Но все эти проблемы были маловажны по сравнению с тем, что главный проект его жизни, башня «Император», мог повалиться, так и не начав строиться. Поклонский со злостью ударил по столу кулаком. Впрочем… была у него одна мысль, но здесь все зависело от того, насколько чисто и грамотно сработает посредник — прямо сейчас, буквально в эту самую минуту.
Курьер
Идея инвентаризации жилого фонда по праву принадлежит большевикам. Именно в годы революционных потрясений бодрые и голодные ребята с красными бантами и повязками шерстили особняки «недобитого класса имущих». Из отдельной квартиры в тридцать комнат они создавали коммуналку на тридцать семей. Особняк превращался в рабочую общагу, а загородное имение в колхозный Дом культуры или сельсовет. Переписать все имеющееся у побежденного класса имущество для того, чтобы отобрать и поделить, стало основной практической задачей «победителей». С тех пор прошло почти сто лет, а ничего более архаичного, чем ведение инвентарных дел на каждую квартиру и дом, в стране не придумали.
В эпоху перемен пользу бумажных досье первыми оценили рейдеры. Исчезновение такой папки с ботиночными тесемками означало полную катастрофу для законного владельца. Восстановить поэтажные планы, чертежи, выкопировки, обмеры и обсчеты в короткий срок было невозможно, поэтому дома и строения уносились злодеями, словно спичечные коробки, легко и быстро. Особым шиком считалось захватить и снести строение за один день. Ведь нет досье — нет дома — нет и дела.
Незаметный, ничем не примечательный среднестатистический человечек зашел к главному специалисту Центрального Бюро Технической Инвентаризации. В руках у него болтался потертый черный портфель. Портфель был практически пуст, за исключением двух пухлых конвертов. Мужчина подошел к кабинету с табличкой «Главный специалист управления учета жилых помещений ЦБТИ М. М. Братина». Чуть ниже — листок-объявление, отпечатанное на принтере: «Сегодня приема нет». Без стука толкнул дверь и проскользнул внутрь. Сидящая за большим столом дама неопределенного возраста, с многочисленными следами вмешательства пластических хирургов в ее природную «красоту», подняла взгляд.
— Марья Михална, здрасте! — скороговоркой выпалил он и поставил перед женщиной портфель.
— Угу, — отозвалась дама.
— Здесь два. Для вас и начальницы.
Мужчина откинул клапан портфеля и многозначительно ткнул указательным пальцем внутрь. Дама в ответ кивнула и запустила руку в портфель. Два пухлых конверта перекочевали в дамскую сумочку. Она удовлетворенно чмокнула:
— Мца!
Человечек огляделся по сторонам:
— Все готово?
— Угу.
Женщина была немногословна. Скорее всего, опасалась аудиозаписи. Впрочем, несмотря на осторожность, она вытащила из письменного стола пухлую папку с многочисленными штампами и фиолетовыми надписями. На ней отчетливо выступал адрес: Старый Арбат, дом…
Мужчина заволновался и даже вспотел. Капельки выступили на лбу и на носу.
— Кладите скорее…
— Хм, — ответила Главный специалист. Задержав на секунду папку в руках, как бы взвешивая, она усмехнулась и опустила ее в портфель. Тут же щелкнули запиленные, но все еще звонкие замочки.
— Прекрасно, — удовлетворенно кивнул мужчина.
— М-мм, — подтвердила женщина.
— Всего наилучшего. Надеюсь, до скорого. Будет один заказик по Тверской и на Остоженке.
— Ну-у… — сморщилась дама.
Названные адреса пользовались дурной репутацией. Каждый дом и каждая квартира в этих поистине бриллиантовых местах находились, как правило, под особым контролем. Многие квартиры до сих пор охранялись спецслужбами и числились за государственными деятелями прошлого и настоящего. На продаже досье такого строения можно было сразу заработать денег на всю оставшуюся жизнь, а можно было и надолго сесть в тюрьму. Хотя подобных «посадок» за последние десять лет как-то так и не состоялось. Даже архивариусы, организовавшие нашествие прожорливых мышей в БТИ на Рублевке, в результате чего несколько гектаров бесценной рублевской земли были съедены озлобленными грызунами, не понесли наказания.
В отличие от Рублевки, в Центральном БТИ мышей и крыс морили регулярно, а вот подтопления, заливы, нашествие грибка и мелкие возгорания происходили с завидной регулярностью. Естественно, они же уносили с собой очередную порцию востребованных квадратных метров.
— Ну-ну, не капризничайте, — улыбнулся посетитель, — пока все еще очень предварительно. Но я вас не обижу. Вы же знаете. Целую ручки!
Он склонился в поклоне до стола и задом попятился к двери.
— Ах, — махнула ручкой женщина и снова погрузилась в сложные вычисления, отмечая в таблице на мониторе компьютера необходимые позиции.
Курьер-посредник, а в просторечии «жучок», растворился в сумрачном коридоре. Он спешил доставить важный бумажный улов Игорю Михайловичу Поклонскому, заказчику и хозяину. Дом адвоката Павлова попросту исчез из анналов городского учета.
Телеадвокат
Свой очередной визит к министру строительства и по совместительству давнему приятелю Павлова-старшего Артем нанес без предупреждения, прямо с утра. Возле здания министерства, несмотря на морозы и ветреную зимнюю погоду, дежурили десятка два граждан с рукописными плакатами. Павлов, рассчитывая увидеть среди пикетчиков Стаса, остановился, и его моментально окружили:
— Мы здесь уже неделю стоим!
— Адвокат Павлов, когда вы нам поможете?!
— Артем! Павлов! Защитите наши интересы! — неслось с разных сторон.
Артему было что рассказать и было что спросить, но ни одного активиста среди них он не видел, а чтобы пересказать все заново, требовалось чересчур много времени.
— Друзья, граждане, я иду к министру, — заняв позицию спикера, начал адвокат. — Если вы хотите что-то передать, давайте! Я вручу от вашего имени.
По рядам демонстрантов прокатился вздох разочарования: адвокат Павлов на глазах терял авторитет.
— Я же говорила, он только за огромные деньжищи работает…
— Простого человека некому защищать…
— Олигархов ему подавай…
— Что вы хотите? Он же телеадвокат! Не настоящий…
— Пиарщик глянцевый…
Артем покраснел, стиснул зубы и стремительно поднялся по ступеням в подъезд министерства.
— Здравжелаю, господин Павлов! — насмешливо взял под козырек прекрасно все слышавший охранник.
— И вам не хворать, — процедил Артем.
Теперь он категорически не желал отвлекаться, пока не доберется до кабинета Ковтуна.
«В конце концов, Поклонский в чем-то прав, — думал адвокат, — не девелоперы и тем более не жучковы рулят строительным беспределом в стране, городе и конкретно в моем доме!»
