Трепеща от волнения, она стала расстегивать его рубашку, скинула ее с плеч, а затем с досадой застонала, когда рубашка осталась висеть на его запястьях, с застегнутыми манжетами. Засмеявшись, Алексей оторвался от ее губ, расстегнул запонки и скинул рубашку на пол.
Тяжело сглотнув, Маделин увидела его обнаженную грудь. Он выглядел еще эффектнее, чем она себе представляла. Рельефные грудные мышцы, гладкая кожа, покрытая жесткими темными волосками, спускавшимися к низу живота и исчезавшими под поясом черных трусов…
Алексей тоже посмотрел на нее оценивающим взглядом.
Маделин расстегнула серебряную пряжку на его кожаном ремне, затем вытащила его из брюк, а потом расстегнула ширинку. При этом она не сводила глаз с его лица. Челюсти его были крепко сжаты, на скулах играли желваки.
– У меня давно… не было мужчины, – прошептала она.
– Тогда я проверю, готова ли ты, – сказал он.
И она сразу перестала нервничать. Он прекрасно знал, как обращаться с женщиной. Маделин доверяла ему. Алексей был перфекционистом, и в сексе он тоже должен был достичь совершенства.
– А теперь твоя очередь, – сказал он, взявшись за край ее кофточки.
Маделин отвела его руки и сама стала расстегивать ее. Первую пуговицу, вторую, третью, поощряемая его вожделенным взглядом. Бросив свою кофточку рядом с его рубашкой на пол, она стала стягивать с себя узкую юбку. А затем встала перед ним в одних чулках и туфлях на высоких каблуках, в очень тонком кружевном бюстгальтере и узеньких трусиках.
В глазах его вспыхнул дикий огонь, и он, не в силах больше сдерживаться, прижал ее к себе.
Его руки, погладив ее бедра, продвинулись к талии, а затем прикоснулись к застежке бюстгальтера. Одним движением расстегнув ее, Алексей отбросил бюстгальтер в сторону. Маделин не смутилась – он явно любовался ею.
Его волшебные руки слегка погладили ее, большие пальцы скользнули по ребрам, затем опустились на ее упругую грудь. Соски ее напряглись, почти болезненно. Почему он не прикасается к ним? Она мучительно желала этого. Это прикосновение было ей нужно больше, чем воздух.
Алексей не сводил глаз с ее лица. Он не сжимал ее груди, не бросался на нее. Он лишь продолжал гладить кожу круговыми движениями, которые сводили ее с ума, а затем, обхватив Маделин за талию, прижал ее к своему возбужденному телу.
Он целовал ее глубоко, чувственно, медленно, облизывая ее губы языком. Маделин охватила дрожь, и она, прогнувшись вперед, прильнула к нему, застонав от наслаждения.
– Да, – прошептала Маделин прямо ему в губы, придвигаясь ближе и принимая то, чего так жаждала…
Никогда она не испытывала такого. Она мечтала об этом, представляла себе в своих фантазиях, знала о том, что это должно быть потрясающе… но грезы ее оказались слабым подобием реальности.
О, она даже представить себе это не могла.
Маделин чувствовала себя опустошенной. Слабой. Но все-таки неудовлетворенной. И она знала почему. Он до сих пор не побывал в ней. А ей это казалось самым важным.
– Ты можешь встать? – спросил он, и голос его был хриплым.
Кивнув, она слезла со стола. Руки его были нежными, но твердыми, когда он повернул ее лицом к столу и слегка наклонил вниз, нажав на спину. Маделин уперлась руками в гладкую полированную поверхность. Она никогда не занималась сексом в такой позе. По телу ее прошла дрожь предвкушения.
А потом Маделин услышала звук вскрываемой пластиковой упаковки.
– Презерватив, – сказал он.
Волна облегчения наполнила ее, потому что сама она забыла об этом. Была слишком захвачена этим моментом. Ей было трудно здраво мыслить, когда тело ее все еще конвульсивно содрогалось и в то же время в ней нарастало новое возбуждение.
На этот раз они достигли вершины блаженства вместе, и рык его наслаждения слился с ее стонами. Он уперся ладонями в стол, рядом с ее руками, опустив ей голову на плечо. Дыхание его было прерывистым, сердце сильно билось.
– Мне надо отойти, – сказала она, ощущая небывалую слабость в коленях. Ноги уже не держали ее.
Алексей отодвинулся назад, и Маделин упала в ближайшее кресло. Голова у нее кружилась, сердце готово было выпрыгнуть из груди.
У нее был секс. Она наслаждалась им. И крыша не обрушилась на них. Никто не ворвался, не закричал, не обозвал ее шлюхой. Даже если это был ее босс…
Здесь не было никаких журналистов. Здесь не было чувства вины.
Впервые за пять лет она ощущала – ее тело вновь принадлежит ей. Слишком долго она была привязана к мужчине, который лишил ее девственности. Отнял у нее веру в порядочность и использовал.
Алексей не только пробудил в ней ее подавленные желания, запертые глубоко внутри, но и раскрыл перед ней новые стороны секса, о которых она не знала. И она была несказанно благодарна ему. Ее прошлый опыт с Уильямом принес ей много разочарований… Тогда она отчаянно хотела ублажить его, доставить ему удовольствие, стать его женщиной. Быть достойной его любви.
Сегодня она доставила удовольствие самой себе. Получила огромное наслаждение. И ее любовник явно тоже.
Отвернувшись, Алексей осторожно снял с себя презерватив и выбросил его в мусорную корзину. Затем поднял с пола брюки и надел их на себя одним быстрым движением.
Маделин все еще не могла пошевелиться. Она могла только смотреть на свою одежду, разбросанную по полу всего кабинета, и гадать о том, в кого же она превратилась, оказавшись в объятиях Алексея?
– Я… – сказала она, подыскивая подходящие слова.
– Разве это была плохая идея? – спросил он, застегивая свой ремень.
– Нет, не плохая. Но сейчас уже слишком поздно.
– Если говорить о том, что поздно, то мы слишком поздно увидели друг друга, – сказал он, иронично улыбнувшись.
– Наверное, ты прав. – Она нагнулась и подобрала с пола бюстгальтер и трусики. – Я не жалею об этом. Ведь это был просто секс.
– Да.
Маделин вздохнула:
– Хороший секс.
Одобрительно фыркнув, Алексей стал натягивать на себя рубашку.
– И больше его у нас не будет, – закончила она. Алексей замер на месте:
– Почему же?
– Мы должны работать вместе, а теперь, когда мы… Ну, если мы забудем об этом, то нам будет легче вернуться к работе.
Одна темная бровь его приподнялась.
– Если ты этого хочешь…
– Да, хочу.
Так должно быть. Все это было потрясающе, и в какой-то момент Маделин почувствовала себя независимой. Это было сладостное ощущение. И она не могла им рисковать.
Конечно, Алексей никогда не обещал ей любви. Никогда не говорил об обручальном кольце, о браке, о семье, о собственном доме – обо всем том, о чем она так мечтала. Но теперь ей этого и не было нужно. Это всего лишь иллюзия. Маделин не верила в нее, и сейчас ей не нужна была любовь.
