Господи, ну конечно, она хотела, хотела еще раз почувствовать его руки и губы на своей коже, услышать его голос, шепчущий ей на ухо ласковые слова! Но ведь это вернет ее в объятия мужчины, про которого она должна как можно быстрее забыть. У этих отношений не было ни будущего, ни смысла.
Руки Гидеона легли ей на плечи.
– Я жду.
Девушка судорожно вздохнула:
– Во сколько?
Совершает ли она ошибку? Возможно, но эта мысль не помешала Эмме оказаться на пристани в Бостонском порту. Дверь в каюту парусника была открыта, и оттуда доносились ароматы итальянской кухни. Гидеон велел одеться потеплее, и Эмма послушалась: на ней были джинсы и вязаный свитер вишневого цвета, но, несмотря на это, все ее тело сотрясала дрожь. «Что же ты делаешь?» – продолжала она спрашивать себя. Еще одна ночь вместе сделает неизбежное расставание еще более невыносимым.
Внезапно передумав, она повернулась, чтобы уйти, но ее остановил голос Гидеона, неожиданно вышедшего на палубу:
– Мне показалось, что я слышал шаги. Заходи скорее.
И Эмма поняла, что просто не может сказать «нет». На негнущихся ногах она последовала за ним.
Каюта изменилась с тех пор, как она была здесь последний раз. Свет ламп был приглушен, теперь он больше напоминал огонь свечей, стол был накрыт для двоих, в центре его стояла в вазе одинокая алая роза, рядом с двумя хрустальными бокалами на длинных тонких ножках ждала своего часа бутылка вина. Это напомнило ей их ночную прогулку по Нью-Йорку. И Гидеон был так же прекрасен, как тогда. Он побрился, сменил свитер на белую рубашку, подчеркивающую его широкие плечи и черную смоль кудрей. И его глаза, когда он смотрел на нее, горели огнем желания, которое тут же разожгло ответный пожар в сердце девушки.
– Ты распустила волосы. Мне так больше нравится.
– Спасибо.
Одним шагом он преодолел разделяющее их расстояние и заглянул в карие глаза девушки. Эмма вдруг пожалела, что решила одеть такой теплый свитер, потому что сейчас внутри ее бушевало пламя.
– Я так ждал этого ужина.
– Я тоже, – прошептала в ответ девушка. – Я очень голодна.
– Я тоже. – Одна рука Гидеона обвила талию девушки, притягивая ее ближе, а другая запуталась в ее рыжих кудрях. – И начнем мы, пожалуй, с десерта.
Глава 9
Хинкли не мигая смотрел на Эмму, он растянулся у нее на коленях, больше заботясь о том, чтобы его продолжали чесать, чем о сочувствии к запутавшейся девушке. Прошло три дня с тех пор, как миссис Кент попала в больницу. И три ночи с Гидеоном. И каждый день Эмма прокручивала в своей голове один и тот же монолог – о том, что отношения с Гидеоном – это очень плохая идея. С большой буквы «П».
– У нашего с ним корабля есть лишь один путь – на дно, и, если у меня осталась хоть капля здравого смысла, я должна сойти с него до того, как утону. – Вот только Эмма совсем не была уверена в ее наличии.
Девушка подняла голову и вгляделась в алые разводы, окрасившие горизонт. Гидеон все еще спал внизу, в каюте. По крайней мере, когда час назад она выскользнула из-под одеяла, она слышала его тихое похрапывание. За последние несколько дней ее привычкой стало подниматься на палубу и смотреть, как солнце медленно поднимается из-за горизонта. Этим утром дул влажный, пробирающий до костей ветер, принесший с моря остатки тумана, и Эмма дрожала от холода. Окончательно замерзнув, девушка попыталась поплотнее закутаться в вязаный свитер и тут же задрожала еще сильнее, но уже по другой причине: шерсть была пропитана запахом Гидеона. Может, он позволит ей оставить этот свитер себе, когда уйдет. «Он уйдет, – со вздохом напомнила себе Эмма, – и это неизбежно». Ее сердце болезненно сжалось. Хоть она и пыталась жить сегодняшним днем и гнать от себя мысли об их скором расставании, они приходили вновь. Возвращая ее на палубу на рассвете.
Хинкли ласково потерся о руку девушки, требуя внимания.
– Ты прав, мой хороший, пора прекратить волноваться и найти себе занятие получше, – вымученно улыбнулась девушка, поглаживая пушистую спину. Ответное громогласное мурлыканье заглушило звук моторов проплывающих мимо рыбацких лодок. – Жаль, что я не могу быть такой же безмятежной, как ты, – вздохнула девушка.
– Хватит, Эмма, мир не вынесет таких печальных глаз.
Гидеон поднялся на палубу, держа в каждой руке по кружке горячего кофе, Эмма растаяла под его ласковой улыбкой. Господи, как он может быть таким красивым в такой ранний час?
– Я надеялся, что найду тебя здесь. Похоже, ты превращаешься в настоящего морского волка.
– Я и представить себе не могла, как прекрасен залив на рассвете. Здесь так хорошо и спокойно.
– Это так, – улыбнулся он, усаживаясь рядом с девушкой и внося свой вклад в почесывание Хинкли. Кот радостно выгнулся, чтобы у большего количества рук было больше пространства для деятельности. Гидеон хитро улыбнулся. – Это его движение напоминает мне кого-то еще. Видимо, все дело в моих волшебных руках.
Он, несомненно, прав, но это не значит, что его следует поощрять.
– Думаю, все дело в неожиданном количестве рук на его спине.
– Наверное, да. Но как же он будет жить, когда ему опять придется довольствоваться вниманием лишь одного человека?
Эмма замерла, услышав эти слова. То есть когда Гидеон покинет Бостон? Они не говорили о его отъезде, но скоро миссис Кент выписывают из больницы, а значит, ничто больше не будет его здесь удерживать.
– Хинкли переживет, он уже и так достаточно избалован.
– Да, он уже привык к неожиданным ударам судьбы. – Похоже, они уже обсуждают не Хинкли.
Солнце тем временем оторвалось от поверхности воды.
– Оно такое красное, – заметила девушка, вглядываясь в горизонт. – У моряков это считается дурной приметой, да?
– Ты знаешь моряцкие байки? Скоро ты начнешь пить ром и распевать песни про сундук мертвеца.
– Не забудь про попугая на моем плече – мне ведь нужны подходящие аксессуары.
– Ты будешь прекрасна.
Так они и общались: когда их разговор переходил в ненужное русло, они быстро меняли тему, словно знали, что ни к чему хорошему подобные беседы не приведут.
– Скажи, Эмма, – заговорил Гидеон, укладывая голову на плечо девушки. – Этот твой новый имидж означает, что ты готова принять мое предложение? – Он имел в виду уроки хождения под парусом, которые он предложил ей прошлой ночью.
Эмма покачала головой:
– Нет, спасибо. Я же сказала тебе, океан слишком холодный в это время года.
– А я сказал тебе, что мы можем отправиться на Сент-Мартин. Me casa es su casa
[2]
, дорогая Эмма.
– А мне казалось, что там в ходу французский язык.
