– Когда… – Это прозвучало, как нетерпеливое эхо.
Бондарь нашел нейтральный вариант ответа:
– Когда мы нашли ее.
– Где? – вырвалось у Дубинского.
– На Эльдаре Сейдуллине.
– Ничего не понимаю.
– Мы тоже. Кто мог убить их?
– У…
– Убить, – Бондарю не составило никакого труда закончить слово, которое так и не решился выговорить новый знакомый.
* * *
Дубинский помотал головой, как бык, получивший ошеломляющий удар между глаз. Его благородная седина вмиг потускнела, а усы обвисли. И его вид не изменился к лучшему за то время, которое понадобилось Бондарю для рассказа о посещении катера. Похоже, Дубинский был потрясен. А может, просто напуган. Или то и другое одновременно.
– Как же это могло случиться? – промямлил он.
– А как это обычно случается? – ответил Бондарь вопросом на вопрос. – Внезапный приступ страсти. Они даже не успели полностью раздеться, так спешили. Их не смутило отсутствие душа на катере. Если уж ваши сотрудники занимаются оральным сексом, то не мешало бы привить им элементарные навыки гигиены. В такую жару… – Не договорив, Бондарь осуждающе цокнул языком.
– Послушайте, – занервничал Дубинский. – При чем тут какая-то гигиена, когда людей убивают средь бела дня?
– Вы полагаете, что их следовало прикончить под покровом ночи?
Бондарь умышленно морочил собеседнику голову, наблюдая за его реакцией. Пока что явных проколов Дубинский не допустил. Его поведение было естественным… или почти естественным.
– Кто-нибудь видел вас на причале? – спросил он, решив не обращать внимания на подначки.
– Надеюсь, что нет, – ответил Бондарь, переходя на серьезный тон. – Очень надеюсь на это, Юрий Михайлович. И мои парни тоже. Представляете, они втемяшили себе в голову, что нас хотели подставить.
– Парни? – Голова Дубинского по-птичьи завертелась по сторонам, безуспешно выискивая в темноте возможных спутников Бондаря. – Разве вы прибыли к нам не вдвоем?
– Гораздо эффективнее работать сплоченной командой.
– И где же остальные?
– Роют землю.
Дубинский едва не поперхнулся слюной:
– Вы решили похоронить Сейдуллина сами?
– Они роют землю в переносном смысле, – пояснил Бондарь. – Ищут тех, кто побывал на катере до нас. Кстати, вы должны это… знать.
– Откуда? – Руки Дубинского прижались к груди, теребя ткань спортивного костюма. – Клянусь вам, я ничего не знаю… Ни сном ни духом…
– Вы, наверное, ослышались, Юрий Михайлович. Я не сказал: знать. Я сказал: вы должны это узнать.
– Но каким образом?
Бондарь поморщился:
– Только не говорите мне, что у вас не налажены связи с милицией. Или что нечем платить взятки. Не позднее завтрашнего утра трупы на вашем катере будут обнаружены, так что вам в любом случае придется общаться со следователем. Вот и наведите справки. – Наклонившись к уху Дубинского, Бондарь доверительно произнес: – Подозреваю, что убийство напрямую касается всех нас. Если вам не дорога наша безопасность, то позаботьтесь о своей собственной. Это не просто добрый совет, Юрий Михайлович. Это пожелание. Настойчивое.
– Конечно, – закивал Дубинский энергично, как воробей, клюющий зерна. – Завтра же попытаюсь разузнать все, что возможно. Продиктуйте номер своего телефона, пожалуйста. Как только у меня появится достоверная информация, я позвоню вам и сообщу, что контракт заключен. Это будет означать, что через сорок пять минут я жду вас на этом самом месте.
Номер-то Бондарь продиктовал. Но после этого заметил:
– Место новой встречи я назову вам завтра. Не стоит появляться тут снова.
Усы Дубинского слегка перекосились, давая понять, что рот под ними тронула недовольная гримаса.
– Вы мне не доверяете?
– Конечно, нет, Юрий Михайлович. – Бондарь дружелюбно улыбнулся. – Не в моих правилах доверять каждому встречному.
– Я работаю на ФСБ не первый год.
– Я тоже. И во многом – благодаря своей подозрительности.
– Вы ведете себя так, словно находитесь в тылу врага, – сердито сказал Дубинский.
– Ошибаетесь. – Бондарь покачал головой. – На передовой, всегда на передовой.
– По-моему, это просто глупо. Но дело ваше.
– Мое. Только мое.
– Ну что ж. – Поколебавшись, Дубинский сменил тему разговора. – Вам нужно оружие?
– Не только, – ответил Бондарь. – Но об этом мы поговорим завтра.
Ему не терпелось почувствовать тяжесть пистолета за поясом брюк, однако сперва нужно было убедиться в лояльности резидента. Еще не хватало принять от него стволы, проходящие в милицейской картотеке по делу о каком-нибудь нераскрытом убийстве. Самый простой способ вывести соперников из игры. Нет, Бондарь не спешил клевать на закинутый крючок.
– В любом случае, – произнес Дубинский, – я могу обеспечить вас всем необходимым. Вообще-то снабжение… э-э… гостей входило в обязанности Эльдара Сейдуллина, но раз уж так получилось…
– Получилось хреново, – сказал Бондарь напрямик. – Хуже не придумаешь. Вам придется очень постараться, чтобы реабилитировать себя, Юрий Михайлович.
– Я обязательно найду замену бедняге Эльдару и выжму из ментов все подробности, – пообещал тот, прикасаясь растопыренной пятерней к сердцу. – Завтра вы будете располагать самой полной и достоверной информацией.
– В таком случае до завтра. А то я уже изнываю от нетерпения.
Дубинский открыл дверцу машины:
– Вас подвезти?
– Не стоит, – ответил Бондарь, глядя ему в глаза. – Пешие прогулки не менее полезны, чем бег трусцой.
Лицо собеседника то ли покраснело, то ли просто потемнело – при слабом ночном освещении не разберешь.
– Ох уж эти шпионские страсти, – произнес он с чувством. – Страсти-мордасти.
– Жду вашего звонка. – Тон Бондаря оставался ровным и совершенно бесстрастным. – Приятных снов не желаю.
– Я вам тоже, – вырвалось у Дубинского.
– Тогда до свидания.
– Покойной ночи.
Дождавшись, пока он сядет за руль и включит зажигание, Бондарь негромко окликнул его:
– Юрий Михайлович.
– Что еще? – Дубинский высунулся наружу, вопросительно подняв брови.
– В наших кругах не принято говорить на прощанье «покойной ночи».
– Почему? – Теперь в движение пришли не только его брови, но и усы.
– От этого выраженьица моргом попахивает, – сказал Бондарь. – У кого нынче покойная ночь, так это у вашего любвеобильного капитана Сейдуллина.
