— День свадьбы наступит через четверть часа, так что еще осталось немного времени. А еще я верю в свою удачу. Кстати, это одна из главных причин, почему сейчас ты видишь меня на своем подоконнике.
— Кстати, об этом… Входи скорей: если ты и не упадешь отсюда, то точно замерзнешь и будешь завтра мешать священнику проводить церемонию безудержным кашлем, — сказала Скай, поспешно открывая окно.
— Не бойся, падения со второго этажа нет в моем романтичном плане.
— Романтичном? — с удивленной улыбкой переспросила Скай. — Ты ведь не собираешься предложить мне сбежать вдвоем? Думаю, с этим ты немного опоздал.
— Ты ведь знаешь, я готов жениться на тебе когда угодно и где угодно, но ты сказала, что хочешь настоящую семейную свадьбу, так что я подожду до завтра, — обаятельно улыбнулся Ретт.
И только сейчас Скай поняла, что в этом-то и была настоящая романтика. Конечно, пробраться под покровом ночи в ее комнату — это очень романтичный жест, но куда важнее была готовность Ретта воплотить ее мечту об идеальной свадьбе в реальность.
— Будет еще романтичнее, если ты наконец войдешь и поцелуешь меня.
— Ты меня убедила, — широко улыбнулся он, спрыгивая на пол и закрывая за собой окно.
Уже через мгновение Скай оказалась в его объятиях и получила обещанный поцелуй.
— Так гораздо лучше, — прошептал он в ее губы и отстранился. — Но на самом деле я пришел сюда, чтобы попросить у тебя прощения за все свои неуклюжие предложения, в которых было так мало романтики. Я не думал о романтике, потому что для меня наши с тобой отношения были свершившейся реальностью — каждый раз я был уверен, что мы с тобой уже и так семья.
— О, Ретт…
Он осторожно взял Скай за руку и поочередно поцеловал каждый тонкий пальчик.
— Я люблю тебя, Скай Миллер. Пожалуйста, выходи за меня замуж.
Скай потрясенно смотрела на красивое и такое родное лицо Ретта. В его голубых глазах сияли любовь и искреннее желание провести всю жизнь вместе с ней. Это было идеальное предложение, такое, о котором она всегда мечтала. Но это было совершенно бессмысленно.
— Ретт, я ведь уже согласилась выйти за тебя замуж, — растерянно напомнила она.
— Нет, Скай. Ты согласилась стать моим партнером в воспитании Рианны, моим другом, согласилась разделить со мной постель. Я сам предложил тебе этот путь, но в последние дни понял, что для меня, для нас этого недостаточно. Я люблю тебя, Скай, и прошу тебя принять мою любовь и разделить со мной твое сердце.
— Ретт, пожалуйста…
— Я знаю, что тебе страшно, но прошу рискнуть. Ради меня. Ради нас.
— Ретт, ты знаешь, ты мне небезразличен, но…
— Нет, Скай, ты любишь меня точно так же, как любишь Рианну, просто боишься признаться в этом. Боишься, что, впустив меня в свое сердце, снова окажешься перед лицом потери, но жизнь в страхе — это не жизнь.
— Пожалуйста, Ретт, не делай этого со мной.
— Мы заслуживаем счастья. Пятнадцать лет назад я сглупил, позволил своему упрямству и гордости не дать мне последовать за тобой в Бостон, но сейчас я здесь и не собираюсь дважды повторять одну и ту же ошибку. — Ретт опустился на одно колено и протянул Скай маленькую бархатную коробочку. — Я люблю тебя. Пожалуйста, выходи за меня замуж.
— О господи!
Там на маленькой атласной подушечке лежало то самое кольцо. Скай сразу узнала его по описанию Грем: большой бриллиант в окружении сапфиров. Грем сказала, что Ретт так и не сделал это обручальное кольцо, но оказалось, что это не так.
Сердце Скай забилось быстрее. Неужели это кольцо ждало ее все эти годы?
— Это прекрасно, — вздохнула она, чувствуя, что ее глаза наполняются слезами. — Но я не уверена, что могу дать тебе то, чего ты хочешь, я не справлюсь…
— Зато я знаю, — уверенно сказал Ретт. — Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Тебе через многое пришлось пройти, и ты справилась, хоть и закрыла свое сердце для окружающих, но, даже несмотря на это, ты пришла на помощь Рианне, когда она нуждалась в тебе.
— Боюсь, я не выдержу, если потеряю тебя, — опустив голову, прошептала Скай.
— И не потеряешь. Конечно, судьба не дает гарантий, и я не могу пообещать тебе, что никогда не умру, но обещаю, что все отведенное нам время мы будем счастливы.
Он положил коробочку с кольцом на подоконник, обнял Скай и нашел губами ее рот. Сомнения все еще одолевали Скай, поэтому прошло несколько мгновений, прежде чем ответить на поцелуй. Но когда она наконец приоткрыла рот, позволив его языку проникнуть внутрь, поцелуй стал сладкой демонстрацией любви и желания, переполняющих Ретта.
— Я хочу быть с тобой, Скай, и не хочу, чтобы моя будущая жена боялась жизни и любви. И я уверен, что ты совсем не хочешь, чтобы Рианна выросла такой трусишкой.
Скай медленно кивнула. До сих пор она никогда не задумывалась о том, как ее страхи влияют на Рианну.
— Я знаю, как больно терять любимых, но я бы никогда не отказался ни от одной минуты, проведенной с дорогими мне людьми, ради того, чтобы избавиться от боли потери.
Скай смущенно отвела взгляд. Были времена, когда она мечтала не знать Ретта, ведь тогда ее сердце никогда не было бы разбито. Сейчас она понимала, что это было лишь еще одно проявление ее малодушия.
— Я верю в нашу удачу. Мы должны благодарно принимать каждую минуту счастья, которую нам может дать судьба. — Он осторожно приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в сияющие от слез глаза. — Скай, я уверен, что мы были созданы друг для друга. Я всегда буду любить тебя и знаю, что ты чувствуешь то же самое. Если наши отношения закончатся сегодня, это будет невероятно больно. Какая разница, когда испытать эту боль — сейчас или в момент, когда смерть разлучит нас?
— Ретт…
— Нет, — покачал он головой, прижав палец к ее губам, — не отвечай ничего. Завтра я узнаю твой ответ у алтаря. Надеюсь, что твоя любовь ко мне — не плод моего воображения, и ты придешь туда, даже зная о моих настоящих чувствах.
Поцеловав ее на прощание, Ретт вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Скай обессиленно опустилась на кровать, прижав руку к пылающим губам. Ее потерянный взгляд скользнул по комнате и остановился на бархатной коробочке с кольцом. Кольцом, которое Ретт сделал только для нее.
Вопреки всем мрачным прогнозам синоптиков, обещавших снег с дождем, канун Рождества был ясным и морозным. Дом Грем временно превратился в штаб-квартиру подготовки невесты, в то время как мужская часть семейства Салливан готовилась к церемонии в доме Коула. Так как их подготовка заключалась лишь в необходимости одеться и вовремя приехать в церковь, на них были переложены все обязанности по сбору и оформлению детских новогодних подарков. Но это значило, что дети остались на попечении матерей, внося посильную лепту в царивший в доме хаос.
