам обязательно.
Она нажала отбой и обвела взглядом роскошную спальню.
Платеж? По кредиту? Задерживает? Владик?!
Это ошибка какая-то…
Ошибка. Такого класса квартира и мебель не могут быть у человека, задолжавшего банку. Звонили его полному тезке…
Но здоровый цинизм злобно нашептывал — полных тезок с одинаковым номером мобильного телефона не бывает. Взгляд Натки упал на клатч, беспечно брошенный на подоконнике. А ведь раньше на этом месте всегда лежала ее сумка, соблазнительно приоткрытая… Бог знает, что мог нашептать сейчас ей здоровый цинизм, но не успел.
Вошел Владик, обмотанный ниже пояса полотенцем, увидел у Натки в руке свой телефон и вопросительно поднял брови. Взгляд его, всегда мягкий и бархатный, стал жестким и колючим, а губы вдруг превратились в узкую злую полоску…
— И с каких это пор ты в моем телефоне шаришься? — Он выхватил мобильник и быстро проверил номер последнего вызова.
— Я не шарюсь, Владюш… — испуганно пробормотала Ната. — Извини, так получилось… Сейчас все телефоны звонят одинаково, вот я и подумала…
— Что-то я не заметил, чтобы у нас телефоны звонили похоже! — рявкнул Владик таким тоном, какого Натка от него ни разу не слышала. Это вообще был другой человек — не такой уж красивый, не такой молодой и атлетически сложенный…
— Владюш…
— Кто звонил? — Он резким движением скинул полотенце и надел белый легкий халат с черным иероглифом на спине. Мобильный сунул в карман, будто показывая, что без присмотра его теперь не оставит.
— Сергей… Владимирович, — Ната с трудом вспомнила имя. — Из банка «Кредитная политика». Просил передать, что ты просрочил платеж.
Владик хмыкнул и прошелся по комнате. Огнедышащий дракон на его спине недобро смотрел на Натку, будто прикидывая, спалить ее своим пламенем или пусть пока живет…
— Задержал! — хохотнул Владик. — Утром не успел заплатить, а днем уже задержал! Вот хамы! — Он резко задернул штору, и Наткин клатч исчез из ее поля зрения. — Я, понимаешь, машину последнюю в кредит взял, «Лексус» гибридный хотелось, последней модели, а денег не то чтобы не было, просто в кредит удобнее получается, у них там реклама такая, у банка этого — низкие проценты и все прочее… Ты ж понимаешь, что это не сразу деньги бухнуть, и все, а постепенно выплачивать… — Владик говорил бессвязно и торопливо и при этом будто не замечал ее, ходил от стены к стене, мелькая своим иероглифом.
«Зачем он мне все это рассказывает, — подумала Натка, — я же его ни о чем не спрашиваю?..»
— Я, конечно, мог купить себе третью машину и без кредита, мне это раз плюнуть. Но я ж говорю — удобно… Или сразу деньги вбухивать, или частями… Проценты в условиях постоянной инфляции — это фигня…
Будто оправдывается, думала Натка, даже Лешик сказал бы «это мои проблемы» и разбил пару тарелок. Она бы тоже разбила, на этом бы и разбежались… до завтра.
Зачем он сумку мою занавесил? Солнце в окно не светит, сторона теневая…
Натке вдруг стало так страшно, что ладони вспотели, а сердце переселилось куда-то в пятки.
Лена ведь спрашивала ее — где ты сумку бросаешь?.. Кто мог твоим паспортом воспользоваться?.. И даже на Владика намекала — мол, ты девушка легкомысленная, тебя на почве любви вокруг пальца обвести проще простого.
Влад все говорил и говорил, в руках у него появилась бутылка сухого вина — дешевого, между прочим, в таком интерьере и такое вино — смешно…
Натка вообще не смогла припомнить, чтобы Владик хоть раз потратился во время их частых свиданий — букет и тот Лешик подарил…
Нет, были еще сегодняшние розы — вполне шикарные, как же она забыла!
Владик разливал по бокалам вино, видимо, в честь примирения и как извинение за свою грубость.
Натка рванулась вперед, схватила с подоконника клатч. При этом она случайно толкнула Владика, он разлил вино.
— Ты что, солнце, куда подорвалась?
Это опять был прежний, насмешливый, расслабленный и благополучный Владик — положительный во всех отношениях, счастливый лотерейный билет. Но Натка уже не верила в его положительность — боялась поверить, потому что ей не семнадцать лет и жизнь ее кое-чему научила, хоть Лена так не считает.
— Я, это… вспомнила… надо срочно идти… — пробормотала Натка, натягивая сарафан и отыскивая свои босоножки, которые в пылу страсти бог знает где скинула. — У меня Сенька! Его нужно кормить, играть и забрать…
— Какой еще Сенька? — удивился Владик, и губы его опять превратились в тонкую полоску.
