Маша ни за что не стала бы напоминать о своем существовании этому опасному типу, если бы не обстоятельства. Не могла же она позволить Артуру улизнуть из Москвы, не отомстив ему напоследок! Просто расцарапать ему лживую физиономию? Нет, слишком мало было этого, чтобы почувствовать себя отомщенной. В голове Маши созрел куда более коварный план.
– Слушаю? – не слишком благозвучный голос Гарика заставил ее радостно встрепенуться.
– Гарик?
– Ну?
– Гарик! – повторила Маша чуть ли не с восторгом. – Это ты!..
– Слышь, коза! Чего тебе надо? Ты кто вообще?
– Я Маша… Ну, Машутка-Шутка, помнишь?
– А… – В голосе Гарика прозвучало облегчение и разочарование. – Говори. Только учти, пассажиров теперь другие катают. Не при делах я… Вернее, при других делах, – поправился Гарик.
– Тут клиент нарисовался, – торопливо выпалила Маша. – Эмерикэн-бой.
– Какой еще пеликан, к хренам собачьим?
– Американец.
– Чего-чего?
– А-ме-ри-ка-нец!
Она говорила вполголоса да еще воду в ванну пустила тугой струей, заглушая беседу на тот случай, если Артур проснется. Неудивительно, что Гарик опять ее не расслышал.
– Громче! – потребовал он. – Что ты там бормочешь? Ни хрена не просекаю.
– Я не могу громче. – Маша прикрыла ладошкой губы, чтобы ее голос не растекался по сторонам, а попадал прямо в микрофон. – Говорю, клиент выгодный есть. Штатовец.
Гарик рассердился:
– У тебя что, перемкнуло там? Я уже никого не катаю. Забудь об этом.
– Он баксами набит под завязку, – соврала Маша по инерции. Голос у нее стал совершенно убитым.
– Баксами? – внезапно оживился Гарик.
– Ну да. Американец ведь.
– Ладно, допустим, что ты меня заинтересовала. И что? Предлагаешь его потрусить? Где? Когда?
Бросив взгляд на свое отражение в зеркале, Маша подумала, что сейчас самое время остановиться, пока не поздно, и сказала:
– Клиента Артуром зовут. Сегодня днем он собирается ехать в Шереметьево-два. Один.
– На тачке? – спросил Гарик.
– Нет. Он по Москве на такси передвигается.
– И в одиночку. Я правильно тебя понял?
– Правильно, – решительно подтвердила Маша.
Ей невольно вспомнилось, как она, идиотка, составляла список вещей, которые намеревалась взять в дорогу, как освежала в памяти английский язык, не расставаясь в последние дни с разговорником, как хвасталась подругам выпавшей ей удачей. Но Артур попросту вытер об нее ноги. Да, он улетал в свой Нью-Йорк один. Разве не будет справедливо, если ему придется пожалеть об этом, когда избитый и ограбленный окажется он на обочине шоссе, которое сегодня его никуда не приведет?
– Откуда он будет ехать? – продолжал допытываться Гарик. – Во сколько?
– От меня, – ответила Маша. – Точное время сейчас назвать не могу.
– Тогда перезвонишь. – Гарик перешел на командирский тон. – Дома меня не будет. Диктую тебе номер своего мобильника, записывай…
– Я запомню.
– Попробуй только забыть! – Гарик трижды повторил набор цифр, после чего распорядился: – Перезвонишь мне, когда твой Арнольд…
– Артур, – робко поправила собеседника Маша, но он пропустил ее реплику мимо ушей.
– …когда твой Арнольд вызовет такси. Я его рядышком с твоим домом дожидаться буду. А теперь опиши его.
– Ну… – Маша задумалась. – Очень симпатичным его не назовешь, хотя…
– Конкретней! – рявкнул Гарик. – Мне по барабану, симпатичный он или нет. Я его с ходу узнать должен, просекаешь? Приметы? Во что одет?
– Полноватый брюнет. Всегда в костюме светлом ходит, даже в жару. При нем чемодан будет черный и портфель с портативным компьютером.
– Заметано! – Гарик удовлетворенно хохотнул. – Что лично ты со своего брюнета поиметь хочешь, Машутка? Учти, я за наводку больше пяти процентов не даю.
Маша вспомнила, что наличности у Артура – кот наплакал, и сказала, наслаждаясь собственным благородством:
– Мне ничего не надо.
– Не надо, так не надо, – легко согласился Гарик. – На принцип пошла, что ли? Достал тебя твой полноватый брюнет, да?
– Достал, – подтвердила Маша и раздраженно выключила телефон, едва не сломав фиолетовый ноготь о кнопку.
Если у нее не будет Антильских островов, то и Артуру тамошнее солнышко не светит! Придумывать, как объясняться с Гариком, когда он обнаружит, что его улов не так уж богат, Маша не собиралась. Она ведь не в долю напросилась, а просто сделала доброе дело. Как говорится, чем богаты, тем и рады. А дареному коню в зубы не смотрят.
– Ну, держись, Артурчик, держись, конь с яйцами, – процедила Маша, щуря свои изумрудные глаза. – Посмотрим, как ты теперь ржать станешь!
Интересно, кто у кого перенимает повадки – красивые женщины у пантер, или наоборот?
* * *
– У-ау! – басовито затянул Артур. После чего завершил зевок уже тоненько: – А-ха-ха…
– Выспался? – ласково осведомилась Маша. Она только что слопала два куска миндального торта, и это помогло ей обрести спокойствие духа.
– В самолете наверстаю упущенное. – Артур покосился на Машу и поспешно добавил: – На твоем очаровательном плечике, бэби.
– Во сколько вылетаем? – Она стояла над распростертым на кровати Артуром, поглядывая то на него, то на кривоватые пальцы своих ног, унизанные серебряными колечками.
– Еще точно не знаю. – Он изобразил озабоченность. – Билеты подвезут часиков в пять, так что времени предостаточно. Сейчас ведь только половина двенадцатого? O, then we have all the time in the world!
– Как это переводится? – спросила Маша с таким видом, словно это ее все еще интересовало.
– Если дословно, то чушь получается, – признался Артур. – Мол, мы имеем все время на свете. Коряво как-то звучит, нет?
– Нормально звучит, – успокоила его Маша.
– Вещи собрала? – Артур притворился еще более озабоченным, чем минуту назад.
При этом он старался смотреть прямо на подружку, но взгляд его постоянно рыскал из стороны в сторону, и поэтому ему приходилось тереть глаза, как бы спросонья. В принципе, он был доволен, что отсиделся у Маши. Бесплатно и, главное, безопасно. Вот только ее манера шляться по дому полуголой раздражала Артура с каждым днем все сильнее. Бисексуал из него неважный получался. Не удавалось Артуру как следует полюбить женский пол, хоть тресни. Однако приходилось поступаться принципами.
– Иди ко мне, бэби, – предложил он, ставя ноги на пол и растягивая губы в сладкой улыбке. – Close your eyes, and I…ll kiss you…
